Поэзия Африки

Коллектив авторов

Феллах

Перевод М. Курганцева

Твоя жизнь подобна твоему крову. Твой кров подобен твоей ночи. Ночь твоя черна от забот, как день, А день — весь в морщинах, как твое лицо. А лицо твое — как твоя еда. А еда, как дорога твоя, скудна. А дорога твоя петляет в пыли, зыбкая, словно закон, что до самого гроба тебя стережет. Голод и смерть — два архангела — всюду следуют за тобой. Голова дрожит, вот-вот расколется: в ней рождается буря и гонит тебя из проклятой поры. Только вечное горе видишь ты сквозь отверстие глиняного горшка. Кроме пробуждения, нет ничего страшнее твоих снов. Но есть надежда — проснется разум, и вселенная встанет с колен.

МОЗАМБИК

ОНЕЗИМО ВАЛИМА [206]

На рассвете

Перевод П. Грушко

На рассвете пуля пронзила сердце пришельца. Никто не звал его в наши края. Он отведал мозамбикской земли, остался гнить без креста и могилы… В Португалии плачет мать. Она не знает, что с ее сыном. Включит радио: снова потери. Среди павших — не ее ли сын? Бой был жестоким, и победил сын Мозамбика. А тело ее сына осталось в нашей земле знаком нашей победы.

206

Онезимо Валима.Биографических данных нет. Участник национально-освободительного движения, боец армии освобождения. Пишет по-португальски.

СЕРЖИО ВИЕЙРА [207]

Черная Эвридика

Перевод

П. Грушко

1

Черные груди твои дали начало рекам черного народа, Эвридика. Огонь и солнце были огнем и солнцем твоих африканских глаз, Эвридика. На теле твоем, девственном, как наши леса, погибли миллионы рабов, Эвридика. Ты любовь безбрежного Индийского океана, обнимающего Мозамбик, ты спокойное сновидение Нигера, ласково обвившего шею Судана. Моя Африка-Эвридика, все еще не разбуженная тамтамами битвы, вставай, иди — уже звучат маримбы [208] и барабаны черного народа! Когда я строил в песках пирамиды, я видел только тебя, Эвридика. Южный Крест был нашим дворцом, когда я правил моей малийской империей. Потом корабли вырвали из моей груди твое сердце, и голос мой стал хриплым голосом труб, призывающих Эвридику. Но теперь снова сплелись в объятьях наши тела, плоды манго отливают золотом, зацвели бугенвиллеи; акации впитывают черноту твоего обнаженного тела, и Замбези, пересекающая Африку, Замбези, ласкающая твое тело, Эвридика, — Замбези сливается с Конго и с Нигером, с Нилом, со всею Африкой-Эвридикой. Приди, Эвридика, приди, мы войдем с тобою в лачуги и души наши подставим ливню, чтобы они вырастали до неба, будем кататься в зеленой траве. Эвридика, сладки плоды наших зарослей, аромат источают цветы нашей родины, на небосклоне нашем прибавилось звезд, а в наших глазах прибавилось света, наши свободные пульсы трепещут от грез. Приди, Эвридика! И Эвридика приходит…

207

Сержио Виейрародился в 1941 году. Стихи печатались в антологиях поэзии Мозамбика. Пишет по-португальски. Стихотворение «Черная Эвридика» взято из сборника «Здесь и трава родится красной».

208

Маримба— ударный музыкальный инструмент, распространенный у народов Африки и Латинской Америки, разновидность ксилофона.

