Поиграй со мной
Шрифт:
Я: И я пощекочу твою спину. Пожалуйста, приходи.
Я: И я тебя покормлю. Пожалуйста, приходи.
Я: Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.
Солнышко: Боже мой, не нужно так отчаиваться. Я все равно уже здесь.
Я собираюсь спросить ее, что она имеет в виду, когда появляется ее фотография, уютно устроившаяся в моей постели. В зубах у нее поп-тарт и свободной рукой она делает знак мира, каштановые волосы разметались по моей
Солнышко: Твои простыни волшебны, и у тебя есть лучшие закуски. Я пришла поесть и вздремнуть. Я собиралась удивить тебя у твоей двери, не надев ничего, кроме ленты для волос, повязанной вокруг шеи, как подарок, которым я и являюсь.
Господи Иисусе, я никогда ее не отпущу.
— С кем ты там переписываешься?
— С Дж… — мои пальцы останавливаются. Мой взгляд медленно поднимается, найдя Адама с поднятой бровью, пока он ждет, чтобы я продолжил имя, — ексоном. С Джексоном, — я прочищаю горло. — Райли. Джексон Райли. — Заткнись. Гаррет.
— Ты переписываешься с Джексоном, когда он сидит напротив тебя?
Мой взгляд скользит к Джексону. Он ждет, сложив руки на столе между нами, телефона нигде не видно. Черт возьми, попробовать стоит.
— Да?
— Гаррет, — предупреждает Адам себе под нос. — Клянусь Богом, если это Дженни…
— Она просто… она просто… она… она… она… нет, ее просто нужно подвезти, чтобы… Я не… это не… — я сдаюсь, провожу руками вверх и вниз по лицу. — А-а-а-а.
— Ой, да ладно! — Адам бросает книгу на сиденье рядом с собой, закрывая лицо руками. — Гаррет, нет! Ты обещал, что это будет только один раз!
— Ну, Адам, я солгал!
Он задыхается, выражение его лица выражает все то предательство, которого я ожидал.
— Прости. Я не хотел тебе лгать, но не мог сказать тебе. Ты бы заставил меня остановиться.
— Потому что я не хочу терять своих лучших друзей! — кричит он шепотом, проверяя, что никто не слышит, кроме Джексона, который хихикает, как гребаный осел. — Ты был бы на глубине шести футов, а Картер сидел бы в тюрьме за то, что засунул тебя туда!
— Прекрати орать на меня! — я кричу в ответ себе под нос. — Мне это не нравится!
— Блять. Я даже не знаю, что… блять, — он указывает на Джексона. — Ты знала об этом?
Джексон поднимает руки вверх.
— Эй, я случайно увидел то, чего никогда не хотел видеть. А потом она заплакала и…
— Да ладно тебе, — усмехается Адам. — Она плакала? Нет, она играла с тобой, как на чертовой скрипкой, вот что она делала. Она чертова Беккет, Райли. Пойми правила игры.
— Черт возьми, он резок, когда злится. Но я думал, что знаю, когда девушка притворно плачет, — когда я улыбаюсь, он упирается. — Черт возьми, она хороша.
— Вы не можете сказать Картеру, — умоляю я их. — Пожалуйста.
— Сказать ему что? — Джексон бросает взгляд через плечо. Картер сидит на восемь рядов впереди нас, откинувшись на спинку сиденья, в наушниках, лицо Оливии
— Нет, это уже не так. Я имею в виду, это было, — я зажмуриваю глаза, мотая головой. — Нет, мы… мы не…
Брови Джексон взлетают вверх.
— Ты ее не трахал?
— Мы занимаемся… другими вещами, — что я делаю? Мне кажется, что это неправильно.
— Правильно. Ради развлечения?
У Адама отвисает челюсть.
— Друзья с привилегиями? Нет. Из всех людей только не с ней, Гаррет.
— Нет. Я имею в виду, да. Я имею в виду, я не… — я потираю затылок. — Так все и началось, простое веселье, с правилами, так что ничего серьезного…
Джексон напевает.
— А теперь ты хочешь наплевать на правила.
Я не хочу того, чего хотел раньше. Ограниченного времени, отсутствия обязательств, свободы уйти, когда этого хочет любой из нас, гребаные правила. И я ненавижу, что рассказываю кому-то другому до того, как расскажу Дженни.
— Она мне действительно нравится, — шепчу я. Слова звучат странно, не потому что это что-то новое, а потому что это совсем не так. А потому что это первый раз, когда я произношу их вслух, я становлюсь честным с кем-то, кроме самого себя. Из-за страха потерять то, что у нас есть, мне приходилось проглатывать эти слова день за днем, хоронить их вместе со своими намерениями, со всеми своими надеждами.
Но теперь все не кажется таким безнадежным.
— Я пригласил ее на настоящее свидание после ее шоу четырнадцатого числа. Она сказала «да», так что… я думаю, я ей тоже нравлюсь. К тому же, она… — мой взгляд перемещается на Адама. Твердость проходит, возвращается сострадание. — Она моя лучшая подруга.
Адам долго смотрит на меня. Я знаю, почему он испытывает страх. По той же причине, что и я. Он вздыхает, вытирая лицо.
— Я хочу, чтобы ты был счастлив. Пока Картер не вышел из себя.
Последнее, чего я когда-либо хотел, это причинить боль Дженни. Я просто не уверен, что этого оправдания будет достаточно для Картера.
Джексон, должно быть, чувствует мое поражение, потому что он вмешивается.
— Ну, ты сказал, что у тебя еще не было настоящего свидания. Сначала посмотрим, что из этого выйдет. Знаешь, убедись, что вы на одной волне и все такое. Когда ты поймешь, что дело к чему-то идет, тогда сможешь поговорить с Картером. Он действительно будет обижаться на тебя, если ты сделаешь его сестру счастливой?
Я не могу сказать, что когда-либо думал, что буду получать советы от Джексона или, что еще лучше, что мне будет это нравиться, но в этом есть смысл. Я не чувствую, что мне нужно ждать и смотреть, наладятся ли отношения между нами, но мне нужно убедиться, что это шаг, к которому она готова. Кроме того, это дает мне немного больше времени, вместо того, чтобы пытаться получить разрешение Картера встречаться с его сестрой на следующей неделе.
В конце концов, я бы хотел посмотреть сольный концерт Дженни, а не наблюдать за прямой трансляцией с больничной койки.