Полет Стрижа
Шрифт:
Сергей убежал обратно. Минут через двадцать появились все трое. Впереди шел лейтенант, в руках нес металлическую коробку сантиметров тридцать на тридцать и мешочек с апельсинами.
— В жизни бы не нашли, хорошо я срочную служил на таможне, повидал кое-что.
Открыли ножом нехитрый замочек коробки. Она доверху была полна стодолларовыми купюрами.
— Это не криминал, это плата за груз, — заявил явно взволнованный Арвидас.
— Да, это не криминал. А вот это — криминал, — лейтенант поднял вверх пакетик с апельсинами.
Внутри оказалась вата и небольшой пакетик с темной густой массой. Ковырнув ножом полиэтилен, Семыкин понюхал вещество и удовлетворенно кивнул головой:
— Так и есть. Героин.
Затем он показал Стрижу тонкий шовчик на другом плоде и произвел ту же операцию. Вскоре на березовом пеньке лежало уже восемь таких пакетиков.
— Ну, что ж, варяги, — обратился к дальнобойщикам лейтенант. — Или вы говорите, что привезли Джиоевым, или я оформляю это, — он показал на наркотик, — и вы садитесь лет на пять в нашу, российскую (он плотно выделил это слово), тюрьму.
Такая перспектива водителям явно не понравилась. Они начали о чем-то взволнованно препираться по- литовски. Наконец договорились, и Арвидас — видно было, что он лидер в своем маленьком коллективе, — сказал по-русски:
— Хорошо, начальник. Единственно, мы хотим гарантии, что нас отпустят, если мы все расскажем.
— Гарантии? — Семыкин усмехнулся. — Ну, хорошо, слово офицера вас устроит?
Дальнобойщики переглянулись.
— Ладно, попробуем вам поверить. Мы привезли оружие.
— Какое, сколько?
— Разное. Там и ваши автоматы, и взрывчатка, и мины, несколько ПТУРСов, и даже два «стингера».
— Давно ему возите?
— Четвертый рейс.
— Раньше действительно возили консервы и фрукты, — добавил Гедеминас, — а на обратном пути прихватывали это.
Он кивнул головой в сторону наркотиков.
— Куда оружие идет дальше? — продолжал расспросы лейтенант.
— Конечно, в Чечню, — как о само собой разумеющемся ответил несколько удивленный Арвидас.
— А почему не везете до конца? — снова задал вопрос любопытный милиционер.
— Опасно, могут накрыть.
— Дальше его везут армейские машины, — проговорился более болтливый Гедеминас.
Арвидас бросил на него недовольный взгляд, о дополнительной информации они с ментом не договаривались.
— Армейские? — удивился Стриж.
— Да, — нехотя подтвердил Арвидас. — Однажды мы даже застали машины во дворе за погрузкой. Это все, что мы знаем.
— Ну, что ж, раз обещал, езжайте, — и Семыкин отдал прибалтам их документы.
Они поднялись, потоптались на месте, нерешительно поглядывая на героин и ящичек с деньгами.
— А это останется у нас, — с усмешкой бросил им Стриж.
Поняв, что ни того, ни другого им не отдадут, дальнобойщики двинулись к рефрижератору, переговариваясь и оглядываясь на ходу. По их напряженным спинам Анатолий понял, что водители ждут выстрелов в спину.
— Трусят «викинги». А это куда девать? — Стриж кивнул в сторону пенька.
Семыкин, очнувшийся от своих каких-то дум, глянул вниз.
— А, это… Как вещдоки их не оформить, продавать тоже не будем.
И он пинком спровадил опасный груз в ближайшую залитую водой колдобину.
— Поехали, — как-то устало сказал лейтенант.
— Возьми Ленку в кабину, — попросил Стриж.
— Хорошо. Лена, пошли, — крикнул Семыкин сидевшей в отдалении на мотоцикле девушке.
Через пару минут своеобразный кортеж помчался назад в город.
26
Всю обратную дорогу и Стриж, и лейтенант думали об одном: что им теперь делать? Снова идти к прокурору? Тот костьми ляжет, но не допустит их до дома Джиоевых. Все решилось само собой. Когда они проезжали площадь перед этим проклятым домом, к его воротам свернул большой КамАЗ с брезентовым тентом и армейским номером.
— Черт, уже приехали! — выругался Семыкин.
Кавалькада не сговариваясь направилась в переулок к дому Голомы. Побросав транспорт, все кинулись к забору и, дружно одолев его под аккомпанемент собачьего лая, побежали к сараю. В машине осталась одна
Ленка. Она отогрелась в сравнительно теплой кабине уазика и сладко спала на заднем сиденье, улыбаясь чему- то во сне.
Лейтенант первый приник к биноклю.
— Что-то у них не то, что-то не вытанцовывается.
— Что, как? — нетерпеливо приплясывал рядом Стриж.
— Не знаю. Вон, посмотри, как Муса бушует. — Он передал бинокль Анатолию.
Действительно, Муса неистовствовал:
— Как один грузовик? Ты обещал пять, пять! Где они?
— Ну, пойми же, Муса. Мне же тоже надо свои грузы возить. Медикаменты, жратву. И так еле-еле один
КамАЗ выделил. Пятнадцать ящиков тушенки в магазин загнал, чтобы твой груз разместить. — Тучный майор с автомобильными эмблемами возмущенно пожал плечами.
— Наверное, не помещается у них в одном, — догадался Стриж. — Рефрижератор гораздо больше, да если до этого еще привозили… Вот сука красномордая! — без перехода вдруг выругался Стриж.
— Ты про кого это? — не понял Игорь.
— Да вон, майор один, бочонок с салом. Мне бы его хоть на пять минут, эх, я бы его и уделал!
— Вообще-то это идея, — глаза у лейтенанта загорелись. — Надо тормознуть фургон на глазах у чеченцев.
Представляешь, как они всполошатся.
— И побегут звонить всяким там прокурорам, — скептически заметил Илья.
— Надо перерезать им телефонный провод, — подал голос из-за спин более высоких друзей Серега.
— А где он? — заинтересовался Семыкин.