Полет Стрижа
Шрифт:
— Игорь, Игорь, где ты?
— Валя, живой! Молодец, рад тебя слышать. Я за железной дорогой выше дома, понял?
— Да, хорошо. Мы разгрузили КамАЗ, там много патронов к «калашникову», присылай за ними к водокачке.
— А гранатометов нет?
— Есть два «стингера», но в них столько электроники, боюсь куда-нибудь не туда ткнуть.
— Ладно. Всем, кто слышит, патроны к автоматам у старой водокачки, ясно?
— Серега, сгоняй, — попросил Стриж.
Сергей молча кивнул и, пробежав чуть ближе к мертвой для обстрела зоне, где и стояла их техника, кубарем скатился вниз, завел свой верный мотоцикл и исчез из виду.
Неожиданно лейтенанта кто-то тронул за плечо. Обернувшись, Игорь увидел троих людей в пятнистой воинской форме, при автоматах, в касках. На спине у одного из них находилась рация с длинной гибкой антенной.
— Командир, что за пальба в центре города? — спросил офицер, на погонах которого Семыкин разглядел четыре капитанских звездочки.
— Вы кто?
— Капитан Синицин, новосибирский ОМОН. Наш состав стоит на станции, ехали в Чечню.
Семыкин коротко изложил ситуацию. Капитан присвистнул:
— Вот те на, попали на войну раньше, чем ожидали.
Он отошел в сторону и долго что-то диктовал в круглый микрофон рации.
— … И побольше гранатометов, — только и донеслось до Игоря.
Между тем подъехал вернувшийся с боеприпасами Сергей. Оставив мотоцикл в мертвой зоне за домом
Голомы, он перебежками добрался до друзей.
— Разбирай!
Патроны были россыпью, приходилось огонь вести по очереди. Один стрелял, другие в это время набивали магазины.
— Ба, а это еще что за спящая красавица? — удивился один из омоновцев.
Все обернулись туда, куда смотрел солдат. Из открытой дверцы уазика показалась фигура Ленки. По заспанному лицу и неуверенной походке Стриж понял, что она только что проснулась. "Во дает!" — рассмеялся он про себя.
А Елена действительно все это время спала. С утра принятое успокоительное, спиртное и просто тепло кабины уазика после ледяной гонки на мотоцикле усыпили ее мертвецки. Внезапно очнувшись от близкого взрыва, девушка не поняла, где она находится и как сюда попала. Открыв дверцу, она неуверенно ступила на землю и, ошалело оглядываясь по сторонам, пошла по дороге. Тут сзади нее снова грохнул взрыв — чеченцы саданули очередной гранатой. Ленка взвизгнула и, ошалев совершенно, бросилась бежать по дороге. Да не в ту сторону — прямиком к мураевскому дому.
— Стой, куда, дура! — дружно закричали за насыпью. Но Ленка, не разбирая дороги, неслась вперед. Еще метров двадцать, и она вылетит в зону обстрела.
— А, черт! — Стриж бросил автомат и, перемахнув во весь рост через насыпь, побежал наперерез. Засвистели пули, но он уже проскочил опасную зону и, поймав Ленку в объятья, свалил ее на землю, прикрыл своим телом. Тут же, разнося основательный забор в щепу, чуть повыше их тел прошла очередь из ДШК, и дважды с небольшим интервалом жахнул гранатомет, засыпав их остатками того же самого забора. Стрижу с Ленкой пришлось бы совсем туго, если бы не два десятка солдат в бронежилетах и пятнистых касках. Они словно из- под земли возникли у насыпи и с ходу открыли огонь по окнам здания.
Сразу захлебнулся гранатомет, чеченец получил пулю между глаз, пулеметчик с проклятием отскочил от окна, настолько густо стали ложиться пули. Воспользовавшись паузой, Анатолий вскочил, схватил Ленку под руку и рванулся с ней под прикрытие каменного голомовского дома. Оглянувшись, он увидел, как пятнистые фигуры перебегают по огородам на другие улицы. "Слава Богу, теперь мы их дожмем", — подумал Стриж. И словно подтверждая эту мысль, уже со стороны города ударил по дому гранатомет. У одного из окон второго этажа как-то сразу исчез еще державшийся оконный переплет, и изнутри рванула вспышка взрыва, повалил черный дым. Затем еще взрыв и еще… Огонь чеченцев приутих, огрызались только окна первого этажа и небольшие отдушины подвала.
Когда Джиоевы увидели густо замелькавшие среди домов пятнистые маскхалаты, почувствовали, как усилился огонь, оба поняли — это конец. Муса, взрывом ему оторвало полщеки, бросил автомат и оглушенный, шатаясь, подошел к зеленому ритуальному коврику, опустился на него и, оборотившись в сторону Мекки, стал молиться. Так же оглушенный, но без единой царапинки, Алибек несколько секунд смотрел на брата, потом упрямо мотнул головой и, не выпуская из рук автомата, пошатываясь, спустился вниз. В гараже несколько чеченцев возились с БМВ. Увидев Алибека, один из них окликнул его, показал рукой на машину. Тот отмахнулся:
— Давай! — крикнул он им.
Машина взревела, с места набрала скорость и, вырвавшись через пролом в заборе на простор площади, отчаянно понеслась навстречу огненным вспышкам выстрелов. Стреляли по ним, стреляли, ощетинившись во все стороны стволами автоматов, и из машины. Двое были убиты, но двигатель работал, шофер не пострадал, и
БМВ вот-вот должен был вырваться из зоны огня. Алибек уже подумал: «Ушли», но тут на дорогу выскочила фигура в пятнистом комбинезоне, солдат присел на одно колено, на секунду, не больше, застыл, полыхнуло пламя, и через мгновение гораздо больший взрыв подбросил автомобиль вверх, превратив движущуюся еще машину в огненный шар.
Алибек скрипнул зубами, вскинул автомат и, нажав на курок, не отпускал до тех пор, пока оружие не замолкло, израсходовав все патроны. Тут в подвале глухо ухнули два взрыва. Гранатометчики ОМОНа добрались и до нижних огневых точек. Раздался отчаянный крик, по лестнице, шатаясь, поднимался один из чеченцев. Алибек не понял даже, кто перед ним, раненый зажимал глаза руками, сквозь которые лилась и лилась кровь. Вслед за ним вылез еще один в горящей одежде. С ревом он начал кататься по земле, пытаясь сбить пламя.
Из подвала потянулись черные клубы дыма, на секунду даже вырвалось из дверей пламя, и раздался чей-то предсмертный вой. Отбросив бесполезный автомат, Алибек перебежал к гаражу, нырнул в бокс, вытащил оттуда широкую доску, поставил ее на капот осевшего на пробитых скатах «вольво». Затем снова скрылся в гараже, выехал оттуда на своей «ямахе», развернулся, дал газу и направил мотоцикл на импровизированный трамплин. В воздухе в спину ему вдарила могучая взрывная волна, но он уже был по ту сторону забора.