Полисексуал

Гулиа Нурбей Владимирович

– Выпьем за нашу грешную любовь! Грешная – это не плохая, это скорее «запретная», ну как у Адама и Евы. А запретный-то плод, в нашем случае – секс, сладок! Так вот, чтобы наша любовь

наш секс всегда были также сладки, как сегодня! Иначе жизнь – сплошная скука!

Мы чокнулись бокалами и поднесли их к губам. Выдумщица Вера вдруг замахала мне рукой, чтобы я не спешил пить, и отпила свои почти полбокала. Потом, улыбаясь так, как это только мож-но было сделать с полным ртом коньяка, она сомкнула свои уста с моими. И передала мне содержимое своего прекрасного живо-го сосудика тугой обжигающей струйкой в поцелуе.

Я чуть

не задохнулся от крепкого и душистого напитка, напо-ром бьющего мне прямо в горло, и, тараща глаза, с мученическим выражением лица, проглотил вожделенную жгучую жидкость.

– Помучайся, мазохистик, помучайся, ты же у нас «болевожде-ленец»! – приговаривала Вера, наблюдая за моими радостными мучениями.

– Радуйся, садисточка, у тебя всё хорошо получилось! – зады-хаясь, поспешил ответить я.

Мы допили бутылочку и доели ужин, потешая себя незлыми, но актуальными шуточками по поводу своих сексуальных при-страстий. После чего легли спать в Верину спальню, на Верину же кровать, которая оказалась широкой и удобной, совсем как законные любовники и почти как гражданские муж и жена.

76

КОММЕНТАРИИ АВТОРА

Но вот здесь автор литературной обработки этого произве-дения, он же формальный автор книги, считает необходимым ввести в повествование о жизни Евгения Ропяка некоторые ком-ментарии. Эти комментарии не призваны дать читателю самые современные и научно корректные сведения о таких феноменах сексуальной жизни человека, как садизме, мазохизме, фетишиз-ме и ряде других «измов». Но, по крайней мере, пояснить то, как воспринимали их герои книги – Евгений и Вера.

Сейчас феномен гомосексуализма достаточно адекватно от-ражён в средствах массовой информации, и культурные люди уже не шарахаются от гомосексуалистов – знаменитых певцов, артистов, шоуменов, политических деятелей и т.д. и т.п. Более того, бытует мнение, что сегодня не быть гомосексуалистом уже не модно, не перспективно, что ли. И народ, особенно в «про-двинутых» странах, выражаясь вульгарно, буквально «попёр» в секс-меньшинства. Простые-то люди не устраивают парады в честь своей обычненькой, никому не интересной, убогой сексу-альной ориентации, а вот геи – устраивают, и стать участником их парадов столь престижно, что туда записывают, говорят, толь-ко по партийным спискам или за крупную мзду. А вот про другие феномены сексуальной жизни (я уже побаиваюсь использовать термин «отклонения», во-первых, из-за политкорректности, а во-вторых, ещё неясно, что сейчас можно считать отклонением!) из-вестно или не так уж много, или настолько гипертрофировано, что невольно начинаешь бояться этих феноменов. Например, про садистов известно, что это, скорее всего – маньяк-убийца типа Джека-Потрошителя или Чикатило. Что-то не встречается в газетах сведений о весёленьких садистах-юмористах, а, вместе с тем, как много таковых доставляют невероятные моральные му-чения, например, телезрителям!

