Полночная дымка
Шрифт:
Она фыркнула.
— Откуда мне знать, что вы не разболтаете Лорду Хорвату? Вы двое предаётесь амурным совокуплениям, разве нет?
Я почувствовала, как к щекам приливает тепло. Испытывая раздражение на саму себя, я рявкнула:
— Во-первых, это не ваше дело. Во-вторых, думаю, я только что доказала, что заслуживаю доверия.
Она устроилась в своём кресле.
— А, понятно, — протянула она. — Вы ещё не почпокались с клыкастым фриком, — она усмехнулась. — Это лишь вопрос времени, знаете ли. Как только почпокаетесь, сразу будете плясать
Мой гнев начинал вскипать.
— Уверяю вас, Леди Карр, что между нашей личной жизнью и работой пролегает чёткая граница. До сих пор все держали обещания. Я вынуждена настоять, чтобы вы сделали то же самое.
— Ладно, ладно. Не стоит так психовать из-за маленького поддразнивания, — она поцокала языком. — Но знаете, он заставит вас кричать. Он проведёт пальцами вниз по вашему телу, накроет ладонями ваши груди, примется лизать вашу…
— Леди Карр!
Она улыбнулась.
Я сделала глубокий вдох.
— Просто скажите мне, что было в вашей депозитной ячейке, а потом убирайтесь отсюда.
Она пожала плечами.
— Если вы настаиваете. В моей ячейке содержался оригинальный Алмаз Хоупа. Тот, что используется в драгоценностях короны — подделка. Хорошая подделка, — добавила она, — но подделка. И там также лежала единственная сохранившаяся копия пьесы Уильяма Шекспира, «Вознаграждённые усилия любви». Главный герой — вампир. Весьма пикантное произведение, если говорить честно.
— Вампир, — медленно повторила я.
— Да, — она подалась вперёд. — Может, однажды я отдам её Лорду Хорвату в обмен на что-то, что я захочу. Или нет. Она бесценна, знаете ли. Больше никто не знает об её существовании.
— Ладно, — тихо произнесла я. — Спасибо.
Она снова улыбнулась и ушла.
Я провела рукой по волосам. С каждой секундой всё становилось безумнее и безумнее.
Пралк вошёл в комнату и окинул меня несчастным взглядом. Его кожа вместо типичного для его вида золотистого лоска сделалась серой, и он, казалось, валился с ног.
— Вы в порядке? — встревоженно спросила я.
Он ответил дрожащим тоном:
— Я в норме. Только что завершил телефонный разговор с советом директоров. Это была не самая приятная беседа, — он слабо улыбнулся. — Всё будет хорошо.
Непохоже, что всё будет хорошо. Похоже, что он на грани нервного срыва.
— Совет состоит не из самых милосердных личностей, — продолжал он. — Когда вы найдёте виновников, это может обернуться не лучшим для них образом, кем бы ни оказались преступники, и к какой бы расе они ни принадлежали.
Мне нравилось, что Пралк верил в мою способность найти грабителей, но вот открытая угроза мне совсем не понравилась.
— Я сделаю всё возможное, чтобы свершилось правосудие, — аккуратно сказала я, подчёркивая последнее слово. Мне меньше всего нужно, чтобы банк сам вершил свою месть.
Пралк
— Вот. Внутри имена и адреса всех нынешних сотрудников банка, включая меня. Я всё равно не могу поверить, что замешан кто-то из работающих здесь. Я целиком и полностью доверяю моему персоналу, они все проработали здесь более десяти лет.
Ничто в его тоне или выражении лица не указывало на ложь. Я поблагодарила его и взяла конверт.
— Как вы получили порез на щеке? — спросила я. — Вы сказали, что в момент ограбления были в своём кабинете и всё пропустили.
— Так и есть. Когда я побежал по этажу, чтобы попытаться помочь подстреленным людям, я наступил на разбитое стекло. Не знаю, что случилось; наверное, я поскользнулся, и осколок отскочил от пола и оцарапал моё лицо, — он удручающе покачал головой. — Два моих сотрудника погибли, остальные испытали невероятное потрясение. А самое худшее, что получил я — это чёртов порез, и то нечаянно.
— Всё это не ваша вина, знаете же.
На щеке Пралка дёрнулся мускул.
— Скажите это семьям погибших, — ответил он, отведя взгляд. Я сочувствовала ему и жертвам. — Я не буду тратить ваше время впустую, детектив, — продолжил он. — Внутри украденной ячейки были сведения почти по всем сверхъестественным существам страны. Имена, адреса, даты рождения, всё такое.
Я выдохнула. Это звучало не так ужасно; все британские сверхи, проживавшие в Лондое, а также их имена и личности являлись сведениями, открытыми для общественности.
— Не сомневаюсь, вы знаете, — сказал он, — что не все сверхи живут в Лондоне, несмотря на требования закона.
Я удивленно моргнула.
— И многие из них скрываются от мира в целом, — продолжал Пралк, не замечая моей реакции. — Но им нужны банковские услуги, и все они обслуживаются у нас, — он взглянул на меня. — За исключением редких сверхов вроде вас, конечно же. Из каждого правила существуют исключения. Также есть сверхи, которые не знают, что они сверхи, если вы понимаете, о чём я, — он потеребил свои запонки. — Так что почти каждый сверх является клиентом банка Талисманик. Мы предпринимаем меры предосторожности — к примеру, мы не регистрируем их настоящие имена в компьютерах на случай взлома или необходимости разгласить данные по постановлению суда. Если правительство узнает, что есть сверхи, скрывающие своё существование от властей, это приведёт к плачевным последствиям для них.
Я усиленно старалась не выглядеть шокированной.
— Эм… — я облизнула губы. — О каком количестве скрывающихся сверхов мы говорим?
Он нахмурился.
— Около тысячи, плюс-минус.
Я сглотнула. Боже милостивый.
— Я понимаю, почему возникнут проблемы, если этот список попадёт не в те руки.
— Действительно, — от этой мысли он выглядел ещё более поверженным. — Как вы думаете, вы сумеете найти виновников?
— Сделаю всё возможное, — пообещала я, всё ещё приходя в себя от таких открытий.