Поэзия и проза Древнего Востока, Сборник

Поэзия и проза Древнего Востока

на обложку

Сборник

Шрифт:

Вот вновь прорезались у Рохиты зубы, и сказал Харишчандре Варуна: «У твоего сына вновь прорезались зубы; принеси его мне в жертву!» А Харишчандра ответил: «Лишь тогда можно кшатрия принести в жертву [591] , когда он станет способен владеть оружием. Овладеет оружием мой сын, и я принесу его тебе в жертву».– «Да будет так!» – согласился Варуна.

Вот овладел оружием Рохита, и сказал Харишчандре Варуна: «Твой сын уже овладел оружием, принеси его мне в жертву!» – «Хорошо,– ответил Харишчандра и обратился к Рохите с такими словами: – Сынок, вот тот, кто дал мне тебя. Теперь я должен принести тебя ему в жертву».

591

Рохита– сын царя и потому

принадлежит к сословию кшатриев, или воинов

«Нет!» – воскликнул Рохита, взял свой лук и убежал в лес. И он прожил в лесу один год.

Тем временем Варуна схватил Харишчандру, потомка Икшваку, и у того раздулся живот от водянки [592] . Узнав об этом, пошел Рохита из леса домой, в деревню. Но ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:

«Многолико счастье аскета -

Так говорят мудрецы нам, Рохита.

Жалок – живущий среди людей,

Индра – помощник странника.

592

В древнеиндийской мифологии Варуна ассоциировался с космическими и земными водами. Этим, видимо, объясняется, что в наказание за неисполнение обета он насылает на Харишчандру водянку

Странствуй же!»

«Странствуй!» – сказал мне брахман»,– повторил Рохита и еще один год прожил в лесу. А когда пошел он из леса домой, в деревню, ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:

«Цветами осыпаны ноги странника,

Плодоносно крепкое его тело,

Избавляется он ото всех грехов,

Смытых потом его странствий.

Странствуй же!»

«Странствуй!» – сказал мне брахман», – повторил Рохита и третий год прожил в лесу. А когда пошел он из леса домой, в деревню, ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:

«У сидящего и счастье всегда сидящее,

У стоящего оно стоит прямо,

Без движенья оно лежит у лежащего,

И вперед идет счастье странника.

Странствуй же!»

«Странствуй!» – сказал мне брахман», – повторил Рохита и четвертый год прожил в лесу. А когда пошел он из леса домой, в деревню, ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:

«Кали-век – это век лежащего,

Двапара – того, кто поднимается,

Трета – в долю достается вставшему,

Крита – вот удел того, кто странствует. [593]

593

индийские названия четырех мировых периодов, соответственно золотого, серебряного, медного и железного веков

Странствуй же!»

«Странствуй!» – сказал мне брахман», – повторил Рохита и пятый год прожил в лесу. А когда пошел он из леса домой, в деревню, ему встретился Индра, принявший человеческий облик, и сказал:

«Кто странствует, себе добудет мед,

Добудет сладкий плод удумбары [594] .

Взгляни, как безупречно солнце,

Что странствует, не уставая.

Странствуй же!»

«Странствуй!» – сказал мне брахман», – повторил Рохита и шестой год прожил в лесу.

594

Ficus glomerata, вид инжира или фиги

В лесу встретил он риши Аджигарту, потомка Суявасы, которого мучил голод. У Аджигарты было три сына: Шунахпучха, Шунахшепа и Шунолангула. Рохита сказал ему: «Риши, я дам тебе сто коров, если ты уступишь мне одного из своих сыновей, чтобы выкупил я им свою жизнь». – «Только не его!» – сказал Аджигарта и прижал к себе старшего сына. «И не его!» – сказала мать, указав на младшего. А согласились они уступить среднего – Шунахшепу.

Отдав Аджигарте сто коров, Рохита взял Шунахшепу и пошел с ним из леса домой, в деревню. Явившись к Харишчандре, он сказал: «О отец мой! Этим человеком я хочу выкупить свою жизнь». Тогда Харишчандра, придя к Царю Варуне, сказал ему: «Вот тот, кого я принесу тебе в жертву». – «Хорошо, – ответил Варуна. – Брахман,

поистине, лучше, чем кшатрий» [595] . Он предписал Харишчандре совершить «раджасую» [596] – «царское жертвоприношение» и в день помазания царя вместо жертвенного животного принести в жертву Шунахшепу.

595

Брахманы-жрецы считались высшим, а кшатрии-воины вторым по значению сословием индийского общества

596

торжественный ведийский обряд, совершаемый великим царем при посвящении его на царство

На этом жертвоприношении Вишвамитра был хотаром, Джамадагни – адхварью, Васиштха – брахманом и Аясья – удгатаром [597] . Вот привели Шунахшепу, но не нашлось человека, который согласился бы привязать его к жертвенному столбу. Тогда сказал Аджигарта Сауяваси: «Дайте мне еще сто коров, и я привяжу его». Ему дали еще сто коров, и он привязал его. Вот привели Шунахшепу, привязали, прочли над ним заклинания и обнесли вокруг него священный огонь, но не нашлось человека, который согласился бы его заколоть. Тогда сказал Аджигарта Сауяваси: «Дайте мне еще сто коров, и я заколю его». Ему дали еще сто коров, и, наточив нож, он вышел вперед.

597

четыре главных жреца – исполнители основных ведийских жертвоприношений. В данном случае участвуют легендарные риши индийской древности

Тут подумал Шунахшепа: «Увы! Словно не человек я, – хотят меня заколоть. Призову на помощь богов!» И к первому из богов он воззвал к Праджапати, сказав такой стих [598] :

«Кого призовем из бессмертных богов?

Чье прекрасное имя теперь восславим?

Кто возвратит нас Великому Беспредельному,

Чтобы вновь я увидел отца и мать? [599] »

Ему ответил Праджапати: «Агни среди богов – самый близкий людям [600] . Его призови на помощь». И Шунахшепа воззвал к Агни, сказав такой стих:

598

Далее Шунахшепа последовательно произносит строфы из девяти гимнов Рв: I, 24—28; IV, 1; V, 2

599

возможно, Небо и Землю, но, возможно, и реальных, земных отца и мать; и в том и в другом случае певец иносказательно просит богов продлить его жизнь

600

Агни, в частности, бог домашнего очага, и потому он самый близкий людям

«Агни – первый из бессмертных богов,