Покорившая небеса
Шрифт:
Пока я объяснял герцогине, зачем я решил её побеспокоить, она начала совершать совершенно странные действия. Раскалив сковородку с невысокими краями, она смазала её маслом и вылила на неё половник той смеси, что она назвала тестом. Раскатила по всему дну сковороды, подождала, перевернула, снова подождала и сбросила на большой деревянный круг полученный блинчик, как сказал Грей.
Слушая про то, как ведьма обманула Валлиарда, скрыв от него, что Элейна Орландская и есть его Истинная, которая должна по предсказанию спасти его от действия проклятья, герцогиня раз за разом повторяла этот непонятный процесс. При этом стопка блинчиков росла.
Грей подставил ей второй круг, а сам стал заворачивать
– А вы, как носитель этой самой крови, просто получили не за что?
– сама сделала вывод герцогиня, усаживаясь за стол напротив меня и между Греем и Валлиардом.
– Та ведьма, сказала мне перед смертью, что мне помогут дикие травы. Возможно, она и имела ввиду способ снять проклятье. Сама я даже мыслей не имею, как я могу помочь в решении этого вопроса.
– Да, я знаю о словах ведьмах в ответ на ваше милосердие. И уже попытался применить эти травы. Вышло вот что.
– Протянул я ей через стол руку с ожогом от сока диких трав.
– Возможно, они подействуют только в ваших руках. Эмм... А это вкусно. Правда.
– Вы ещё просто, со сметанкой, попробуйте, - улыбнулась герцогиня.
– Знаете, я, конечно, слышал о странностях ваших родителей. И о том, что герцогская семья очень любила проводить время на совершенно диком и необжитом островке, недалеко от Изумрудного острова. Но если бы не ошейник на вашей шее, и то, что вас опознал принц Валлиард, я решил бы что вы самозванка.
– Признался я.
– Я наблюдаю за вами несколько дней и понимаю, что всю работу по дому делаете вы сами. Уборка, стирка, приготовление пищи. Даже скандалите с соседями. Согласитесь, странные умения для высокородной аристократки.
– Вот вы упомянули, что вам известно, что моя семья много времени проводила в уединении на безлюдном острове. А может, вы знаете, сколько слуг брала с собой моя семья на этот остров?
– ответила вопросом герцогиня.
– Какие слуги? Ведь именно уединение c семьёй так ценил ваш отец... Подождите, но это получается...
– ответ на мой вопрос, который я, оказывается, прекрасно знал, как впрочем, и вся империя, тем не менее, оказался обескураживающим.
– Вот как-то так. Но меня больше интересует другое. Получается, что у всех, в ком есть эта кровь, жизни осталось... Сейчас уже около двух месяцев?
– прищурилась она.
– То есть, если проклятье сработало, то и я живой носитель крови, не смотря на прошедшие годы и поколения между мной и тем далёким предком, ставшим первым герцогом Орландским. Но я не ощущаю каких-то проблем или болей. Да и язв, как у вас, у меня нет.
– Возможно это из-за того, что зло было причинено вашей семье. И вам.
– Некстати вспомнились рассказы Валлиарда о том, что она пережила в застенках.
Взгляд сам по себе скользнул по ошейнику, ища следы от страшного ожога, изуродовавшего шею герцогини.
– Или дело в артефакте. Их сила огромна, есть свидетельства, что они изгоняли смертельные болезни.
– Неожиданно влез в разговор трактирщик.
– Блинчики, чудо. Однозначно в меню.
– Таак... Подождите! Это что же выходит? Из-за того, что репутация моего отца прищемила самолюбие принца, я сейчас возможно гнию заживо, а ничего не чувствую только потому, что артефакт расходует свои силы? А через два месяца я вполне так могу себе взять и умереть? И всё из-за того, что один через край хитрозадый принц хотел понадёжнее пристроить свою задницу на трон?
