Поэзия и проза Древнего Востока

Сборник

50 И вступил Уршанаби в воды смерти.

IV.1 Уршанаби ему вещает, Гильгамешу:

«Отстранись, Гильгамеш, и шест возьми ты,

Воды смерти рукою не тронь, берегися!

Второй, третий и четвертый, Гильгамеш, возьми ты,

5 Пятый, шестой и седьмой, Гильгамеш, возьми ты,

Восьмой, девятый и десятый, Гильгамеш, возьми ты,

Одиннадцатый и двенадцатый, Гильгамеш, возьми ты», –

На сто двадцатом кончились шесты у Гильгамеша,

И развязал он препоясанъе чресел,

10 Скинул Гильгамеш одежду, ее развернул он,

Как парус, ее руками поднял.

Утнапишти издали их увидел,

Помыслив, сердцу своему вещает,

Сам с собою совет он держит:

15 «Почему это идолы на ладье разбиты,

И плывет на ней не ее хозяин?

17 Тот, кто подходит, – не мой человек он,

17а И справа гляжу я, и слева гляжу я,

Я гляжу на него – и узнать не могу я,

Я гляжу на него – и понять не могу я,

20 Я гляжу на него – и не ведаю, кто он.

[....................................]»

(Далее недостает около двадцати стихов.)

IV.42 Утнапишти ему вещает, Гильгамешу:

«Почему твои щеки впали, голова поникла,

Печально сердце, лицо увяло,

45 Тоска в утробе твоей обитает,

Идущему дальним путем ты лицом подобен,

Жара и стужа чело опалили,

И марева ищешь, бежишь по пустыне?»

Гильгамеш ему вещает, дальнему Утнапишти:

50 «Как не впасть моим щекам, голове не поникнуть,

V.1 Не быть сердцу печальным, лицу не увянуть,

Тоске в утробу мою не проникнуть,

Идущему дальним путем мне не быть подобным,

Жаре и стуже не спалить чело мне,

5 Не искать мне марева, не бежать по пустыне?

Младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах,

Энкиду, младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах,

С кем мы, встретившись вместе, поднимались в горы,

Вместе схвативши, Быка убили,

10 В кедровом лесу погубили Хумбабу,

11 На перевалах горных львов убивали,

12 Друг мой, которого так любил я,

12а С которым мы все труды делили.

13 Энкиду, друг мой, которого так любил я.

13а С которым все труды делили.

14 Его постигла судьба человека!

14а Дни и ночи над ним я плакал,

13 Не предавая его могиле,

16 Пока в его нос не проникли черви.

17 Устрашился я смерти и бегу в пустыне,-

18 Слово героя не дает мне покоя,

18а Дальней дорогой брожу в пустыне -

19 Cлово Энкиду, героя, не дает мне покоя:

20 Как же смолчу я, как успокоюсь?

21 Друг мой любимый стал землею,

21а Энкиду, друг мой любимый, стал землею!

22 Так же, как он, и я не лягу ль,

22а Чтоб не встать во веки веков?» [274]

23 Гильгамеш ему вещает, дальнему Утнапишти;

24 Я же, чтоб дойти до дальнего Утнапишти:

24а "Чтоб увидеть того, о ком ходит преданье.

25 Я скитался долго, обошел все страны,

Я взбирался на трудные горы,

Через все моря я переправлялся,

Сладким сном не утолял свои очи,

274

Далее ожидалась бы реплика Утнапишти, однако она отсутствует как в списке библиотеки Ашшурбанапала, так и в недавно опубликованном более позднем (?) списке Британского музея

29 Мучил себя непрерывным бденьем,

29а Плоть свою я наполнил тоскою,

30 Но дойдя до хозяйки богов, сносил я одежду,

31 Убивал я медведей, гиен, львов, барсов и тигров,

31а Оленей и серн, скот и тварь степную,

32 Ел их мясо, и шкурой ублажал свое тело;

33 При виде меня хозяйка заперла двери,

33а Смолой и киром обмазал шесты я,

34 Когда плыл на ладье, не тронул воды я,-

35 Да найду я жизнь, которую ищу я!"

Утнапишти ему вещает, Гильгамешу:

«Почему, Гильгамеш, ты исполнен тоскою?

Потому ль, что плоть богов и людей в твоем теле,

Потому ль, что отец и мать тебя создали смертным? [275]

40 Ты узнал ли, – когда-то для смерного Гильгамеша

Было ль в собранье богов поставлено кресло?

42 Даны ему, смертному, пределы:

42а Люди – как пахтанье, боги – как масло,

Человеки, и боги – как мякина и пшеница!

Поспешил ты шкурою, Гильгамеш, облечься,

45 И что царскую перевязь, ее ты носишь,-

275

В оригинале вместо «смертный» – слово «лиллу», означающее: «слабый, неполноценный», но также, по-видимому, «ребенок женщины от духа или божества» (особенно злого), а может быть, и «ребенок богини от смертного». Возможно также, что «лиллу» то же, что «лилу-инкуб» – злое сверхъестественное существо, являющееся женщинам по ночам, мужское соответствие «Лилит» (лилиту) – «суккубе», посещающей мужчин, отчего родятся оборотни и полудемоны. По одной из легенд о Гильгамеше, он был то ли «ребенком-лиллу», то ли «сыном инкуба-лилу». Смысл в любом случае тот, что Гильгамеш не принадлежит к числу бессмертных

Потому что – нет у меня для тебя ответа,

Слова совета нет для тебя никакого!

Обрати лицо свое, Гильгамош, к твоим людям:

Почему их правитель рубище носит?

50 [.....................................]

(Далее недостает около двадцати пяти стихов.)

VI.25 Ярая смерть не щадит человека:

20 Разве навеки мы строим домы?

20а Разве навеки ставим печати?

Разве навеки делятся братья?

Разве навеки ненависть в людях?

Разве навеки река несет полые воды?

30 Стрекозой навсегда ль обернется личинка?

Взора, что вынес бы взоры Солнца,

С давних времен еще не бывало:

Пленный и мертвый друг с другом схожи -

Не смерти ли образ они являют?

35 Человек ли владыка? Когда Энлиль благословит их,

То сбираются Апуннаки, великие боги,

Мамет [276] , создавшая судьбы, судьбу с ними вместе судит:

Они смерть и жизнь определили,

276

(Мамёту) – древнейшая богиня-мать, возможно, та же Аруру из табл. I