Полное собрание сочинений. Том 3. Произведения 1852–1856 гг. Святочная ночь
Шрифт:
* ПЛАНЫ «СВЯТОЧНОЙ НОЧИ».
Святочная ночь.
I. <К. Корнаковъ. Встрча.> II. Два ребенка. III. Балъ. IV. Увлеченiе. V. Невинность. VI. Любовь. VII. Она могла бы быть счастлива. VIII. <Сережа знакомится со всми уважаемымъ господиномъ. IX. Ему весело. X. Кто виноватъ? XI....>
Святочная ночь.
I.
II. Два ребенка.
III. Балъ. —
IV. Увлеченiе.
V. Невинность.
<VI. Дйствительность.>
VI 162 . Любовь.
162
Переделано из: VII.
VII. Дйствительность.
VIII. Новое знакомство.
IX. Ему очень весело.
X. Мечты.
XI. Кто виноватъ. —
XII. – – – – – – – —
______________
ВАРИАНТЫ ИЗ РУКОПИСЕЙ «СВЯТОЧНОЙ НОЧИ».
Пріхавъ домой, Г[рафиня] вошла прямо въ спальню.
163
В подлиннике: ласковала
164
В подлиннике не зачеркнуто: она
165
В подлиннике не зачеркнуто: и А.
«C’est moi, Nathalie». 166
«Я сказала, что я нездорова».
«Я пришелъ теб сказать добрую всть, что я отыгралъ все и выше 30 т.».
«Ахъ, какъ я рада!»
Nathalie приподнялась.
«Entrez». 167
«Да, теперь я могу выкупить Подмосковную».
«Точно?»
«Да», – онъ поцловалъ ее въ лобъ.
Графиня <поморщилась. Они долго сидли и говорили.>
Утромъ Графъ проснулся и удивился, увидя, что Графиня сидитъ, спустивъ ножки, и плачетъ навзрыдъ. Она не сказала, о чемъ она плачетъ, и сама-бы не умла сказать, ежели бы захотла. Она не ненавидла своего мужа, но плакала о томъ, что она была женой своего мужа. Кто въ этомъ виноватъ? Не она, бдняжка! Выходя замужъ, она не предвидла, что будетъ плакать о томъ, что она жена своего мужа.
166
(«Это я, Наташа».)
167
[«Войдите».]
Скажите вы, люди благоразумные и съ характеромъ, которые, разъ избравъ дорогу въ жизни, ни разу не сбивались съ нея, не позволяя себ никакого увлеченія, скажите, неужели можно строго судить молодаго, влюбленнаго мальчика за то, что онъ подъ вліяніемъ любви способенъ поддаваться обаянію дружбы и тщеславія? Вы, можетъ быть, не поймете меня, когда я скажу, что К. былъ влюбленъ, какъ только можетъ быть влюбленъ 18-тилтній мальчикъ, и несмотря на это, намёкъ Н. Н., что онъ не долженъ слишкомъ выказывать своей любви Графин, а дожидаться того, чтобы вышло наоборотъ, и нсколько словъ, обращенныя къ нему Н. Н., къ которому онъ чувствовалъ какое-то особенное расположеніе, въ первый разъ въ единственномъ числ втораго лица, совершенно вскружили ему голову; и онъ остался ужинать въ первой комнат. —
«Сядемъ здсь, – сказалъ онъ, подходя къ небольшому столу – на 4 прибора, почти закрытому померанцовыми и лимонными деревьями. – Вы знакомы?» – прибавилъ онъ, указывая на однаго адъютанта и высокаго толстаго Генерала, которые уже сидли за столомъ. Знакомства 168 на бал за ужиномъ длаются скоро, для молодаго человка, который такъ взволнованъ столкновеніями съ женщинами, непривычнымъ еще движеніемъ и разнообразіемъ лицъ, что не иметъ время анализировать людей, съ которыми встрчается; а анализъ боле всего мшаетъ сходиться съ людьми. Чмъ бы брать людей за то, чмъ они себя показываютъ, длаешь предположенія и стараешься дознаться: что они есть. Кром того, К. чувствовалъ въ этотъ вечеръ особенную самостоятельность, охоту