Поэзия народов СССР XIX – начала XX века

Коллектив авторов

Люблю ее, зову своею Голубку милую мою, В полях, в лесах гуляю с нею, Свои ей песенки пою. Она ж задумчива, в тревоге, В слезах глядит куда-то вдаль, Как будто ищет на дороге Все, что ушло, чего ей жаль.

₁₉₀₆

Неизвестный художник. Литография. Соборная площадь в Минске. 1849 г.

* * *

Ты в ту ночь была с другими, Для

других венки плела, Надо мной же насмехалась, Издевалась как могла. Почему ж ты, лишь узнала, Что давно женатый я, Уж полгода не смеешься, Только плачешь в три ручья?

₁₉₀₇

* * *

Воля?! Воля?! Брат! Товарищ! Говори! Ужель не сон? Что? Солдаты? Дым пожарищ?… Толпы?… Тысячи знамен?… Дальше!.. Рухнули темницы? Города уже встают? Говори! Сладчайшей птицей Мне уста твои поют! «Марсельезу»! Ночь — короче! Бей в набат! Буди село! Больше нет на свете ночи! Люди! Воля! Рассвело!

₁₉₁₇

ИЗ БЕЛОРУССКИХ ПОЭТОВ

ЯН ЧАЧОТ (1797–1847)

ПОКА СОЛНЦЕ ВСТАНЕТ

Пока солнце встанет, Роса выест очи — Дурь да злоба драться, Лаяться охочи. Барина мы молим, Как отца-кормильца: — Не дай эконому Над нами глумиться! Он живет — не тужит, Ворожбою занят: Грош тебе отдаст он, А два прикарманит.

ПОЧЕМУ ГЛАЗА РАЗЪЕДАЕТ НАШИ?

Почему глаза разъедает наши? Почему рубахи черны от сажи? Почему этот дым наших деток милых Гонит из дому до могилы? Ой, почему, почему? Едва лишь в хате станет теплее, Хозяйка у печки вконец сомлеет, А малые дети, бедняжки, хворают, От дыма треклятого угорают. Ой, почему, почему? Ой, почему сидим, как в норе, мы? В доме своем, как на скотном дворе, мы: Грязи невылазной полная хата, Шастают свиньи, гуси, телята. Ой, почему, почему? Разве исчезли стекло и глина? Разве же нам не сложить камина? Разве же труд — прорубить оконце, Чтоб заглянуло милое солнце? Разве не можем, а? Разве не можем мы для скотины В теплых сенях отделить половину? Хлев смастерить не можем мы разве, Чтобы не жить в навозе и в грязи? Разве не можем, а? Можем мы — только не вдолбим в разум Что окаянную копим заразу, Что на погибель жилище это — Без дымохода, без белого света. Боже! Дай нам понять!

ПАВЛЮК БАГРИМ (1813–1891)

ГЕЙ, БЕРИСЬ, ПАРНИШКА МАЛЫЙ…

Гей, берись, парнишка малый, За скрипочку, за цимбалы, Я ж на дудке заиграю, — Ведь Крошин я покидаю. Там, в Крошине — пан-мучитель, Палками забит родитель, Тужит мать, в слезах сестрица, Так куда ж теперь пуститься Мне, бедняге? Воля божья! Закачусь я в бездорожье, Вурдалаком обернуся, На прощанье оглянуся Да и в ноги поклонюся Матери, старухе милой: «Каб меня не породила, Каб меня ты не вскормила, Тебя горе б не томило… Кабы я орлом родился, На панов бы не трудился! И на барщину б не гнали, И в солдаты б не сдавали… Пастушком не век мне быть, А в солдатах трудно жить. Вот и вырасти боюся, Где же, бедный, обернусь я? Ой, кожан, жалею я, Что не сел ты на меня, Чтобы ростом был я мал И в солдаты не попал».

ВЛАДИСЛАВ СЫРОКОМЛЯ(1823–1862)

* * *

Вот повсюду птичье пенье, Вот цветы цветут… «Весна Скоро будет», — молвят люди… Да когда ж придет она? И зачем весна нам, боже? Наш народ весны не ждет… Елей пряди, мох на хате Зеленеют круглый год…

ХОРОШИЕ ВЕСТИ

(Отрывок)

Кончается лето, в лучах догорая, И западный ветер рокочет трубой. Привет тебе, ветер! Из дальнего края Хорошие вести принес ты с собой! Привет вам, счастливые, добрые вести! На западе снова бушует борьба — Там кровь проливают для воли и чести, Свободного делают из раба! Там в танцах и в пении весело сердце, Там жатву справляет удачливый год. Хватит вам, пакостники-самодержцы, Смешивать с грязью крещеный парод! Хватит вам, баре, кататься в карете, Хватит, красуясь, верхом гарцевать! Хватит вам тоже, мужицкие дети, Барам последний хлеб отдавать!

НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР (XIX век)

ТАРАС НА ПАРНАСЕ

1

Знавал ли кто из вас Тараса, Что полесовщиком служил? На Путевище у Панаса Он возле самой бани жил. Что ж! Человек он был почтенный, Горелки даже в рот не брал. Недаром пан за нрав степенный Его пред всеми уважал. Он и у пани был в почете, И староста не обижал, Зато уж сам он на болоте С утра до ночи пропадал. Чуть свет — он за плечи двустволку, Топорик за пояс заткнет, Да и уходит втихомолку: Лес караулит, пташек бьет. Ходил он много или мало — Не ведаю, но как-то раз Беда в лесу его застала… Вот что рассказывал Тарас:

2

«На самого Козьму-Дамиана Пошел я в пущу через мхи; В то утро я поднялся рано, Едва пропели петухи. Иду себе я понемногу И на пенек в лесу присел. А тут — лоп-лоп! Через дорогу — Глянь! — тетерев перелетел. Навел двустволку — щелк! — осечка. Щелк снова — то же! Надо ж ведь! Гляжу: за елью, недалечко, Как есть хоромина, — медведь! Хоть не трусливый я детина, А тут затрясся, как осина, Зубами, как щенок, стучу. Гляжу — повалена лесина, И думаю: давай вскочу!

3

Скакнул — да мимо, поскользнулся И в яму — бух! — в единый мах. Летел, летел, аж задохнулся, И стало зелено в глазах. Я много пролетел иль мало, Того и сам не понимал, Одно лишь помню — рассветало, Когда я на землю упал. Я встал с земли — чего уж хуже: Весь был в грязище, как свинья, И про себя дивился дюже: Где ж это очутился я? Поскреб рукою возле уха, Достал рожок, достал табак, И ноздри напихал тертухой, — С утра не нюхал как-никак! Придя в себя, гляжу я — сгинул Медведь, как будто не бывал. Ружье я за плечи закинул, А сам осматриваться стал.