Поломанный Мир
Шрифт:
Зеркальный Рыцарь позволил себе хмыкнуть. Герцог и ухом не повёл: телохранителю было позволено многое. Тот мог выразиться под час яснее, желчнее и искромётнее, чем придворный шут. Но предпочитал молчать. Ибо молчание – золото.
Едва осознав, куда вляпался, Малатеста тут же смекнул, что именно хочет от него услышать умалишённый фанатик-феодал.
Выпустив со свистом воздух через ноздри, первый среди персекуторов склонил голову к груди и заговорил в попытке оправдать Корпус:
– Так и есть. Но все они, так или иначе, полегли
«Негде в Саргузах искать спасения. В низинах – моровая напасть, в горах – авторитет старика, потерявшего последний свет разума. Отсюда некуда бежать…»
Может, и есть, да только не по его честь.
Печальный вывод. Верный, но лишь отчасти.
– Две дюжины инквизиторов лучше, чем нисколько, – холодно подытожил Освальдо Барбин. Как вдруг лицо его стало каменным. – Хотя могло быть и больше. Но увы, увы…
Энрико Малатеста нахмурился.
– В смысле?
– Альмансары, – вздохнул Освальдо, разводя руки в стороны.
И этим всё сказано. С вестанской семьей святого отца из Вестании что у Церкви, что у Священной Инквизиции, что у власти исключительно светской постоянно возникали проблемы. По-другому они и не могли: самая настоящая, горячая кровь Пиретреи.
Своенравность их запредельна чуть ли не от природы. К тому же, кровь у них тоже смешанная с сарацинской, о чем сами Альмансары говорить не любили. Морисков терпеть не могут в Вестании – кровь из носа. То-то они перебрались в Илантию в своё время.
Не из простых семейка.
Так или иначе, сути дела не меняет. На каком бы счету ни находились клирики рода Альмансар, с ними не заскучаешь. Постоянно что-нибудь да где-нибудь. Отец Бруно сам по себе позволял более прямое чтение Дюжины Столпов, глаголом паля сердца людей.
Между тем его старшие сыновья выслужились настолько, что поднялись до капитанов. “Пегас” и “Фавн” – их люди. Раз уж “Феникс” и “Цербер” более не существуют, по эффективности они идут сразу за “Медузой”.
У них свои методы священной войны, порицаемые прочими в Церкви. Бесчеловечные. Зато действенные.
Потому-то их по возможности закидывали в Провинцию, где те могли спокойно творить бесчинства. В Городе их злодеяния бы тут же предали огласке, бросив тень на Священную Инквизицию. Благо, за Ларданами народ всяко проще: блаженны кроткие.
Следующей ротации “Пегас” и “Фавн” так и не дождались. Мор порушил все графики околорелигиозной военной организации.
– Что на этот раз? – недовольно пробормотал отец Энрико, скрестив руки на груди.
Верховный никогда бы не подумал, что ему придется краснеть за Альмансаров.
– Ещё предстоит выяснить, – сказал феодал, как отрезал. – В начале эпидемии посылали за ними гонцов. Они так и не вернулись. Минувшей ночью я решил рискнуть и послал новых всадников. До епархии Сан-Витале не так уж и далеко. Скоро вернуться должны обратно в замок.
Малатеста скривил губы. Хотя Альмансары немало крови попили руководству в Саргузах, он был бы рад воссоединиться с ними. Силы, которыми располагал епископ из Вестании, могли послужить нехилым подспорьем в поимке Альдреда Флэя.
А уж как Освальдо Барбин бы обрадовался!.. Наездники Священной Инквизиции на дороге не валяются. Особенно сейчас, когда экономический пузырь Церкви в Ларданах лопнул, а золото из казны пришлось в спешке распределять. Понабирали всякий сброд, когда могли просто держаться курса и идти проторенной дорогой.
Система Церкви Равновесия – особенно в Илантии – за века существования была доведена до совершенства. Если не профицит, хотя бы плато. Но всякая система разбивается, когда во главе угла встают бесталанные управленцы.
Вроде Модрича, Петефи, Буассара.
– Я уверен, Альмансары где-то там. Ещё живы, – поделился ощущениями альбинос. – Они обязательно пошлют нам весточку…
– Не сомневаюсь, – отозвался герцог угрюмо. Помолчал немного, предчувствуя неладное. – Давайте лучше вернёмся к делам насущным…
Феодал встал из-за стола, чуть прихрамывая на правую ногу, поражённую подагрой, поднял трость и поманил Верховного Персекутора на себя рукой.
– Идёмте же.
Осознание бесправия привело мутанта к полному безволию. Положение вещей разожгло тлетворное, ядовитое пламя в его тощей груди.
И тем не менее, Малатеста был готов проглотить его, только бы добраться однажды до Киафа…
Скрепя сердце Верховный последовал за герцогом по коридору, что в конечном счёте должен был вывести их на широкую лоджию.
По мере продвижения Освальдо Барбин описывал ему первостепенные проблемы, которые Саргузскому Корпусу предстояло решить в дальнейшем.
Следом за ними увязался не кто иной как Зеркальный Рыцарь. Один среди кучи телохранителей. Как если бы герцог был уверен: его безликого хранителя достаточно. При мысли об этом отцу Энрико стало жутко. Ведь, как правило, люди боялись мутантов – презирали, плевали вслед, но боялись!
Лязганье стали заглушал голос Человека в высоком Замке, что эхом раздавался в каменной кишке кулуара:
– Исходя из того, что ни Вы, ни ваши подчинённые не подхватили заразу, смею предположить, что и в дальнейшем Противоположности не пометят вас чумной печатью.
Какая чушь…
Верховный процедил воздух сквозь зубы, чувствуя, как его шансы поймать Альдреда сводятся к нулю, утекая, будто вода сквозь пальцы.
«Из огня да в полымя…»
– В отличие от нас, об эпидемии Вы знаете не понаслышке. И всё же, этого мало, чтобы составить цельную картину, которая бы покрыла все вопросы, волнующие праведных гармонистов. До сих пор доподлинно неизвестно, как протекает заболевание, его причины также остаются тайной. Наш замковый врач весьма заинтересован в природе мора.