Поэзия народов СССР XIX – начала XX века

Коллектив авторов

*

Друг, без дела зря не лежи, Если молод ты и здоров. И еще совет мой таков, Правду выслушай до конца, Наставленьям внемли отца, — Тайну жизни понял старик. Поученья, друг мой, привык Излагать я в звучных стихах. Вникни в мысль мою глубоко, И, в своих возвысясь глазах, Скажешь: прав был старый Токо.

₁₉₁₃

ЫСАК ШАЙБЕКОВ (1880–1957)

* * *

О, сладки денежки твои, да солон нрав, За осень платишь ты весной, будь проклят, бай. Ты постарался — рассчитался, обобрав, Поиздевался надо мной, будь проклят, бай! В двенадцать лет я стал жнецом, в двенадцать лет! Будь проклят, бай, в двенадцать лет так мало сил! Солома в пальцах — до костей! Но в сердце след… Будь проклят, бай. Я спину гнул, но не просил.

₁₈₉₈

ГОРЕМЫЧНЫЙ НАРОД

(Отрывок)

…Скорбный

путь твой окончится где И когда, горемычный народ?! Пусть ты спишь без кошмы, но была б Хоть еда, горемычный народ! Ничего не досталось тебе От труда, горемычный народ. У твоих лиходеев сердца Изо льда, горемычный народ. Состраданья не встретишь у них Никогда, горемычный народ. Просишь крова, глаза опустив От стыда, горемычный народ. Ты на лютое горе себе Шел сюда, горемычный народ! Неужель униженья твои — Навсегда, горемычный народ? Люди в лютой тоске разбрелись Кто куда, горемычный народ. Мы родимых своих разыскать Не властны, горемычный народ. Где же те, что далеко зашли В глубь страны, горемычный народ? Как суровы чужие пути, Как темны, горемычный народ! Как наказан, ты белым царем Без вины, горемычный народ! Продал упряжь, а денежки где? Все не впрок, горемычный народ! Ты, растративши силу свою, Падал с ног, горемычный народ. Здесь надежное ладить жилье Разве мог горемычный народ! На воде заболтаешь муку — Тем и сыт, горемычный народ. Вволю здесь для тебя только скорбь, Только стыд, горемычный народ. Как от каждого нынче семья Далека, горемычный народ! И с друзьями сойтись — не найдешь Уголка, горемычный народ. Ты на голой земле отлежал Все бока, горемычный народ. Богатей не продаст бедняку Ни куска, горемычный народ. Как сурова дорога твоя, Как тяжка, горемычный народ! Истомили тебя нищета И тоска, горемычный народ. Здесь и в близком ты видишь теперь Чужака, горемычный народ. Здесь ты мяса не ешь и не пьешь Молока, горемычный народ. Все добро распродавши, живешь Кое-как, горемычный народ. Продаешь тонкорунную шерсть, О бедняк, горемычный народ! Сам себя продаешь — не прожить Натощак, горемычный народ! Ты вконец обездолил себя, Словно враг, горемычный народ. За гроши отдавал ты кошму И ширдак, горемычный народ. Ты вареную голень носил На базар, горемычный народ. «Вот дешевая голень!» — хвалил Дрянь-товар горемычный народ. Еле дышат от лютой нужды Млад и стар, горемычный народ. Белый чий с красной шерстью сплетя, Продавал горемычный народ. Перекрасив, распродал старье, Обнищал горемычный народ. «Добрый бек наш!» — притворно хвалил Богачей горемычный народ. Богачи не желают признать За людей горемычный народ. На душе у тебя с каждым днем Тяжелей, горемычный народ. Всю одежду свою, все добро Продал ты, горемычный народ. И писавшее песни перо Продал ты, горемычный народ. Ты арканы и седла понес Продавать, горемычный народ. Ты остался, оборван и бос, Голодать, горемычный народ. Продал шубу и шапку с себя За гроши горемычный народ. Все добро разбазарил дотла, — Не дыши, горемычный народ! Жеребята, что к баю ведешь, Хороши, горемычный народ! Малолетних детей продаешь — Свет души, горемычный народ! И похлебку продашь и казан, Нищий наш горемычный народ. Здесь не счесть наших бед, и обид, И пропаж, горемычный народ! Сложишь песню про злую судьбу И продашь, горемычный народ!