Но подлинным шедевром, внушившим миллионам кино– и телезрителей настоящий ужас к садомазохизму, явился фильм японского режиссёра Натиса Осима «Империя чувств», или как он иногда назывался в прокате «Империя страсти», а также «Кор-

77

рида любви». Фильм этот действительно основывался на реаль-ных событиях, происшедших в Японии в 1936 году. Молодая жен-щина с говорящим именем Сада – настоящая, причем страшная, садистка, после многочисленных развратных действий со своим любовником, отрезает ему половой член. Она бродит с этим мёрт-вым отрезанным членом по городу, продолжая совершать с ним, как теперь это делают с фаллоимитатором, опять же, развратные действия. Только через четыре дня

её арестовывают, чтобы по-том оправдать её и отпустить как национальную героиню! Когда её арестовывали, она сияла от счастья – а это уже мазохизм из-вращённый какой-то. А любовник-то «ейный» – о чём он думал, когда ему член пилили, предварительно придушив его самого? И всё это он позволял делать добровольно, испытывая мазохисти-ческое «болевожделение» при этом!

кому, после таких страшных сведений о садистах и ма-зохистах, захочется иметь с ними хоть какое-то дело? Осо-бенно, если прочитать ещё и «Графиню Гамиани», где садомазохисты – графиня и её любовница Фанни травят до-смерти друг друга ядом и упиваются наслаждением от муче-ний друг друга и своих собственных! Тьфу, ты, прости Господи! Между тем, всё перечисленное – это исключительно редкие про-явления садомазохизма, такие же, как, например, удушение ма-терью своего же грудного ребёнка в объятиях из-за чрезмерно сильной любви к нему!

Но книга эта – не научный трактат, здесь нет места научному описанию современных концепций садомазохизма и других сек-суальных феноменов. Здесь важно показать, что за представле-ния об этих феноменах имели герои книги – Евгений и Вера. А иметь их они могли главным образом, если не только, из второго тома их любимой книги «Мужчина и женщина», её двенадцатой главы!

комментарии, которые последуют ниже, будут заключаться,

основном, в авторском пересказе этих феноменов, изложенных

упомянутой любимой книге Евгения и Веры, а также толковани-ях этих и других сексуальных феноменов, сделанных самостоя-тельно героями книги, да и автором комментариев.

78

Различные учёные по-разному оценивают такие явления, как садизм и мазохизм – термины, предложенные известным вен-ским сексологом Крафт-Эбингом. Некоторые из сексологов счи-тают, что всё объясняется так называемым «болевожделением» (алголагнией). Но Крафт-Эбинг считает, что дело в другом. По его мнению, сущность садизма или мазохизма не заключается в причинении или испытании боли, а в сладострастно ощущае-мом вожделении к власти или рабству. Конечно, и это мнение не раскрывает всей сложности рассматриваемого явления, как и «болевожделение», но оно наиболее понятно, как и термины «са-дизм» и «мазохизм» не меняющиеся уже более века.

Садизм, или активное, деятельное болевожделение, названо так по имени маркиза Донатьена Альфонса-Франсуа де-Сада, наиболее значительного представителя этого явления, подроб-но описавшего его в своих литературных произведениях. Маркиз де-Сад родился в 1740 году в Париже и происходил из древней знатной провансальской семьи. Удивительно, но внешность это-го «садиста» отличалась мягкой, женственной красотой и даже прелестью. Участник Семилетней войны, он впитал её кровавый опыт, что послужило толчком, как считают некоторые исследова-тели, для проявления его ненормальности. Другие считают, что дело заключалось в его неудачном браке.

Отец заставил его жениться на молодой женщине, которая ему не нравилась. Жена маркиза де-Сада обладала прекрасны-ми женскими качествами, она хранила верность развратному маркизу, даже когда он попал в тюрьму. Но, тем не менее, брак оставался для де-Сада ненавистным угнетением, так как он пылал страстью к сестре своей жены, находящейся в монастыре. Позд-нее, он даже склонил её сбежать из монастыря и жил с ней счаст-ливо, но недолго из-за внезапной смерти молодой женщины.

Это окончательно подорвало психику бедного маркиза, кото-рый с горя предался совершенно необузданному разврату. Он устраивал эксцессы в домах терпимости, например, затыкал рот проституткам (видимо, чтобы не вопили!), а затем сёк их до кро-ви или колол ланцетом, причём делал это в самых непотребных позах. Или «шуточка», которую сыграл он со своими гостями, на-