Покушение Аллисы
Шрифт:
На этом рынке всего-навсего восемьдесят лотков. Но зато на них можно обрести такие удивительные и редкие экземпляры животного мира, что коллекционеры рвут друг у друга волосы от досады: дело в том что на Плантагенету пускают всего по три разумных существа от каждой планетной расы в год. Три счастливчика-делегата от Земли каждый раз приезжают с полными трепыхающимися сумками и диким блеском в глазах. Как правило, двоих из них пристреливают еще в аэропорту, а третьего стараются уложить в течение следующей недели. Так что, сами понимаете, риск отовариться на Плантагенетском рынке был довольно
Правда, до сих пор мне не доводилось бывать на Плантагенете. Поэтому я с опаской изучал вид космопорта из иллюминатора, и только потом вышел наружу, ведя перед собой упирающуюся и огрызающуюся Аллису. За мной следовал механик Голубой. Кока брать с собой я не рискнул — он всех зверей, редких и не очень, расценивал исключительно с питательных позиций. Капитан же не пошел из принципа: у него скрутило живот.
Как только мы сошли с трапа, в нас тут же вцепились охранники: здоровенные мордастые типы с тремя парами весьма неприятных глаз и отвислыми носами.
— Почему? Зачем? Кто пропустил? Какого вообще? Кто виноват? Что делать? Всех перережем!
— Всем кровь пущу! — надрывался самый маленький — видимо, комплекс неполнорослости давал о себе знать.
— В чем дело, граждане носатые? — сурово спросил я. — Мы — известные биологи, прибыли к вам изучать редких. А вы чините препятствия?
— Уже были! — рявкнул старший охранник (могу сказать с уверенностью, что это был именно старший охранник, потому что на груди его висел бэджик, на котором так и было написано: «Старший охранник»). — Были уже земляне! Так что па-апрашу!
— Это кто это был? — поинтересовался механик. — Мы за два года забивали! Никого тут быть не должно! Не, надо реально разобраться, пацаны, по понятиям!
— Понятие «были» означает «только что ушли», — пояснил главный носач. — Точнее, ушел. Он один был.
— Значит, все просто, — я повернулся к Голубому. — Механик, пройдите на корабль, и все будет улажено. Как раз трое получается.
— А, ну если так, — механик пожал плечами и, развернувшись, тихо удалился. Сгорбившаяся спина и обвисшие плечи Голубого, видимо, расчувствовали Аллису, потому что она сказала:
— Эх, вы, а еще форму надели! Так обидеть человека! Ну-ка немедленно извинитесь!
— Просим прощения! — бросились к механику охранники. — Скажите, что вы не обиделись! Ну скажите!
— Дочь моя, — торжественно изрек я, — это был самый благородный…
— Подожди, пап, — Аллиса метнулась к транспорту, оставленному охранниками, просколькнула внутрь, двигатель взревел, и дочка вихрем подлетела ко мне.
— Ныряй! — прокричала она.
Долго упрашивать профессора Зелезнева не удавалось еще никому — я либо сразу выполняю просьбу, либо посылаю всех и вся на Хубор губочек давить. Я вскочил в транспорт, который представлял из себя что-то вроде джипа на воздушной подушке, и мы дунули со всей мочи по направлению к главной площади. Вы спросите, как же нам удалось определить направление, если мы были первый раз на Плантагенете? Очень просто: по всему космопорту были расставлены транспаранты, растяжки и рекламные щиты со стрелками и подписями: «До самой известного во вселенной рынка редких зверей — 30 крмсб.». Оставалось только надеяться, что таинственный «крмсб» — хотя бы отдаленно напоминает наш километр.
Вопящие охранники бросились в погоню. Преследовали они нас странно: отставляли носы и с шумом выпускали из них струи ужасной слизи, слизь капала им под ноги, а на ногах у охранников были надеты какие-то штуковины типа роликовых коньков. По носовой слизи охрана разгонялась до невероятной скорости, но все же до нас им было далеко. Вскоре преследователи скрылись из зеркала заднего вида. Я выдохнул и откинулся на сиденье.
— Пристегнись, — бросила мне дочь.
— Ты еще и правила дорожного движения соблюдать решила? — я решительно не узнавал мою Аллису.
— Я собираюсь газануть, — и дочка вдавила в пол пару педалей и дернула за несколько рычагов. «Джип» истошно заорал, и мы, цепляясь за углы, понеслись на всех парах к рынку. Из-под колес выскакивали очумелые местные жители, тряся огромными носами, брызгались слизью, которая оставляла на бортах «джипа» дымящиеся следы, но, судя по тому, что вы читаете эти строки, серьезно мы не пострадали. А шишка, которую я набил, когда мы на всем скаку врубились в щит с надписью: «Добро пожаловать на Плантагенетский рынок редких зверей!!!», прошла довольно быстро.
На входе нас тут же взяли, и под белы рученьки и препроводили в кабинет управляющего. Высокий сердитый носач в тщательно измятом костюме поднялся из-за стола.
— Вам перечислить все нарушения, которые вы совершили за время пребывания на нашей планете? — строго спросил он.
— Спасибо, — вежливо сказал я. — Не стоит.
— Вы понимаете, что мы обязаны немедленно отправить вас обратно на корабль, предварительно содрав с вас немалый штраф?
— Ну разумеется, — кивнула Аллиса.
— И, конечно, мне не придется вам говорить, что для вашей планеты посещение Плантагенеты будет запрещено на ближайшие десять лет?
— Само собой, само собой, — хором сказали мы.
— Тогда я не понимаю, — от неимоверного напряжения директор капнул пятнышком слизи на борт пиджака, где тут же образовалась внушительная дырища, — почему вы так спокойны? Абсолютно не нервничаете! В чем секрет?
— В ней, — сказал я, показав пальцем на Аллису.
— В нем, — мгновенно отозвалась моя дочь, указав на меня.
— Ничего не понимаю, — застонал большой начальник. В сердцах он утер нос и застонал еще громче. Еще пару минут понадобилось на то, чтобы прибежать секретарше и забинтовать шефу обожженную ладонь.
— А все просто, — сказал я. — Эта девочка — мина замедленного действия. Вы не успеете глазом моргнуть, как она возьмет вас в заложники, перестреляет всех женщин-сотрудниц, а вашу служебную собаку-убийцу, если она, конечно, у вас есть, разорвет и сожрет.
— А еще, — мило улыбаясь, сказала девочка, — у моего папы внутри настоящая мина замедленного действия. И если вы нас не отпустите подобру-поздорову, я включу детонатор. Он разнесет ваш рынок в клочья, и потом Плантагенету вообще закроют для посещений.