КАЛЫК АКЫЕВ (1883–1953)

НУЖДА

Заставила ты с малых лет Стать байским батраком, нужда. Заставила в грязи, в хлеву Спать вместе со скотом, нужда. Ты молодую кость мою Согнула горбылем, нужда. Лишала слова мой язык Ты перед болтуном, нужда. Ты обескровила меня, Покрыла сердце льдом, нужда. Когда мне труд невмоготу, Грозишь голодным днем, нужда. Несчастному, ты служишь мне Дурным поводырем, нужда. В год черный гонишь за овцу Ты в кабалу-наем, нужда. Ты, душу истерзав, блуждать Заставила слепцом, нужда. Все годы нищеты бурдюк Был за моим горбом, нужда. Приедет сват, — ведешь меня К соседу с просьбой в дом, нужда. Беспомощный шатался я Под злым твоим бичом, нужда. Приедет друг, — и снова в долг Баран в котле моем, нужда. Среди друзей из-за тебя Слыву я должником, нужда. Ты в стужу лютую и в зной Была худым шатром, нужда. Обула в тряпки ноги мне, Одела грудь рваньем, нужда. Заставила ты землю рыть, Я сросся с кетменем, нужда. Заставила меня, глумясь, Всю жизнь ходить пешком, нужда. Мед слов моих из-за тебя Стал горьким ковылем, нужда. С безмозглым сыном бая мог Сравняться ли я в чем, нужда? Я не был болен, но с тобой Стонал в бреду больном, нужда. В пылу беседы обо мне Шел разговор кругом, нужда… Комузу-песне все отдав, Я был всю жизнь певцом, нужда. Простилась молодость со мной, — Ты стала тяжким сном, нужда.

1907

БАРПЫ АЛЫКУЛОВ (1884–1949)

МЫРЗАИМ

Как

гора, что уходит ввысь, Гордо ты встаешь, Мырзаим. Там, где шесть арыков сплелись, Воду ты берешь, Мырзаим. Жеребенок ты огневой, Ты красуешься, Мырзаим. Слыша голос влюбленный мой, Повинуешься, Мырзаим. Лебедь — девственное перо, Не идешь — плывешь, Мырзаим. Ты на солнце, как серебро, А не медный грош, Мырзаим. Средь полыни над бережком Перепелок охотник бьет. Был и я хорошим стрелком И без промаха целил в лет. Я огнем сжигаем иным, Я люблю тебя, Мырзаим. Вдоль реки растет чернобыл, Укрывает его туман. Я охотником прежде был, На куницу ставил капкан. Я любовью к тебе томим, Я люблю тебя, Мырзаим. Берег озера невысок, Там весь день сегодня пальба — То охотники бьют сорок, — Мне охотиться не судьба. Я вздыхателем стал твоим, Но не радуюсь, Мырзаим. Взял охотник соболий след, Мне до этого дела нет. Стал угрюмым я и немым, — Я люблю тебя, Мырзаим. Ты — царица утиных стай, Как тебя назвать, Мырзаим? Птица сказочная, слетай И на руку сядь, Мырзаим. Ты и счастье, ты и беда, Стань моей женой, Мырзаим. Дай согласие, и тогда Обрету покой, Мырзаим. Только тигры боятся дня, Ты же смелая, Мырзаим. Если ты отвергнешь меня, Дурно сделаешь, Мырзаим. Хочешь, чтоб я плакал навзрыд До скончания дней, Мырзаим? Никогда не буду я сыт Красотой твоей, Мырзаим. Ты — кукушка, ночью нема, Ты кукуешь днем, Мырзаим. Столб поддерживает дома, Ты держи мой дом, Мырзаим. Хлеб сжинать твой желаю сам, В поле быть с тобой, Мырзаим. Трижды в день тебя видеть там, Стань моей судьбой, Мырзаим. Днем и ночью другом твоим Я желаю быть, Мырзаим.

