Покидая царство мертвых

Грановская Евгения

– На дар! – отозвался на том же языке мужской голос из кирпичного сарайчика, окруженного великолепными цветами, источающими пряный, душный аромат.

– Роза Матвеевна? – окликнул Вержбицкий женщину.

– Да, – ответила она глубоким, грудным голосом. – Входите в дом.

Она повернулась к открытой двери и первой вошла в дом. Вержбицкий последовал за ней.

Обстановка гостиной, в которую Роза Матвеевна ввела Вержбицкого, показалась ему почти аскетичной. Впрочем, строгая мебель, как отметил Георгий

Сергеевич, была сплошь красного дерева, а потертый бледно-розовый ковер на полу был явно персидский и стоил не дешевле, чем «Лэнд Крузер», стоявший во дворе.

– Вы колдунья? – с ходу спросил Вержбицкий, привыкший всегда брать быка за рога.

Роза Матвеевна посмотрела на него своими черными глазами и ответила:

– Я занимаюсь магией.

– Белой или черной?

– То, что для одного добро, для другого зло. Разве не так?

Георгий Сергеевич усмехнулся:

– Вижу, мы с вами поймем друг друга.

– Присаживайтесь!

Она сделала плавный, величавый жест рукой, указывая гостю на кресло, обитое черной кожей, стоявшее возле резного готического стола.

Георгий Сергеевич сел в кресло, показавшееся ему жестковатым. Роза Матвеевна села в другое кресло, такое же, но стоящее по другую сторону стола. Она положила локти на стол, чуть подалась вперед и сказала своим глубоким, медлительным голосом:

– Я вас слушаю.

– Что, даже не будете зажигать свечи или дымить ладаном? – уточнил Вержбицкий.

Она покачала головой:

– Нет. Меня ценят не за дешевые фокусы, а за реальные дела. Так чем я могу вам помочь?

– Видите ли… – Вержбицкий замялся, чувствуя неловкость из-за того, что ему придется сказать. – Дело в том, что мне нужна защита.

– От чего?

Он неуверенно усмехнулся.

– Сам не знаю… Скажем так: от того, чье незримое присутствие я ощущаю.

– Вы говорите о призраке?

– А разве они существуют? – приподнял бровь Вержбицкий.

– В мире есть много удивительных вещей, реальность которых нам не хочется признавать, – спокойно произнесла цыганка. – Если вам не нравится слово «призрак», мы можем заменить его на другое. Вы сказали, что чувствуете чье-то присутствие. Эта сила хочет причинить вам зло?

– Точно не знаю. Но мне не нравится чувствовать себя… уязвимым, – подыскал нужное слово Вержбицкий.

– Понимаю, – кивнула целительница.

– В общем, мне нужна ваша помощь. Если, конечно, это возможно.

– Это возможно, – сказала Роза Матвеевна. Она пристально посмотрела ему в глаза. – Но это будет дорого стоить.

Вержбицкий нахмурился: ему не понравились ни слова целительницы, ни интонация, с которой они были сказаны. Тем временем Роза Матвеевна извлекла откуда-то листок бумаги и ручку, нацарапала на нем цифру и пририсовала к ней несколько нулей. Повернула листок так, чтобы Вержбицкому было лучше видно.

Георгий

Сергеевич взглянул на нули и усмехнулся:

– Не слабо.

– Я предупреждала, что это будет стоить дорого.

– Теперь я понимаю, откуда вся эта роскошь, – с усмешкой проговорил Георгий Сергеевич, доставая из кармана бумажник.

Роза Матвеевна вежливо и сдержанно улыбнулась.

– Это плата не только за работу, но и за риск, – сказала она.

– Понимаю. Опасаетесь полиции.

– Полиция здесь ни при чем. У меня есть гораздо более сильные противники.

– О! Это интригует. Вы говорите о ФСБ?

– Вы не слушаете. Я говорю о гораздо более могущественных силах.

– Звучит впечатляюще. – Вержбицкий достал бумажник, отсчитал несколько заранее приготовленных купюр и положил их на стол. – Что же, вот вам за риск!

Роза Матвеевна пересчитала деньги и вернула две купюры.

– Это лишнее.

– Все строго по прейскуранту? – насмешливо уточнил Георгий Сергеевич.

– Я беру ровно столько, сколько нужно.

– Ну да. Конечно. – Он наморщил лоб. – Если мы допустим существование призрака… Можно ли живому человеку, такому, как я, оказать на него влияние? Прогнать его? Или…

– Уничтожить? – спокойно уточнила Роза Матвеевна.

Вержбицкий выдохнул:

– Да.

– Есть способы.

Она слегка отстранилась и выдвинула ящик стола. Достала из него небольшую черную шкатулку из лакированного дерева и поставила на стол.

Георгий Сергеевич со скептическим интересом наблюдал, как цыганка откинула крышку ящичка и вынула из него засохшую веточку какого-то растения. Она протянула ее Вержбицкому:

– Когда снова почувствуете, что он рядом, – пожуйте это.

Георгий Сергеевич взял веточку, повертел ее осторожно в пальцах.

– Что это? Наркотик?

– Это поможет увидеть то, чего людям видеть не положено.

– Но мне мало увидеть, – сказал Вержбицкий.

– Я об этом помню.

Цыганка снова полезла в свой черный ларец и на этот раз достала полотняный мешочек.

– Это высушенный толченый мох, – сказала она. – Но мох не простой.

– Ну, это само собой, – снова усмехнулся Георгий Сергеевич. – И что мне с ним делать?

– Когда увидите безликого – бросьте в него горсть.

– И что произойдет?

Роза Матвеевна прищурила черные бездонные глаза:

– Он перестанет вам докучать. Навсегда!

Вержбицкий посмотрел на сухую веточку, потом на полотняный мешочек, усмехнулся и сказал:

– Я чувствую себя полным идиотом. – Он перевел взгляд на цыганку и уточнил: – И что же, на эти вещи есть какая-то гарантия?

Целительница усмехнулась:

– Конечно! Но проверить вы этого не сможете.

– Почему?

– Потому что, если эти вещи не помогут, вы уже не вернетесь.