Полукрылые. Черные песни забвения
Шрифт:
– Н-нормально, – пожал плечами Артем. – А у тебя?
Одноклассница неопределенно помахала рукой в воздухе и промычала что-то невнятное, одновременно вгрызаясь в бутерброд.
– Не успела дома поесть, проспала, – извиняясь, пробормотала она с набитым ртом. – Что там у нас дальше, крылатая тренировка?
– Н-нет, сначала б-брейн-ринг, а потом уже и т-тренировка, и распределение по командам для завтра. Ты что, н-не читала, что п-прислал в крылограмме Антон С-сергеич?
– Зачем, если можно у тебя спросить? – невозмутимо ответила Эл и похлопала его по плечу. – А что за брейн-ринг? Звучит так, как будто
Артем сначала хотел возмутиться, но потом передумал. Если честно, ему даже было приятно в глубине души, что она на него понадеялась. Так что он просто сделал вид, что не обратил внимания на нахальство одноклассницы.
– Раньше была п-передача такая по телевизору, лет сто н-назад. Н-надо будет на скорость отвечать н-на вопросы по культуре и мифологии, заданные в-ведущим. Кто первый на кнопку н-нажмет, тот и отвечает. А за п-правильные ответы баллы н-начисляют.
– Вот! – Вихрева демонстративно подняла указательный палец. – Потому я и не стала читать ничего. У Антонсергееича там три листа мелким шрифтом, а ты за десять секунд все объяснил, и понятно.
Артем уставился на нее возмущенно, а одноклассница ему неожиданно подмигнула и продолжила как ни в чем не бывало:
– А этот брейн-ринг, по-моему – фигня какая-то. Что-то сложно слишком.
– А по-моему, п-прикольно, – с вызовом возразил Титов. – В-во всяком случае, интереснее, чем какие-то там б-банальные тесты.
Вышло даже лучше, чем Артем предполагал. Всех участвовавших учеников-птенцов по алфавиту разбили на 8 групп. В каждой одновременно прошли отборочные туры до тех пор, пока не остался один победитель. В их группе всех по баллам обогнал Титов, а из остальных одноклассников в четверть финала еще прошли Черниченко и, как ни удивительно, Тоня Коврова. Артем и не подозревал, что у нее такая хорошая реакция – она ни разу не проиграла сопернику нажатие на кнопку.
Остальные ребята из класса разделились в своих симпатиях – Прилепина и Афанасьева болели за Тоню, но она продула в четверть финале какой-то кудрявой девчонке на голову выше ее. Макс и Камиль криками и свистом поддерживали Никиту, пока учитель, проводивший брейн-ринг, им не пригрозил, что выгонит из актового зала. Но и Черниченко не смог одолеть своего противника по полуфиналу, щуплую веснушчатую девочку в модных очках-бабочках.
Когда Ник спустился со сцены, Редькин не упустил случая его подколоть:
– Ну ты отжег, чувак, девчонке проиграл!
Но Черниченко только махнул рукой:
– Да мне не жалко, я вообще сам не понял, как так далеко дошел.
Макс и Камиль хохотнули и похлопали его по спине. А Артем вздохнул и про себя позавидовал тому, как Ник легко и непринужденно реагирует на дурацкие шуточки Редькина. Сам бы он наверняка психанул и ответил что-то резкое, Макс бы сказал очередную гадость, и пошло-поехало.
Так вышло, что сам Титов неожиданно добрался до финала. Его противником стала та самая девочка с веснушками, которой проиграл Ник. Как только они заняли места на сцене и приготовились нажимать на кнопки, в зрительном зале неожиданно раздались бешеные аплодисменты. Кто-то засвистел и даже затопал ногами. Артем повернул голову и с удивлением понял, что этот сумасшедший шум издают все его одноклассники в полном составе.
За него болели и Редькин, докапывающийся по каждому поводу, и Прилепина,
Выиграть у Артема, правда, не получилось, несмотря на такую команду поддержки. У его соперницы в голове как будто онлайн-энциклопедия была подключена. На все вопросы она знала ответы, а сам Титов два раза ошибся, поторопившись нажать на кнопку. Но все равно потом, когда брейн-ринг закончился, ему никто из одноклассников ничего плохого не сказал. А Антон Сергеевич, наоборот, даже пожал руку. Он явно очень гордился, что одним из финалистов, пусть и не победителем, стал его ученик из Волгограда.
Следующим пунктом в программе стоял обед, а затем «практическая тренировка на учебном полигоне». Прочитав эту фразу прошлым вечером, Артем представил себе, как все наденут шлемы и бронежилеты и будут бегать по специальной площадке, преодолевать препятствия и стрелять друг в друга шариками с краской, как в пэйнтболе. Ну или вроде того. Круто же!
Но все оказалось совсем не так. Когда все участники соревнований вышли из школьной столовой после обеда, их проводили в спортзал. В обыкновенный такой школьный спортзал, не сильно отличающийся от того, что был у них в лицее в Волгограде. Там все расселись на лавки, поставленные в три ряда у дальней стены, и один из учителей-организаторов зачитал списки команд, по которым птенцов распределили для завтрашней практической части соревнований.
Артем выдохнул с облегчением – он попал в одну команду с Никитой и Эллой. Правда, с ними вместе еще оказался и заноза-Редькин, который заметно расстроился такому распределению. Стало понятно, что он рассчитывал попасть в одну команду со своей девушкой. Переглянувшись с Мариной, Макс почти сразу ушел искать Антона Сергеевича, чтобы узнать, нельзя ли ему перевестись в другую группу.
После оглашения списков все птенцы разбились по командам и почти два часа разминались и тренировались под присмотром одного из учителей сначала в том же самом спортзале, а затем на школьном стадионе. И никакого пэйнтбола. Вот облом!
Вечером волгоградцы еле доползли до своего отеля. Вроде и недалеко, но сил ни у кого уже не осталось. Артем вспомнил, как они шли утром по этой же самой дороге, но в обратную сторону, и Настя с Мариной приставали к Антону Сергеевичу с вопросами о культурной программе. Нельзя ли уже сегодня вечером съездить в центр и просто погулять. Без музеев и всего такого. Сейчас же девчонки с трудом передвигали ноги и не думали ни о каких магазинах на Невском.
Первый день крылатых соревнований оказался весьма насыщенным.
Глава, в которой все идет наперекосяк
Артем и сам не понял, как умудрился проспать. Вчера вечером, вернувшись после ужина в комнату, он растянулся на кровати и собирался одним глазком посмотреть, что написано в программе олимпиады про завтрашний день. А потом дочитать книгу Перельмана, там как раз оставалось страниц пятьдесят. Но пришел в себя он уже утром, лежащим на неразобранной кровати в джинсах и футболке. Раскрытый Перельман небрежно валялся на полу, несколько страниц помялись.