₁₉₁₀

СОПУ

Я сегодня спою о тех, Кто, обманывая толпу, За грехом совершая грех, Называют себя сопу. Ты, сопу, читаешь Коран, А не ценишь его ни в грош. На уме — грабеж и обман, Ты — святоша среди святош. Попиваешь бузу тайком, Будто балуешься чайком, И не страшен тебе аллах, И не страшен тебе закон. Что ни день — повторяешь грех — Пьешь и прячешься ото всех, Но откуда фальшивый страх? Ведь не страшен даже аллах! Что ни день, привычно, чуть свет Забираешься на минарет, Соревнуешься с петухом — Раздираешь горло стихом — Созываешь ты грешных нас Поскорей совершить намаз. Слышал я, как ты говорил: «Хорошо кок-чай заварил!» Синий чайник укутал ты… Да немного напутал ты, Ведь налил в него мусаллу И не зря пригласил муллу! Если так сам сопу грешит, То и нам аллах разрешит… Говорят: сопу никогда Не возьмет чужого добра, Ни плодов чужого труда — Ведь рука у него добра. Я не верю в святость его. Погляди: пузатость его Говорит открыто, что он — Не из тех, кто блюдет закон. Нечестивец носит суму — Собирает налоги он. Аккула, битир — все ему! Неустанно в дороге он. Проповедует шариат И шипит: «Попадете в ад!» Он последнюю лошадь взять, Дармоед, за налоги рад. Если я встречаю в пути Мулл, сопу, ишанов, хаджи — Я стараюсь их обойти, Чтобы не утонуть во лжи. Обхожу воровскую рать, Обхожу любого из них: Все готовы с тебя содрать, Будто ты — их старый должник! С петухом я сопу сравнил — Петуха я зря очернил, Ведь не он без удержу врет, Обирая простой народ.

₁₉₁₀

ПРИМЕЧАНИЯ

ИЗ УКРАИНСКИХ ПОЭТОВ

Гулак-Артемовский Петро (1790–1865) — писатель, профессор, ректор Харьковского университета. Приобрел известность в литературе после опубликования ряда басен-сатир, где главным образом шла речь о произволе, чинимом помещиками над крепостными.

Боровиковский Левко (1806–1889) — поэт. Выступал как автор песен, баллад, дум, басен. Был также фольклористом и этнографом, собирал народные песни, пословицы, поверья. Работал над словарем украинского языка. Литературное наследие сохранилось не полностью.

Шашкевич Маркиан (1811–1843) — поэт, общественный деятель. Зачинатель новой украинской литературы на Западной Украине. Родился в семье священника. Окончил Львовскую духовную семинарию, был сельским священником. Возглавил литературный кружок прогрессивной молодежи «Русская троица», который ставил своей задачей просвещение украинского народа.

Стр. 29. Хмельницкий Зиновий Богдан (ок. 1595–1657) — гетман Украины, крупный государственный деятель и полководец. В стихотворении речь идет об осаде Львова во время национально-освободительной войны украинского народа войсками Богдана Хмельницкого (октябрь 1648 г.).

Устиянович Микола (1811–1885) — писатель, общественный деятель. Родился в семье служащего. Окончил философский и богословский факультеты Львовского университета. Печататься начал в 1836 году. Единственный прижизненный сборник вышел во Львове в 1860 году.

Стр. 30. Полонина — горное пастбище в Карпатах.

Стр. 31. Черемош — правый приток Прута. Флояра — пастушья свирель.

Гребенка (Гребинка) Евген (1812–1848) — украинский и русский писатель. Широкую известность получили его басни — «Малороссийские присказки» (1834; 1836). Отдельные лирические стихотворении Гребенки на украинском («Hi, мамо, не можна нелюба любить…») и на русском языке («Молода еще девица я была…», «Черные очи») стали популярными песнями.

Стр. 31. Комиссар — здесь: полицейский чиновник.

Гулак-Артемовский Семен (1813–1873) — композитор, певец. Родился в селе Городищи Киевской губернии. Учился в Киевском духовном училище. Его музыкальным образованием занимался М. И. Глинка. Одно время С. Гулак-Артемовский жил и учился в Италии, дебютировал как певец во Франции. Затем его сценическая деятельность протекала н Петербурге и Москве. В 1862 году закончил оперу «Запорожец за Дунаем», либретто к которой было написано им самим.