Полина. Мечты сбываются
Шрифт:
Облака, как бы в ответ на мои слова, снова запыхтели, и золотистый дождь щедро полился сверху. Я подняла руку, ловя капли ладонью. О, и папиллярный узор отличается…
Капли, между тем, достигнув поверхности кожи, мгновенно в неё впитывались. Я снова подняла глаза к потолку: этот дождь, судя по всему – как внекорневая подкормка для растений…
Голос Альбера отвлёк меня от моих наблюдений.
– Рассказывай о том, что ты увидела, Пинна. Это сейчас важнее всего. А после мы продолжим. Пока замок пуст мы должны
Нам и любые сейчас без надобности… Вяло подумалось мне.
Наступила, по-видимому, следующая фаза моих переживаний. И хотя слова «с тобой закончить, пока замок пуст» меня несколько напрягли, я принялась описывать увиденную у двери картину.
– Если в общем, то это синяя желеобразная…
– Гелеобразная. — снова перебил меня Альбер.
—…мерцающая тёмно-голубая сетка внутри серого марева. – продолжила я.
– Это называется муар.
– А за ней – змеи. Синие. С чёрными пастями. И, если Вы хотите подробно…
– Достаточно, я всё понял. — прервал меня Альбер. – Не прикасайтесь и отойдите как можно дальше.
– И что Вы поняли?
На меня накатила апатия.
Я отошла, подальше от двери в сторону окна и села на пол, облокотившись спиной о стену. Я тоже всё поняла. Поняла, почему Альбер перешёл на «Вы».
Маска сброшена, и пялить её на себя я больше не собираюсь.
Будь, что будет.
…Но следующие слова Альбера меня в значительной мере порадовали.
– Я могу эту защиту убрать.
Ну, наконец-то…
– Только мне нужно попасть внутрь.
А вот эти – в той же мере огорчили, и меня снова охватило отчаяние.
– А попасть внутрь Вы не можете, потому что не можете убрать защиту.
Мне нестерпимо захотелось запустить чем нибудь в эту гадскую дверь. Вот хотя бы креслом. Если поднять смогу…
Я с сомнением поглядела на свои хилые ручки и перевела взгляд на дверь. Интересно: загорится или рванёт?
– Рванёт, Минна. Причём взлетит на воздух весь Шато.
О, мы продолжаем играть в прежнюю ролевую игру, где я снова и Пинна, и Минна? Да пожалуйста!
– То, что Вы …мой учитель, не даёт вам права лезть мне в голову, Альбер.
– Вы говорите вслух, Минна.
Ну, что ж – играем дальше…
– Вы лжёте.
Мне было уже так, во всех смыслах, не по себе, что было абсолютно наплевать на то, какое впечатление я сейчас произвожу, лишь бы уже отсюда выйти.
– И этим вы меня весьма разочаровываете, Альбер.
А что – могу себе позволить: принцесса теперь я или кто? Побуду ею всласть, пока кто-нибудь дверь не откроет. С той стороны, или, что выглядит в свете текущих событий более вероятным – с этой.
Тот, кто изобразил такое – я покосилась на дверь, и она в ответ полыхнула синим – учился, по всему видно, не на заборах рисовать. И змеюк этих кормить же чем-то надо? Вот и кормят их такими вот пиннами, заманивая этих дурёх в этот замок Синей Бороды.
Поэтому я, насколько смогла, бодро и вдохновенно продолжила.
– Не отвечайте. И думайте, Альбер, думайте! Я не собираюсь так бездарно погибать после того, с каким трудом выжила.
Мне показалось, или мужчина за стеной расстроено вздохнул?
Интересно, кем он на самом деле нашей Малышке приходится…
– И Вам же наверняка известно, что из любой, даже самой, на первый взгляд, безнадёжной ситуации, есть, как минимум, два выхода.
Я снова покосилась на дверь и она снова мне подмигнула синим.
– А нас ещё даже не съели.
Не знаю, как вышло на самом деле: подбодрила ли я его или получилось всё наоборот.
Но на этот раз Альбер довольно громко хмыкнул, но снова ничего не ответил. Значит, шутку понял. Что означает что и чувство юмора есть, и ментальность схожа.
Или опять – всё наоборот: он в предвкушении какой-нибудь изощрённой расправы. Как они тут, интересно, бесов изгоняют? Или не интересно? Нет, в результате, скорее всего, тебе будет совсем не интересно, Полина…
И я снова подумала о том, что никогда я не чувствовала себя такой беспомощной и слабой, и никогда мне не было страшно так, что сейчас обморок для меня пришёлся бы как нельзя кстати…
Молчание за дверью продолжалось, а мутило теперь меня уже исключительно от страха.
Я попыталась отвлечься, принявшись за рассуждения.
Итак.
Альбер перешёл в общении на «Вы», как только понял, что я не могу понять, что из себя представляет эта грёбаная защита. Но его очень удивило, что я её вижу.
Но он, по моим ощущениям, всё же был ещё не до конца уверен, что я – не Пинна и не Минна. А когда дверь откроют, а случится это рано или поздно, это окончательно и прояснится. И притвориться болезной, скорее всего, не выйдет…
От этих рассуждений и, главным образом, от страха ожидания неизбежного и окончательного разоблачения, снова хотелось плакать. Желательно, на чьей-нибудь широкой и надёжной груди. Вот, например, той что за дверью… И слушать Его голос. И, если в отношении голоса вопросов не было, то с шириной груди всё еще было не ясно. Вдруг у них тут половой диморфизм проявляется в том, что самцы мельче самок? Я снова осмотрела своё немощное тельце. Не приведи, Хоспади.