Поэзия народов СССР XIX – начала XX века

Коллектив авторов

АЛЕКСЕЙ МАТЕЕВИЧ (1888–1917)

НАШ ЯЗЫК

Наш язык — что клад заветный, Скрытый под землей глубоко, Блеск каменьев неприметный В зелени травы высокой. Наш язык — огонь горящий В сердце горестном народа, Что провел, как витязь спящий, В долгом сне глухие годы. Наш язык — свирель пастушья, Жизни полная певучей; Он — весенних гроз радушье, Молний всплеск в разрывах тучи. Наш язык — колосьям внемлю, Тихо шепчущим в печали. Ради них родную землю Потом деды орошали. Наш язык — листок зеленый, Древних кедров шум нестройный, Свет созвездий, отраженный В синеве Днестра спокойной. Наш

язык — скрижаль святая, Свиток грамот пожелтелый, И, в былое проникая, Ты трепещешь, онемелый. Наш язык хранит веками Нашу правду, наше право, Он и дома и во храме — Благовест молдавской славы. Наш язык — веков страницы, Дойны пламя грозовое, Он певуч, и он струится Материнскою слезою.

*

Пусть у очага родного, В ваших хатах, молдаване, Вновь отцов сверкает слово, — Древних сказок и преданий. С них сотрите пыль забвенья, И тогда пред вашим взором Слов бесценные каменья Вспыхнут радужным узором. Россыпь слов лежит пред вами, Где одно другого краше, Лишь работайте упрямей, — Ведь земля богата наша, — И найдете клад заветный, Спящий под землей глубоко, Блеск каменьев самоцветный В зелени травы высокой.

₁₉₁₇

Я ПОЮ

Пою о тех, над кем простерлась тьма, Кто не ослаб от барского ярма, Кто в горе и мученьях не зачах, Кто землю держит на своих плечах. Пою о тех, кто крепок и силен, Кто солнцем и ветрами опален, Кто прорезает жизни борозду, Встречая в поле первую звезду. Они плугами кормят всех, и пот По ним ручьями целый день течет. Но пахарей к себе земля влечет, И руки их не слабнут от работ. Я воспеваю тех, кто прям и строг, Кто, выйдя в ночь, без тропок и дорог, Еще не зная, как вперед идти, Не растерял своих надежд в пути. Я ими горд, пою я славу им, Тем, кто, печалясь, был неколебим, Тем, кто, вздыхая горькою порой, За плугом шел, не покидая строй. В железной их груди хватило сил, Мрак жизни свет огней не погасил, Слеза лилась тайком. Иные дни — Я их пою — предвидели они. О них пою! Я славлю час и срок Прихода этих дней на наш порог. И вижу, как от света и тепла Над нами тает вековая мгла. Я вижу травы в росном серебре И пахарей, поющих на заре, Не дойну нашей горькой стороны, А дойну возрождения страны. То голос жизни. И в родном краю Ему внимаю я, О нем пою.

ТОМЛЕНИЕ

Улыбаются луга. То томленье, то тревогу Будят шорохи ночей. И зовет, зовет в дорогу Расколовшийся ручей. Небеса мне даль открыли, Вешним пламенем горя.

ИЗ ЛАТЫШСКИХ ПОЭТОВ

ЮРИС АЛУНАН (1832–1864)

СОНЕТ

— Что ты куешь, кузнец? — «Оковы, видишь сам!» — Тебя же самого скуют цепями! — Ты сеешь, пахарь? — «Да, чтоб хлеб встал над полями…» — Тебе — мякина, хлеб — чужим коням! — А ты, с ружьем? — «По серне выстрел дам!» — Как серну, и тебя затравят псами! — Рыбак, зачем пугаешь рыб сетями? Уж смерть готовит сети рыбакам… — Ты, мать! Кого ты кормишь? — «Мальчуганов». — Растишь рабов, чтобы своим добром Они потом кормили бы тиранов! — Поэт, что пишешь? — «Огненным пером Пишу в укор себе, в укор народу, Что не встаем бороться за свободу!»

₁₈₅₃

ВЕЧЕР

Солнце шлет еще земле

отраду, Луг и поле дарит позолотой, Пчелы в спешке мед сбирают в соты, Пастухи к деревне гонят стадо. Все живое сном забыться радо, Лишь у соловья свои заботы, И в ветвях зеленых все поет он Песнь о том, что грусть оставить надо. Ночью горе от себя отрину, Радость понапрасну не растрачу И огню в груди не дам остынуть. Если б мог я жизнь прожить иначе, Внемля сердцем песней соловьиной, Был бы я на свете всех богаче.

КРИШЬЯН БАРОН(1835–1923)

* * *

Не кладите камня надо мной, Памятник и так построен мой: Из латышских дайн бессмертных слит, Золото народа в нем блестит. Посадите в головах дубок, Пусть растет раскидист и высок: Друг ли, недруг ли ко мне придет — Всяк приют тенистый там найдет.

АНДРЕЙ ПУМПУР (1841–1902)

НАРОДУ

Люди судят так и сяк, Судят-рядят мало ль как! Как чужие судят-рядят, Не суди и не ряди. Не забудь: пора придет — Каждый думать сам начнет. Говорят и так и сяк, Рассуждают мало ль как! Что твердят чужие люди, Ты того же не тверди: Кто страдает, должен сметь Голос собственный иметь. Поступают так и сяк, Поступают мало ль как! Как чужие поступают, Ты, смотри, не поступай. Ждет добра от нас народ, — Пусть окрепнет, расцветет! Песни тянут так и сяк, Распевают мало ль как! Что другие напевают, Ты тому не подпевай. Не забудь: народ цветет, Коли песнь отцов поет!

₁₈₇₁

ИМАНТА

Иманта заколдован, Не умер — спит герой, Бездействием окован, Под Синею горой. Спит во дворце из злата, И не ржавеет меч, Умевший брони-латы, Как молниями, сечь. Век минет — на поляну Из недр выходит гном. Глядит: когда ж туманы Рассеются кругом? Доколе склоны эти Невидимы во мгле — Хотя б тысячелетье, — Иманте быть в земле. Но Перконовы дети Разрушат зла оплот. Волшбы порвутся сети, Иманта меч возьмет. И Солнечные девы О жизни запоют. И светлые напевы Героя позовут!

₁₈₇₄

* * *

«Ты, родимый, справь мне лодку, Матушка, ветрило сладь — Я пущусь по синю морю Дочку Севера искать. День в дороге, ночь в дороге — Ни души в студеной мгле. Вижу, снег сыпучий мелют Великаны на скале. Не видали ль, снегомолы, Дочки Севера окрест? «Путь держите, мореходы, К Северу от наших мест!» День в дороге, ночь в дороге — Ни души в студеной мгле. Вижу: лед колючий колют Великаны на скале. Не видали ль, ледоломы, Дочки Севера окрест? «Путь держите, мореходы, К Северу от наших мест!»

* * *

«Рига, сколько нашей крови Ты бездумно пролила! Рига, Рига, сколько стонов К поднебесью подняла! Рига, сколько ты стравила Наших пажитей и пив! Рига, сколько ты спалила Наших клетей и дворов! Рига, сколько ты сжевала Наших подовых хлебов! Сколько выкатила бочек Из питейных погребов! Рига, Рига, сколько скарба На подводах увезла! Рига, скольких, вольных духом, Плетью рабства обожгла! Рига, что ж ты смотришь хмуро — Иль не все отобрала?»