2

Робкие звуки маримбы, глухой настойчивый топот батуке, свежесть и блеск рек, петляющих в зелени… Между мной и тобой лежат пылающие столетья наших объятий. Кровь Шарпевиля [209] была нашим ложем любви. Взявшись за руки, мы кричим и бежим по галереям Клайдсдела [210] , преклоняем колена в Пандалажале [211] , смотрим, как звезды осыпают народ. Гладок твой живот, Эвридика, твои груди взывают к жизни, Эвридика. Давай же вместе омоемся волнами Индийского и Атлантического океана, помолимся богам Килиманджаро и родим сыновей в Конго — в сердце Африки, истекающем кровью. Приди, Эвридика. И Эвридика приходит…

209

Шарпевиль— город в Южно-Африканской Республике, где в 1963 году были расстреляны демонстрации африканцев.

210

Клайдсдел(Клайдсдел-Колбрук) — центр угольной промышленности ЮАР, где в шахтах работают сотни законтрактованных мозамбиканцев.

211

Пандалажал— внутренний засушливый район Мозамбика.

3

Ты сделала так, Эвридика, что во мне воскрес Человек, распятый Европой, наши руки сжимаются в кулаки, Эвридика, видения прошлого придали им небывалую силу. Красный цвет, Эвридика, снова окрашивает зелень наших лесов. Но это не обычный огонь, который сжигает траву, а напалм правосудия — костер, зажженный рукою белого, огонь вместо воды для тех, кто изнывает от жажды. Эвридика, бессильна их ненависть перед обнаженною грудью Полин [212] , оплакивающей Патриса, тщетно их пулеметы стреляют в Джомо [213] — Джомо снова взмывает к солнцу. Так же, как мы оплакивали грозного Чаку и Мошеша [214] , Эвридика, вот так же наши дети плачут от радости. Приди, Эвридика, наши поля заждались мотыг, желудки наших детей узнают, что такое еда, в их ноги больше не будут впиваться колючки. Приди, Эвридика. И Эвридика пришла. И Африка стала новой. Море и солнце стали красными, они купаются в радости, и не льется кровь.

212

Полин. —Имеется в виду Полин Лумумба, вдова Патриса Лумумбы.

213

Джомо— Джомо Кениата, президент Кении, боровшийся против английских колонизаторов.

214

Мошеш(1790–1870) — вождь народа басуто, объединивший разрозненные племена для борьбы с англичанами и бурами в первой половине XIX века.

ЖОЗЕ КРАВЕЙРИНЬЯ [215]

Матушка Сакина

Перевод Ю. Левитанского

[216]

В обманчивом блеске города разноязыкого сердце ее на миг поддалось и дрогнуло, когда прощалась она сквозь слезы — до свиданья, Жоан! Ей запомнился поезд, запомнилась песня колес его, по рельсам стальным выстукивающих монотонно — Жоан Тавассе уехал на копи, Жоан Тавассе уехал на копи, Жоан Тавассе уехал на копи, Жоан Тавассе уехал на копи! А она осталась, осталась на земле Шибуто вместе с матушкой Розалиной, вместе с дедушкой Массинге, с десятью гектарами этой земли, которую надо засеять семенами Компании [217] , чтобы дали они урожай. Ах, матушка Сакина, душа ее днем и ночью пребывала под покрывалом кошмара и растворилась потом в десяти гектарах плантаций цветущих… Поезд тронулся с места, окутанный облаком дыма, и колеса его монотонно запели — Жоан Тавассе уехал на копи, Жоан Тавассе уехал на копи, Жоан Тавассе уехал на копи, Жоан Тавассе уехал на копи… А матушка Сакина знай себе сына качает, над маисом хлопочет да над хлопком колдует, колдует, хлопочет.

215

Жозе Кравейриньяродился в 1922 году в Лоренсо-Маркесе. Поэт, журналист, основатель Африканской ассоциации (первой патриотической организации Мозамбика). В 1965 году арестован за связь с ФРЕЛИМО (Фронт освобождения Мозамбика). Стихи его опубликованы во всех антологиях португалоязычной поэзии Африки. Пишет по-португальски. Все переводы публикуются впервые: «Матушка Сакина» — из антологии Алвеса дас Невеса «Poetas е contistas africanos de express~ao portuguesa» («Португалоязычные поэты и прозаики Африки»), Sao Paulo, 1963; «Стихи о будущем гражданине» и «Поэма Африки» — из журнала «Pr'esence africaine», 1966, № 7; остальные — из сборника «Chigubo» («Шигубо»), Lisboa, 1964, и «C^antigo a um Dio di Catrame» («Гимн богу Гудрона»), Roma, 1966.

