Положитесь на меня
Шрифт:
— Абсолютно! Не трогайте! Я не хочу знать, что это такое!
— Вы ведете себя, как ребенок. Не забывайте, что вы член организации, что вы уже передавали много важных сведений в ЦРУ при моей и Кена помощи и что вам платили за это. Рано или поздно они найдут мне замену, этот человек наладит с вами контакт, и вы должны будете работать с ним, как работали со мной.
— Я больше не работаю на них! — возразила Мала, — С меня довольно! Я вас прошу, уходите! Никто не сможет заставить меня делать то, чего я не хочу!
Бордингтон прекрасно понимал, что она напугана. Когда он узнал о появлении Малиха, он тоже был страшно напуган.
— Я вас прошу, выслушайте меня и успокойтесь. Вы принимали от них деньги. Если они захотят, то бросят вас, но вы сами не сможете избавиться от них. Если вы попытаетесь, они заставят вас молчать. Ваш единственный шанс ускользнуть от них — исчезнуть, как собираюсь сделать я. Если вы не найдете возможности покинуть страну и спрятаться, они вас убьют.
Она с отчаянием смотрела на него.
— Я вам не верю! Они не могут!
— Почему же я хочу покинуть Прагу? Я-то знаю, что они могут. — Бордингтон на мгновение замолчал, думая, продолжать ли.
— Сейчас не совсем подходящий момент, чтобы говорить вам об этом, но я не могу иначе, — его бледное лицо покрылось потом, глаза блестели. — Мала, я люблю вас. Я вас полюбил с первого взгляда. Я хотел бы найти слова менее банальные, чтобы сказать, что вы для меня значите… — Он замолчал, испуганный сердитым выражением ее лица. — Я не должен был говорить вам об этом… я огорчен.
— Огорчен? Вы говорите, что любите меня? Тогда почему же вы пришли сюда? Вы воспользовались мной, чтобы спасти свою шкуру. Прекрасное выражение любви! Скажите лучше, что вы любите себя!
Бордингтон был поражен таким поворотом разговора.
— Но… но мне некуда больше идти, — пролепетал он. — Я надеялся, что я вам не совсем безразличен.
— Я не хочу, чтобы вы прятались у меня! — закричала Мала. — Сколько раз вам надо об этом говорить? Вы для меня ничего не значите! Разве вы не понимаете этого? Ничего!
Она повернулась к нему спиной. Бордингтон смотрел на ее стройную фигуру и ему хотелось обнять ее.
— Мы можем уехать вместе, — сказал он. — Поедем в Швейцарию. Власт может сделать и вам фальшивый паспорт. Мы будем путешествовать как муж и жена. Когда приедем в Женеву, решим, захотите ли вы остаться со мной или нет. У меня там есть деньги.
Она повернулась к нему.
— Я останусь здесь! Я больше не работаю на них! Когда вы уйдете, я буду в безопасности.
— Агент никогда не бывает в безопасности.
— Оставьте меня, наконец! Уходите и оставьте меня в покое!
Она почти кричала.
— Будет лучше, если мы посмотрим, что оставил здесь Брикман, — сказал он.
— Нет!
— Может, это компрометирующий вас документ. Я не доверяю Дори. Может быть, он вас предает. Нужно узнать, что в пакете.
Мала молча и настороженно смотрела, как он приблизился к статуе и снял голову ангела.
Когда Гирланд вышел из автобуса у аэропорта Орли, Гарри Мосс был уже там.
— Салют, — сказал Мосс. — Вот ваш билет. Разделайтесь с вашим чемоданом, потом мы поговорим.
Закончив формальности с чемоданом, Гирланд сел с Моссом на скамейку.
Из кармана рубашки Мосс вынул лист бумаги, сложенный пополам.
— Вот адрес. Деньги находятся внутри деревянного ангела. (Эти сведения ему накануне дал Дори, который получил от Брикмана кодированную телеграмму). Детский трюк. Голова ангела снимается. Вы вернетесь через три дня… в субботу. Ваш билет оплачен. Я буду ждать вас здесь.
— В этом я не сомневаюсь, — насмешливо проговорил Гирланд. Он прочел адрес, который ему ничего не говорил. — Деревянный ангел?
— Да. Он находится в углу комнаты, налево от входа. Вы не сможете его не увидеть.
— Эта квартира обитаема? — спросил Гирланд, пряча листок в карман.
— Я ничего не знаю… Возможно. Там такой же кризис с жильем, как здесь. Но это уж ваше дело, — Мосс пристально посмотрел на него. — Ведь не собираетесь же вы забрать все деньги, не заработав их?
— А что вы можете мне еще сказать относительно этого места?
— Там нет привратника. Квартира находится на четвертом этаже, без лифта. Замок не доставит трудностей. Остается удостовериться только, что помещение пусто, когда будете входить.
Гирланд размышлял, потирая затылок. Что-то его смущало. Но все казалось так просто. Ему нечего терять.
— Адрес-то вы мне дали. А о моих расходах вы подумали?
Скрепя сердце, Мосс достал деньги.
— Вот, возьмите, здесь тысяча долларов. Теперь я беден, как церковная мышь… так что, не задерживайтесь.
Гирланд сунул банкноты в бумажник. В это время объявили, что пассажиры, следующие рейсом 714 в Прагу, должны подойти к восьмому выходу.
— Хорошо, — сказал он, вставая. — Не нервничайте, если не увидите меня в субботу. Никогда нельзя все предугадать. Нужно всегда учитывать случайности.
— Это совсем просто, — Мосс проводил его к выходу. — До субботы!
Четверть часа спустя Гирланд присоединился к группе туристов. Стюардесса захлопала было глазами, но Гирланд адресовал ей лучшую из своих улыбок. Он всегда имел сумасшедший успех у стюардесс, и не был удивлен, когда через несколько минут после взлета увидел приближающуюся к нему стюардессу, которая шепнула, что он может занять любое свободное место в первом классе.
— О, вы очень любезны, — сказал он, покидая свое место и направляясь в салон первого класса.