и способность быть умнымъ и любезнымъ. Онъ прежде искалъ связей видныхъ, напримръ, знакомство съ этимъ Генераломъ-кутилою было его мечтою – кто безъ тщеславія – теперь, напротивъ, ему казалось, что онъ жертвуетъ собою, ежели говорить съ кмъ-нибудь – не потому, чтобы онъ полагалъ длать этимъ честь – но потому, что вмсто того, чтобы говорить съ нимъ, онъ могъ бы говорить съ нею, или по крайней мр думать о ней. Теперь ему никого не нужно. Ласковая улыбка и взглядъ Графини придали ему боле сознанія своего достоинства, чмъ Гр[афскій] титулъ, богатство, красота, кандидатство, умъ и всегдашняя лесть и похвалы, въ одно мгновеніе изъ ребенка сдлали мущину. Онъ вдругъ почувствовалъ въ себ вс благородныя качества мущины: храбрость, ршимость, твердость, все то, недостатокъ чего онъ ясно сознавалъ въ себ до сихъ поръ. Внимательный наблюдатель замтилъ бы даже перемну въ его наружности за этотъ вечеръ. Походка стала увренне и свободне; грудь выпрямилась, голова держалась выше; въ лиц изчезла дтская округлость и неотчетливость чертъ, мускулы лба и щекъ выказывались опредленне, и улыбка была смле и тверже.
168
В
Ужинъ былъ обыкновенный бальный ужинъ съ вчнымъ невкуснымъ, но затйливымъ маiонезомъ, съ вопросами хозяина: все-ли у васъ есть? съ бготнею слугъ, смхомъ, говоромъ сотни голосовъ и хорошимъ виномъ. Столъ же, за которымъ сидлъ мой герой, особенно пользовался этимъ послднимъ по протекцiи Н. Н., которому дворецкiй какъ
Графъ Ш"oфингъ былъ chevalier d’industrie 169 высшаго полёта, нсколько разъ богатлъ, нсколько разъ промотывался и наконецъ, желая блистательно окончить свое поприще, женился на богатой наслдниц. Кто былъ причиной этой сватьбы, намъ совершенно неизвстно, извстно только то, чго любовь не играла въ ней ни съ той, ни съ другой стороны ровно никакой роли. Графъ Ш"oфингъ любилъ свою жену, какъ самую кроткую и послушную 170 изъ жёнъ, и продолжалъ еще любить, какъ хорошенькую женщину (еще не прошло года, какъ онъ женился). Хотя и говорили чувствительныя дамы, что онъ не стоить, не уметъ цнить ея, но мы никакъ не скажемъ этаго, потому что хорошенькая Ш"oфингъ и не требовала отъ мужа другой любви. Лучше мужа, чмъ ея Jean, она и не желала, и сама любила его точно также, какъ онъ ее. До сватьбы она никого не любила, а посл сватьбы, ежели и встрчала людей, которые ей нравились, то не стоило любить ихъ: они вс, сколько она могла узнать ихъ, были похожи на ея Jean.
169
[делец]
170
Последнее слово написано над зачеркнутым: совершенно равнодушную
Но нехорошо было въ ея миломъ Jean то, что онъ былъ мотъ, игрокъ и негодяй; потому что проигрывалъ и проигралъ больше половины женинаго состоянiя. Но разв русская порядочная барышня должна имть понятiе о томъ, что составляетъ ея состоянiе, и о томъ, что безъ него жить нельзя, что оно прiобртено трудами и кровью ея предковъ. Хорошенькая Ш"oфингъ знаетъ, что ея мужъ проигралъ 40 или 60 000 и нынче похалъ играть еще. Она очень смутно понимаетъ, что это что-то нехорошо длаетъ ея Jean; но думать объ этомъ скучно, и она преспокойно отправляется на балъ къ П., куда детъ и Сережа съ К[няземъ] Корнаковымъ.