216

В стихотворении «Матушка Сакина»говорится об отправке законтрактованных в ЮАР.

217

Компания— Имеется в виду одна из мозамбикских компаний, которые берут в концессию участки земли и снабжают арендаторов семенами.

Стихи о будущем гражданине

Перевод Ю. Левитанского

Я пришел из неведомой части нации, еще не возникшей. Я пришел — вот он я, глядите! Не для себя я на свет явился, и ты, и он, и они… Все мы — братья. Есть любовь у меня — раздаю ее вам, не жалея. Только любовь, которая мной безраздельно владеет, — ничего иного. Сердце есть у меня и голос, это ваше сердце и голос, — я пришел из страны, не возникшей покуда. О, любви у меня сколько хочешь, и я раздаю ее щедро, любовь, из которой я весь состою. Я! Любой человек и любой гражданин нации, еще не возникшей.

Гимн моей земле

Перевод Ю. Левитанского

Кровь названий —

есть кровь названий.

Пей ее, если можешь,

ты, который так их не любишь.

Над городами грядущего рассвет наступает, и в названьях тоска проступает, и Макомию [218] я называю, и Метенго-баламе [219] , и Метенго-баламе — это теплое слово придумано нами, и Макомии нету другой. Я кричу: Иньямуссуа [220] , Массангуло [221] , Мутамба [222] ! И другие названья, звучащие нежно и гордо, мне на память приходят, и я, своей родины сын, их отчетливо произношу, чтобы их красоту подчеркнуть. «Чуламати! Маньока! Шиньямбанине! [223] Намаррой [224] , Морумбала [225] ! — кричу. — Намапонда [226] !» Вместе с ветром, который колышет листву, я кричу: «Ангоше [227] , Зобуэ [228] , и Маррупа [229] , и Мишафутене [230] », — семена собираю и корни тшумбулы [231] и ладони свои погружаю в прохладную землю Зитундо. О, прекрасные земли моей африканской страны, и прекрасные, легкие, быстрые, мудрые звери, что живут по лесам моей родины милой, и прекрасные эти озера, прекрасные реки, и прекрасные птицы небес моей родины милой, и названья прекрасные эти, любимые мною, — на языке суахили [232] , широнга [233] , на диалекте шангана, битонга, [234] на диалекте макуа, хитсуа, на языке африканцев, живущих в Мепонда, [235] Рибауэ, Моссуризе, Завала, Шиссибука и Зонгоэне, на клочках моей милой земли. «Киссимажуло! — в глотках клокочет. — Киссимажуло!» И в ответ им из гущи деревьев микайя откликается зычно: «Аруангуа!» И при лунном сиянье светлейших ночей Муррупулы [236] , и на влажных зеленых равнинах Софалы [237] я тоску ощущаю по невыстроенным городам и кварталам Киссико [238] , и по щебету птиц африканских из Мапулангене [239] , по деревьям, растущим в Массинга [240] , в Мушилипо [241] или в Намакурра [242] , по широким проспектам сверкающим Пиндагонга [243] — по проспектам, которых никто не построил покуда, по домам в Бала-Бала, в Мугазине, в Шиньянгуанине, [244] тем домам, о которых никто и не слышал покуда. О, соленая грудь, цвета пены морской — бухта Пемба, и теченье реки Пунгуэ и реки Ньякаузе, [245] Инкомати, Матола, и напор Лимпопо, ее бурные воды! Ах, Замбези, ее виноградные грозди, что стынут на солнце, и огромные ягоды, что созревают одна за другою, амулеты банту [246] , винограда янтарного груды! И звериный пронзительный голос шанго и импала, [247] нежный взгляд антилопы, чуткий шаг эгосеро, и стремительный бег иньякозо по земле Фуньялоуро [248] , Маазула [249] бессмертного дух на мостах Маньуана [250] , птица секуа [251] , гордо парящая над Горонгоза, рыба шидана-ката [252] в сетях рыбаков из Иньяка [253] , идиллически тихая заводь Билене Масиа, яд змеиный на травах земли той, которой владеет царек африканский Сантака, шипендана певучий напев и звучанье тимбила, [254] плод сладчайший ньянтсума [255] , имеющий вкус терпковатый, сок мапсинши поспевшей, цвет мавунгуа желто-горячий, на губах остающийся вкус куакуа, Ненгуз-у-Суна [256] таинственное колдовство. Как чисты вы, названья времен свободных стволов мукаралы [257] , шанфуты, умбилы, водной глади свободной, и свободных набухших плодов перезрелых, и свободных участков земли, подходящих для празднеств, и свободных участков земли для полночных костров! Я кричу: «Масекезе, Ньянзило, Эрати» [258] , — и деревья макайя ответствуют мне: «Амарамба [259] , Муррупула и Нуанакамба [260] », — и названья, звучащие девственно, я обновляю, и уже африканец без страха сжигает зловещие перья вороньи [261] — и на этом кончается культ божества Шикуэмбо [262] ! И под возгласы птицы, зовущейся шипалапала, зверь кизумба свои пожелтевшие острые зубы в африканские желуди влажные хищно вонзает, пока грянут победную песню свою огневую вновь рожденной луны барабаны.

