Полет сокола (В поисках древних кладов) (Другой перевод)
Шрифт:
Мунго растерянно озирался, наблюдая разрушения и всеобщую сумятицу. Он не знал, с чего начинать, что скомандовать. Внезапно под тяжело вздымавшемся форштевнем угрожающе вспыхнула белая искра — над горизонтом появились марсели «Черной шутки». Капитан резко обернулся.
— Господин помощник! — окликнул он Типпу. — Взять рифы на гроте и спустить все верхние снасти.
Команды начали выстраиваться в мозгу в логической последовательности, голос был ясен и спокоен, в нем не слышалось ни напряжения, ни паники.
— О’Брайен, быстро спуститесь вниз и доложите о пожаре. Боцман, запустить помпы левого и правого борта! Приготовить шланги! Типпу, пошлите людей задраить все люки и снять воздушные колпаки! Спустить на воду вельбот!
Если отбуксировать тяжелую шлюпку за корму, из нее можно сделать плавучий якорь. Сент-Джон собирался, осторожно маневрируя передними парусами, развернуть «Гурон». Плавучий якорь заменит сломанный руль и будет удерживать корму — тогда, возможно, удастся направить клипер прямо по ветру. Не самый лучший курс, и работа предстоит трудная и опасная, но по крайней мере команда получит передышку, чтобы поставить аварийный рулевой такелаж и вернуть судну управляемость.
Капитан снова огляделся. «Гурон» быстро шел кормой вперед, врезаясь в волны, по палубе перекатывались потоки зеленоватой воды. Со стороны носа подходила британская канонерка, она уже так приблизилась, что можно было различить окраску корпуса. Казалось, в очертаниях вражеского корабля появилось что-то хвастливое и дерзкое — так бойцовый петух раздувает гребень и топорщит перья, прохаживаясь по песчаной арене для петушиных боев.
Мунго Сент-Джон, щурясь от яркого солнечного света, проследовал во внутренний двор Кейптаунского замка за конвоирами в алых мундирах со скрещенными белыми ремнями. Он не видел солнца уже пять дней, сидя в камере без окон. Толстые каменные стены, казалось, даже в разгар лета хранили тьму и стужу прошедшей зимы, а спертый воздух, проходивший сквозь зарешеченное окошко в дубовой двери, пропитался тюремными запахами из доброго десятка других камер.
Мунго глубоко вдохнул, остановился и взглянул на крепостную стену. Над Каценеленбогенским редутом гордо развевался британский флаг, чайки парили и кувыркались в порывах свежего юго-восточного ветра. Сила пять баллов, попутный, как раз подходящий, чтобы покинуть бухту и выйти в открытый океан.
— Сюда, пожалуйста, — поторопил младший офицер, командующий конвоем, но Мунго не трогался с места.
Из-за стен замка доносилось бормочущее пение прибоя — сверху хорошо видно всю Столовую бухту вплоть до Блубергстранда на дальнем мысу. «Гурон» наверняка стоит на якоре у самого берега, под управлением призовой команды. Капитану очень хотелось хоть разок взглянуть на клипер. Интересно, корма все так же черна от пожара и разворочена или О’Брайену разрешили починить корпус и руль?
«Если бы Типпу…» Он оборвал мысль, зябко передернув плечами, и не только от тюремного холода, въевшегося в кости.
Выпрямившись, он коротко кивнул младшему офицеру:
— Я готов.
Под звяканье подбитых гвоздями сапог конвойных они прошли по булыжникам внутреннего двора и поднялись по широкой лестнице к канцелярии губернатора.
— Заключенный и конвой, стой!
В крытой галерее ждал лейтенант военно-морского флота в синем, с золотом, мундире, белых брюках и треуголке.
— Господин Сент-Джон?
Лейтенант был чересчур стар для своего низкого ранга, с серым усталым лицом и равнодушными глазами.
Мунго презрительно кивнул в ответ.
Лейтенант повернулся к конвойному офицеру:
— Благодарю вас, сэр, вы свободны. — И добавил, обращаясь к Мунго: — Мистер Сент-Джон, будьте добры следовать за мной.
Великолепные резные тиковые двери работы Анрейта вели в роскошную приемную. Паркет был из масляно-желтой капской сосны, стены увешаны сокровищами Востока, столь прилежно собранными великим грабителем — голландской Ост-Индской компанией, которая, в свою очередь, пала жертвой еще более могучего хищника.
Лейтенант повернул направо, миновав, к удивлению Мунго, высокую двустворчатую дверь красного дерева, обитую медью, что вела в личный кабинет губернатора. Подойдя к куда менее пышной двери в уголке передней, офицер постучал и, получив разрешение войти, провел американца в небольшой кабинет, принадлежавший адъютанту, с которым Мунго приходилось встречаться прежде.
Адъютант сидел за простым дубовым столом лицом к двери. Увидев арестованного, он не привстал и не улыбнулся. На креслах в глубине комнаты сидели двое.
— Вы знакомы с адмиралом Кемпом, — сказал адъютант.
— Доброе утро, адмирал.
«Зануда» Кемп молча наклонил голову.
— А это сэр Альфред Мюррей, главный судья Верховного суда Капской колонии.
— Ваш покорный слуга, сэр, — с бесстрастным лицом произнес Мунго.
Судья, не вставая с кресла, слегка подался вперед, опираясь на рукоять трости, отделанной золотом и янтарем, и пристально взглянул на американца из-под белых нависших бровей.
К счастью, утром тюремщик принес Мунго горячей воды и бритву и разрешил воспользоваться услугами прачки-малайки, бывшей рабыни, которая обстирывала офицеров замка. Сапоги Сент-Джона были начищены, брюки сияли свежестью, белоснежная рубашка отглажена до хруста.
Адъютант поднял со стола официального вида бумагу и заглянул в нее.
— Вы капитан и владелец клипера «Гурон»?
— Да.
— В соответствии со статьями с пятой по одиннадцатую Брюссельского соглашения ваш корабль был задержан Королевским военно-морским флотом и в настоящее время находится в британских территориальных водах с призовой командой на борту.
Ответа не требовалось, и Мунго промолчал.
— Ваше дело рассмотрено смешанной судебной комиссией Капской колонии под председательством главного судьи. Заслушав свидетельства командующего Капской эскадрой и других офицеров, суд постановил, что, поскольку клипер «Гурон» был захвачен в открытом море, дело находится вне пределов юрисдикции Капской колонии. Главный судья рекомендовал его превосходительству губернатору Капской колонии следующее: конфисковать в пользу правительства ее величества… э-э… хм… — адъютант сделал многозначительную паузу, — груз, находящийся на клипере «Гурон», освободить судно из-под ареста и передать его под командование владельца. Далее, обязать владельца в кратчайший срок предстать самому и передать клипер «Гурон» под юрисдикцию соответствующего американского суда и ответить на все обвинения, которые президент Соединенных Штатов Америки сочтет нужным предъявить.