______________
Комментарий Н. М. Мендельсона к «СВЯТОЧНОЙ НОЧИ»
Рассказ писался Толстым на Кавказе в 1853 г. К работе над ним относятся следующие записи дневника этого года. 12 января: «Задумал «очерк: «Бал и бардель». 17 апреля: «Встал рано, хотел писать, но поленился, да и начатый рассказ не увлекает меня. В нем нет лица благородного, которое бы я любил; однако мыслей больше». На следующий день: «писал не дурно. План рассказа только теперь начинает обозначаться с ясностью. Кажется, что рас[сказ] может быть хорош, ежели съумею искусно обойти грубую сторону его». В суммарной записи 21—25 апреля: «окончил начерно С[вяточную] Н[очь], примусь за корректуру», а немного далее, в тот же день: «Мои теперешние желания: получить солдат[ский] крест, чин на месте, и чтобы оба рассказа мои удались». В связи с предыдущими и последующими записями можно полагать, что Толстой разумеет здесь «Отрочество» и «Святочную ночь». По всей вероятности, о последнем рассказе говорит запись дневника под 7 мая: «Нынче писал довольно много, изменил, сократил кое-что и придал окончательную форму рассказу». Наконец, к 15 мая относится последняя запись: «Р[ассказ] Свят[очная] Н[очь] совершенно обдумал. Хочу приняться…».
Нельзя не отметить в рассказе наличия несомненного автобиографического элемента. Так, например, характеристика московского общества и положения в нем молодого человека, вроде Сережи Ивина, героя «Святочной ночи», находит себе параллель в тех «Записках», которые Толстой начал было писать в дневнике в июне 1850 г., вспоминая в них зиму 1847-1848 гг. Автобиографичны и те страницы рассказа, где Толстой так горячо и с таким Знанием дела говорит о цыганских песнях. Увлечение цыганами сказалось в 1850 г., между прочим, неосуществившимся замыслом «написать повесть из Цыганского быта» (Дневник, 8 декабря 1850 г.). Наконец, Р., разделявший с автором «Святочной ночи» интерес к изучению цыганской музыки, – по всей вероятности, тот самый Рудольф, пьющий немец-музыкант, с которым Толстой познакомился у своих друзей Перфильевых, и которого привез с собой в Ясную поляну в мае 1849 г.
Рассказ сохранился в черновом наброске, доведенном до конца, и во вторичной, перебеленной обработке его начала. Как видно будет ниже, есть основания предполагать, что сохранились следы еще одной, третьей, рукописи рассказа, – вероятно, первоначальной.
Рукописи «Святочной ночи» находятся в архиве Толстого, хранящемся в Публичной библиотеке Союза ССР им. Ленина (П. XXII).
Автограф-черновик, писанный чернилами, с многочисленными поправками, состоит из 34 лл. 4° в виде согнутых пополам полулистов серой писчей бумаги без водяных знаков и клейм. Кончая л. 21 – авторская пагинация, нумерующая рукопись через лист, причем есть один пропуск, так что на л. 21 вместо 11 стоит 10. После 22 л., несомненно, вложены листы из другой рукописи. За это говорят три обстоятельства. Прежде всего, на первых из шести лл. (23—28 по общему счету) имеется, опять через лист, авторская пагинация: 9, 10, 11. Во-вторых, л. 22 кончается словами: «Нтъ объ этомъ я не жалю», а л. 23 (как указано выше, с авторской пагинацией 9) начинается зачеркнутыми словами: «Однаго точно какъ б», после чего идет повторение конца листа 22: «Нтъ объ этомъ я не жалю». Весьма вероятно соединение текста, данного на первых 22 лл., с другим, написанным ранее. В-третьих, на л. 23 герой, называвшийся до сих пор Сережей, обозначен инициалом К.