– возмутилась герцогиня и от души постучала закашлявшегося Валлиарда между лопаток, где как я знал,
– Не торопитесь, никто не отнимает. Вот запейте.
Я еле удержал усмешку. Да уж, таких слов о своём "Лиарде" от хрупкой и ранимой Элейны, братик явно не ожидал.
Глава 19.
Новости, принесённые нежданными гостями, оказались совсем не радостными. Скорее даже пугающими. Против воли я сосредоточилась на ощущениях, ища подтверждение того, что проклятье незримо, но уже уничтожает меня изнутри.
– Герцогиня, никто не знает, действует ли проклятие императорской семьи на вас.
– Повторил императорский бастард.
– Вы же пострадавшая сторона. Зло причинили вам.
– Думаете, та императрица, накладывая это проклятье, оговаривала условия для исключений?
– усмехнулась я.
– Тем более, что это именно благодаря мне, пострадала моя семья. Я скорее соучастник, а не жертва.
– Может, можно как-то проверить, есть проклятье или нет?
– спросил Грей.
– Даже если и есть, как узнать наверняка, если нет возможности снять артефакт? Можно конечно подождать истечения срока, и тогда будем знать уже точно!
– я подeргала для наглядности свой ошейник.
– Но тогда не останется времени, чтобы хоть что-то изменить.
– Вдруг подал голос молчавший до этого Клаус.
– Тогда может лучше подождать немного? Пару недель или месяц?
– спросила я.
– Сезон штормов.
– Непонятно ответил Клаус.
– И что?
– решила уточнить я.
– Вы вряд-ли сталкивались с этой бедой.
– Непонятно чему обрадовался Винард.
– Изумрудный остров находится гораздо южнее, до него если и долетают отголоски этого разгула стихии, то не так сильно ощущаются. А чем ближе к северу, тем все серьёзнее. На моём острове и вовсе жизнь замирает. Люди лишний раз и на улицу стараются не выходить. Кроме детей и подростков, этим все нипочем. У нас поэтому и дома в основном внутри скал, и рынок. Да и вообще дикие каверны давно превратились в большой подземный город.
– Подземный город?
– удивилась я.
– Да, большие внутренние пустоты соединены туннелями. Широкие каменные лестницы, выдолбленные прямо в скальной породе, ведут на разные уровни.
– Когда Винард стал описывать этот город, даже черты его лица стали мягче.
– Благодаря горячим источникам, а главное земляному маслу, которым богат мой остров, внутри скал тепло. И никакой мороз или шторма не пробьются вовнутрь.
– Как интересно, - заслушалась я.
– И красиво. Видели бы вы наши подземные реки.
– Улыбка бастарда стала совсем доброй и открытой.
– И пока внутри горных хребтов острова кипит жизнь, снаружи бушует ветер. Он подхватывает снег с самых неприступных вершин и несёт их внутри вихрей на огромные расстояния.
– Метель... Метель метёт, прорвавшись из-за гор,
Со всех сторон, не зная направленья,
Сплетает нити снежные в узор,
В рисунок, что не знает повторенья.
– Вырвалось у меня против воли.
– Да, - закивал смеясь Винард.
– А утром, стоит только солнцу пробиться, всё вокруг заливает таким блеском, что глазам больно. Даже самые чахлые кусты и ветки, что ещё торчат из-под глубоких сугробов, заковываются в ледяной панцирь. Промерзают реки и озера. Они и так-то почти круглый год подо льдом, наше лето длится от силы пару месяцев. Стоит улечься вихрям, из подземных домов выбираются наши сорвиголовы, заливают водой склоны, и соревнуются, кто дальше прокатится. Давным-давно наши мастера придумали ковать ледяные лезвия, которые приматываются к обуви. И всё! Рассекают по льду, что птицы в небе. Гоняют их рыбаки. Они, наверное, единственные, кого эти забавы раздражают. Потому что ледяная рыба любит тишину.