Поиск вслепую

Чайлд Ли

Они проехали еще полтора километра и остановились в зоне отдыха. Зона была точь-в-точь такой, как сотни других, что повидал Ричер, — скромные строения 50-х годов, приспособленные под экспресс-кафе.

Они вылезли из машины, и, перед тем как встать в очередь за сандвичами, Ричер потянулся на промозглом воздухе, чтобы размять задубевшее тело.

Пока очередь ползла, он решил взять сандвич с крабовым мясом, а не с сыром, прикинув, что тот подороже, а платить будет Ламар. Еще он взял большую чашку черного кофе, пончик и, пока она возилась с сумкой, нашел столик.

Ламар

подсела к нему, и Ричер поднял чашку кофе в шутливом тосте:

— За предстоящие нам с вами веселые деньки.

— Будем работать столько, сколько потребуется.

Он отхлебнул кофе и подумал о временном промежутке.

— Что означает трехнедельный цикл?

— Точно не знаем. Возможно, он две недели работает, одну отдыхает. За эту неделю он их выслеживает, все подготавливает, а потом убивает. Какие военные имеют такой график?

— Из регулярных? — Ричер глотнул кофе. — Может, войска специального назначения.

Он подождал, наблюдая, клюнула ли она.

— В спецназе владеют тонкими способами убийства, верно?

— Бесшумными, нестандартными, без оружия, думаю, да. Насчет тонких — не знаю.

— Так что скажете?

— Скажу, что не представляю, кто, почему и как это делает.

— Мы от вас хотим большего, Ричер. И вы знаете, что мы сделаем, если не получим своего.

— Если она пострадает, вы же знаете, что я с вами сделаю?

Ламар улыбнулась:

— Угрожаете мне, Ричер? Федеральному агенту? Теперь вы и впрямь шьете себе дело.

Он осушил чашку и промолчал.

— Делайте, что положено, и все будет в порядке.

— Я буду посредником, но вы должны сказать, что именно от меня требуется.

— Первым делом проверьте спецназ.

Ричер сжал зубы, пряча улыбку.

До «бьюика» они дошли молча.

— Расскажите о своей сестре, — попросил Ричер в машине.

— Она мне сводная сестра.

— Не важно. Расскажите.

— Богатая девушка, которой хотелось приключений.

— И она пошла в армию?

— Она поверила рекламе. Видели такую в журналах? Все выглядит маняще и круто. Она думала, что в армии только и делают, что спускаются на веревках со скал с ножами в зубах.

— А оказалось иначе?

— Ее определили в транспортный батальон водителем грузовика.

— Если она богатая, то почему не уволилась?

— Не из такого она теста. Она добивалась перевода. Пять раз ходила к одному подонку полковнику на собеседование. Он намекнул, что если она разденется, то это может помочь.

— И?..

— Она сгубила ему карьеру. После этого ее перевели, куда она хотела. В пехотную часть непосредственной поддержки. Но ведь знаете, как обычно рассуждают? Нет дыма без огня. Решили, что она с ним трахалась. Его уволили. В конце концов она не выдержала сплетен и тоже уволилась.

— Вы с ней близки?

— Не очень. Не так, как мне, возможно, хотелось бы.

— Вы ее любите?

Ламар скорчила гримасу.

— Она на самом деле замечательный человек. Но я в свое время наломала дров. Я была молодой, папа

умер, мы бедствовали. Богатый мужчина влюбился в маму и удочерил меня. Я решила, что любить сестру не обязана, ведь она мне всего лишь сводная. А когда умерла мама, я почувствовала себя одинокой и потерянной. Так что теперь для меня сводная сестра — просто одна из хороших знакомых, что-то вроде близкой приятельницы. Думаю, она чувствует ко мне то же самое. Но мы отлично ладим.

— Если она богата, значит, богаты и вы?

— Богаче, чем вы считаете. Отчим поступает с нами по-справедливому, хотя я ему не родная дочь, а она — родная.

— Вам повезло.

Ламар помолчала, потом добавила:

— Скоро мы станем еще богаче. К несчастью, он серьезно болен. Два года боролся с раком, но сейчас умирает. Нам достанется большое наследство.

— Мне жаль, что он болен.

— Мне тоже. Это так тяжело, — сказала Ламар.

Они замолчали. Под шорох шин убегали назад километры.

— Вы предупредили сестру? — спросил Ричер.

— Сводную сестру.

— Почему вы это подчеркиваете?

— Потому что Блейк отстранит меня, если решит, что меня это слишком трогает. А я хочу заниматься этим делом.

Она немного помолчала и продолжила:

— Семья — щепетильный вопрос для меня. Когда умерла мама, они могли порвать со мной отношения, но не порвали. Они всегда были со мной щедрыми и очень справедливыми, мне стыдно за то, что сначала я называла себя Золушкой.

— Вы ее предупредили? — еще раз спросил Ричер.

Ламар покосилась на него:

— Конечно, предупредила. Велела никого не впускать.

— Она серьезно к этому отнеслась?

— Уж я постаралась.

— Отлично. Теперь можно беспокоиться только о восьмидесяти семи.

Миновав Нью-Джерси, они проехали сто тридцать километров по Мэриленду, обогнули округ Колумбия, въехали в Виргинию и еще шестьдесят километров добирались до Квонтико.

Когда Ламар свернула с автострады на безымянную, вьющуюся через лес дорогу, Ричер сосредоточился и принялся запоминать ориентиры. Он никогда не был в Квонтико. Машина свернула за поворот, лес кончился, и они оказались у караульной будки с окном из пуленепробиваемого стекла. К ним шагнул вооруженный охранник. За ним в отдалении виднелось скопление длинных невысоких домов, и среди них пара высоток, окруженных безукоризненными газонами. Если не считать ограждения из колючей проволоки и вооруженной охраны, все тут напоминало территорию университета.

Ламар опустила стекло и начала рыться в сумочке в поисках удостоверения. Охранник, разумеется, знал, кто она, но правила есть правила. Он кивнул, как только Ламар вытащила руку из сумки. Затем перевел взгляд на Ричера.

— У вас должна быть на него бирка.

— Да, мистер Блейк об этом позаботился.

Охранник нырнул в будку и вышел с ламинированной биркой на цепочке. Он протянул ее в окно, и Ламар передала бирку Ричеру. На ней были его имя и старая армейская фотография. Бирку пересекала бледная буква «П».