Полет миражей
Шрифт:
— Ну, погнали, — вздох, вырвавшийся из груди, наполнился безысходностью, — Подчистим совесть.
Порывшись в себе непродолжительное время, Морган начал записывать.
Пункт первый. Периодическое распитие горячительного.
— Ну, почему сразу алкоголизм? — робко возмутился мужчина на коррекцию Пламенем внутренней формулировки проблемы.
Однако, согласился, что дозировку душевного лекарства следовало бы уменьшить.
Пункт второй. Курение.
— Это можно вообще пропустить, — с некоторым облегчением пробурчал Жнец, отметив про себя, что данная пагубная привычка его как таковая не коснулась.
А так как она его не затронула, то решил добавить
Пункт третий. Транквилизаторы, наркотики и обезболивающие.
— Исключительно по мере необходимости, — поежился Жнец, почувствовав фантомные боли от недавних травм.
Однако, согласился и с тем, что в последнее время эти «меры необходимости» возникали излишне часто. Клятвенно пообещал Пламени быть осмотрительней.
Пункт четвертый. Чревоугодие.
Настойчиво заурчало в желудке.
— Кстати, пора подкрепиться… — задумчиво протянул Морган, но тут же осекся, — Да понял я, понял…
Вкусно поесть Морган любил, но удавалось это далеко не всегда. Более того, он даже и не помнил, когда в последний раз вкушал пищу, приготовленную живыми руками. Морозильник ломился от полуфабрикатов, которые уже вызывали стойкую тошноту. За это мученичество мужчина прибавил себе пару баллов. Решил, что дело идет неплохо.
Именно с этого момента Пламя и начало выражать собственное недовольство. Морган поморщился. Стремление отвлечь внимание внутреннего собеседника от насущных проблем Пламя только раздражало — его не проведешь.
— Да не ерундой я занимаюсь, — недовольно проворчал мужчина.
Вздохнул.
— Ну, по верхам прошлись, — довольно заключил он, попутно вспомнив еще про природную лень.
Решил это пропустить.
Пункт пятый. Жнец задумался, пытаясь найти более приемлемое для Пламени выражение. Напряг память, силясь выжать из себя нечто, облаченное в обертку приличия.
Созерцание прекрасных дев в общественных местах различного свойства, и не только. Предпочтительно, обнаженного характера.
— Исключительно человеческие б***… — поступил весомый аргумент в собственную защиту со стороны Жнеца, — Да, да… Женщины, пардоньте.
Погрустнел от того, что даже за естественные потребности приходится отчитываться. Пламя порыв не оценило.
Сила хоть и не отступала, но от многочисленных возлияний и не менее многочисленных похождений значительно угасала. Порою до такой степени, что среднестатистический храмовник оказывался гораздо эффективней, чем любители пройтись по всем окрестным борделям. Вернуть силу было гораздо сложней, чем «слить», как выражались в узких кругах некоторые из Жнецов. Морган не стал исключением, сделав свой выбор уже очень давно. Силу терять он не собирался, поэтому методом проб и ошибок нашел с Пламенем удобоваримый компромисс — смотреть, но не трогать. К слову, смотрел Морган довольно много, зачастую сильно страдая из-за невозможности исполнения второго пункта. Но и это Пламя в последнее время совсем не устраивало.
— Душишь ведь блин, душишь, — начал ныть и возмущаться Морган, нервно перебирая сигарету губами и демонстративно поднеся ладонь к горлу.
Решил оставить вопрос открытым.
Номер шесть. Периодически накатывающее чувство собственного величия.
— Ну, кто виноват в том, что я — великолепен, — отчасти пошутил, отчасти всерьез сказал Морган.
Потом вспомнил, что ему навесили крупный штраф за то, что он нанес несовместимые с жизнью увечья работнице плотских утех в «Шепелявом роботе». Погрустнел. Пришлось оплатить новый призыв и стоимость вторичной оболочки, не говоря уже о возмещении морального ущерба… В общем, под толщей бюрократии и законов, работавших явно не в пользу Жнецов, сгинуло далеко не одно «великолепие».
Вздох, полный горечи.
Дописав еще несколько пунктов, Жнец внимательно пробежался глазами по результатам своих трудов. Как ни странно, остался удовлетворен.
— Да я прям святой, — по помещению пронесся полный восторга возглас.
Зуд не прекращался.
— Не начинай, — закрыл глаза мужчина, обращаясь к придирчивому внутреннему судье.
В ремесле Жнеца убийство зачастую было неотъемлемой частью рабочего процесса. Как Теней, так и самого человека. И тут возникал весьма щепетильный вопрос, ответ на который, порой, Жнецы не находили на протяжении всей своей жизни. Почему Пламя так резко реагировало на одно лишение жизни, и совершенно не реагировало на другое? Почему один Жнец твердо держал силу, несмотря на отсутствие дисциплины и регулярных тренировок, а другому приходилось буквально лишать себя всего, чтобы она оставалась стабильной?
Многие из охотников не могли нащупать ту тонкую грань, которая была бы универсальна для всех. К счастью или сожалению, ее просто не существовало. И у каждого Жнеца были свои отношения с Пламенем.
Впрочем, Морган не получал удовольствия от того, что забирал чью-то жизнь. Но получал удовольствие от того, что становился на шаг ближе к своей цели. Острое желание взойти на Олимп тянулось еще с юности и не отпускало его не на секунду. Однако, на пути этих вполне естественных стремлений всегда вставало Пламя. Как источник силы оно диктовало свои условия. И, поскольку Морган, несмотря на свою природную лень, к тем, кто может пренебречь дисциплиной не относился, ему приходилось прилагать тройные усилия, чтобы достичь стабильного результата. К тому же, нужно было регулярно устраивать сеансы пятничной торговли.
Недавняя «загвоздка», которой Морган заменял неудобное слово «безумие», внесла свои, достаточно неприятные коррективы. Там, в Лабиринте Ночи, он впервые почувствовал невыносимое желание убить. Неизбежное следствие безумия представляло большую опасность. Стремление лишить жизни того, за кого не заплатят, было плохим знаком. Это могло принести много проблем с Пламенем, а впоследствии и с законом.
— Тупая девка, — зло оскалился Морган, — Нефиг лезть, куда не просят.
Мужчина точно не помнил, сколько насчитывалось в последнюю жатву человеческих душ. Кажется, четыреста тридцать одна. Именно столько осмысленных клонов вернулось к своим законным хозяевам-Высшим. При таком раскладе оставалось им недолго. Если смотреть с этой колокольни, то честная работорговля казалась не такой уж серьезной оплошностью, как кормление Теней человеческими телами. Не говоря уже о сопутствующих жатвам «погрешностях».
На этом моменте Морган замер, спокойно вглядываясь в танцующий терпкий дым. Мужчина знал, чем может надавить. Уничтоженные совсем недавно Ифриты у подножия гор Флегра унесли бы гораздо больше жизней, если бы он не оказался в нужном месте и в нужное время. Не говоря уже о том, какие титанические усилия ему потребовались для того, чтобы получить подобный результат. А хороший результат, к слову, Морган выдавал регулярно. Так что примерную арифметику он знал, и на полном серьезе намеревался выторговать себе одобрение.