218

Макомия— город на северо-востоке Мозамбика.

219

Метенго-Баламе —город на северо-западе Мозамбика.

220

Иньямуссуа —город в центральной части Мозамбика.

221

Массангуло — город на севере Мозамбика, на берегу озера Ньяса.

222

Мутамба— река на юге страны.

223

Чуламати, Маньока, Шиньямбанине— небольшие города в центре страны.

224

Намаррой —город в центральной части страны.

225

Морумбала— город в центре Мозамбика.

226

Намапонда— город на востоке Мозамбика.

227

Ангоше— название группы островов по берегам Мозамбикского пролива.

228

Зобуэ— городок на северо-западе страны.

229

Маррупа— город на севере Мозамбика.

230

Мишафутене— город в центре Мозамбика.

231

Тшумбула —одно из многочисленных в Мозамбике злаковых растений.

232

Суахили— государственный язык Танзании, широко распространенный во всей Восточной Африке, в том числе и в Мозамбике.

233

Широнга— один из самых распространенных на юге Мозамбика языков, обладающий письменностью.

234

Шангана, битонга, хитсуа, макуа— диалекты различных областей Мозамбика.

235

Мепонда, Рибауэ, Моссуризе, Завала, Шиссибука, Зонгоэне, Киссимажуло, Аруангуа— названия городов и селений центральной и восточной части страны.

236

Муррупула— город на северо-востоке Мозамбика.

237

Софала— город на востоке Мозамбика, до португальской колонизации отличавшийся высоким уровнем развития культуры и ремесел.

238

Киссико— город на юго-востоке страны.

239

Мапулангене— город на юго-западе, на границе с Трансваалем.

240

Массинга— железнодорожный центр на юго-востоке Мозамбика.

241

Мушилипо— город на востоке страны.

242

Намакурра— город в центральном Мозамбике, по соседству с портом Келимане.

243

Пиндагонг— небольшой город в центре страны.

244

Бала-Бала, Мугазини Шиньянгуанин— названия сельских местностей в центральной части страны.

245

Пунгуэ, Ньякаузе, Инкомати, Матола, Лимпопо— реки в южной и центральной части Мозамбика.

246

Банту— коренное население Центральной и Южной Африки; группа языков.

247

Шанго, импала, эгосеро, иньякозо— разновидности мозамбикских антилоп, встречающихся в окрестностях Иньямбане.

248

Фуньялоуро— город на юго-востоке Мозамбика.

249

Маазул— местное божество.

250

Муньюана— пригород Лоренсо-Маркеса, столицы Мозамбика.

251

Секуа— общее название различных африканских птиц.

252

Шидана-ката— африканское название рыбы.

253

Иньяка— острова на юге Мозамбика.

254

Шипенданаи тимбила —музыкальные инструменты. (В примечаниях вместо Шипендана написано

Шинадана — от верстальщика).

255

Ньянтсума, мапсинши, мавунгуа, куакуа— названия наиболее характерных для Мозамбика съедобных плодов.

256

Ненгуз-у-Сун— местное божество.

257

Мукарала, шанфута, умбила— ценные породы дерева.

258

Масекезе, Ньянзило, Эрати— названия маленьких городов на западе Мозамбика.

259

Амарамба— город на севере страны.

260

Нуанакамба— город на северо-западе Мозамбика.

261

Зловещие перья вороньи. — По африканским поверьям, ворон приносит несчастье.

262

Шикуэмбо— главное божество языческого культа коренных жителей Мозамбика.

Навершие реликвария. Народность бакота (Габон). Дерево, покрытое латунными пластинами. Высота 68 см. Частная коллекция, Париж

Ода живому грузу,

погибшему во время пожара на корабле,

называвшемся «Cabe»

Перевод Ю. Левитанского

Сколько людей погибло?

Те, кто там был, и мы.

I

Был огромен корабль, был, огромен корабль, только он не пришел никуда. Были трюмы полны, были трюмы полны, но они не пришли никуда. Было много кают, было много кают, но они не пришли никуда — на мели оказался корабль. Послушный товар, размещавшийся в трюмах, предназначен был на продажу. И когда огромный корабль Компании сел на мель, пассажиры с золочеными пуговицами на мундирах тут же с бедой смирились. Но вы не печальтесь, матери, не грустите, отцы и братья, невесты скорбящие и печальные сестры, не орошайте слезами разлуки платков своих белых. Корабль Компании, к счастью, был застрахован, и груз этот, в море погибший, тоже был застрахован. Вы, отцы престарелые, не отчаивайтесь напрасно, ибо ущерб сполна возмещен владельцам корабля, чье названье три дня мелькало в газетах и уже никогда не появится больше. У груза живого в трюмах своей истории не было, и поэтому никаких происшествий судовой журнал не отметил. Были там сыновья и братья, черные, белые, желтые и мулаты, женихи, футболисты, почти солдаты, с фотографиями на удостовереньях личности — мундир цвета хаки, ряд пуговиц золоченых, губы, не произносившие слов ученых, глаза, философских вопросов не ведающие — рок-н-ролла любители страстные, самой своей юностью уже прекрасные, и все они дом свой оставили, чтоб однажды, освещенные взрывами рвущихся боеприпасов, утонуть в пучине морской.

II

Кто кричал? Это груз был всего лишь. Кто горел? Это груз был всего лишь. Кто на воздух взлетел? Это груз был всего лишь. Кто исчез навсегда? Только груз. Груз живой израсходовал вскоре последние силы рук горящих и ног, стекленеющих глаз, обожженных ладоней последние силы, поглощенные пламенем адским последние крики перед самым концом. О, живой этот груз до последнего мига боролся под печальные звуки прибоя и легкого ветра, шелестящего в пальмах у стен городских Келимане, головой колотился о стену, и под звуки шагов, доносившихся с палубы верхней, обдирал себе руки до крови, чтоб выйти наружу, а потом уже сдался и уже не увидел пейзажей зеленых, что обещаны были ему, о которых мечтал он когда-то.