Полуночный дождь
Шрифт:
Это было изумительно, эротично и чертовски возбуждающе. Блейк прижимал одну руку к внутренней поверхности моего бедра, не давая мне сжать ноги, когда я начала извиваться под своими пальцами. Вот и все. Я действительно собиралась это сделать. Я почувствовала, как зарождается мой оргазм, начиная с головы. Сильнейшие ощущения быстро распространились вниз по моему телу, вызвав внутренний взрыв. Блейк сильнее сжал свой член и ускорил движение рукой, что заставило меня еще больше надавить на клитор, и я закричала, испытав настоящее блаженство. Волны экстаза все еще накрывали мое тело, когда он придвинулся и погрузился глубоко в меня. Я выгнула спину и застонала, совершенно
Блейк удерживал себя надо мной, опираясь на руки, и смотрел мне прямо в душу. Мои пальцы слегка касались его груди, и я удерживала его взгляд. Именно тогда я поняла, что на мне все еще был розовый лифчик. Почему? Обычно именно эту вещь Блейк снимал с меня первым делом.
— Что? — спросил он, читая мои мысли. Я лишь покачала головой. Блейк знал. Он знал, что я была больна. Каждая клеточка моего тела говорила мне, что он знал. Почему он ничего не говорил?
— Ничего, — ответила я.
— Я люблю тебя.
Я вяло улыбнулась и провела рукой по его плечу и вниз по руке. Я не могла ответить ему тем же, слова застряли в горле. Одинокая слеза скатилась по моей щеке, и я отвернулась, чтобы он не увидел ее. Блейк опустился ниже и поцеловал меня в уголок глаза. Его попытка остановить мои слезы провалилась, вызвав обратную реакцию.
— Дай мне встать, — сказала я, изворачиваясь и стараясь не поворачиваться к нему лицом. Я не хотела, чтобы он видел меня такой. Не хотела, чтобы он видел, как его объятия разрушают меня. Блейк отстранился, и я улизнула от него, едва замечая, как быстро поднялась по лестнице. Я закрыла дверь в нашу спальню и побежала в ванную, захлебываясь от рыданий. Я чувствовала себя такой открытой и уязвимой от нахлынувших эмоций; никогда такого не испытывала. Плеснув в лицо холодной водой, я постаралась успокоиться. Единственной проблемой было то, что я не понимала, почему чувствовала себя такой расстроенной. Он знал. Я чувствовала каждой клеточкой своего тела, что Блейк знал. Я боялась стольких вещей. Что, если он больше не хотел меня? Стойте, это не имело значения, это я не хотела его. Я не могла позволить ему снова пережить такое. Сам дьявол не заслуживает такой боли. Возможно, это было из-за отказа. Может поэтому я была так напугана? Что мне придется справляться с этим самой, что никого не будет рядом?
— Макайла?
— Я в порядке, — рявкнула я в закрытую дверь.
— Открой дверь.
— Нет. Просто оставь меня в покое, Блейк. Со мной все хорошо. Я просто хочу побыть одна.
— Ты расстроена.
— Я в порядке! — крикнула я с такой злостью и ненавистью. Это несправедливо. Всё должно было быть по-другому. Я должна была просматривать журналы и выбирать дурацкое свадебное платье.
Этого не должно было случиться. Я огляделась вокруг в поисках чего-нибудь, на чем можно было бы выместить свою ярость. Мне нужна была ручка. Мне необходимо было что-нибудь сломать, что угодно. Я лишь хотела, чтобы это прекратилось. Это было правильно. Это не было…
Вся в слезах я резко развернулась к выбитой двери и сломанным петлям. Блейк выглядел злым. Замерев на месте, я была не в состоянии пошевелиться, когда он ворвался в ванную в одних джинсах. Мне было все равно, что под ними у него ничего больше не было. Меня вообще ничего не волновало. Я даже не понимала,
— Давай. Пойдем в кровать.
— В кровать? — спросила я, отстраняясь. Мой голос дрожал, но по крайней мере я могла говорить. Идти в кровать?
Без шуток?
Блейк наклонил голову и улыбнулся.
— Ладно, на самом деле у нас нет кровати, но я принес наверх наши спальные мешки и подушки. По крайней мере, мы можем спать в нашей комнате. — Его печальная улыбка была заразительной, заставив меня также усмехнуться, и я обошла его.
— У нас есть только один спальный мешок и одна подушка, — сообщила я.
— Проклятье, нам придется поделиться.
Я расстегнула лифчик, единственный предмет одежды, который оставался на мне, и бросила его. Блейк снял джинсы и заполз ко мне в спальный мешок. Боже, я так сильно его любила. Я не хотела, чтобы это заканчивалось. Я не была готова к тому, чтобы это закончилось.
Я вытерла последние слезы.
— Блейк?
— Нет, Макайла. Спи. Мы не будем ничего обсуждать. Не сегодня. Через несколько часов мы заберем Пи, и я отвезу вас обеих полакомиться оладьями.
— Правда? — улыбнулась я.
— Да, и мы встретимся с тем парнем, который восстанавливает антикварные вещи. Его зовут Джоэл. Он работал над акустической системой. Он показал мне некоторые предметы, которые отреставрировал, чертовски хорошая работа.
— Серьезно? — мне хотелось побольше поговорить об этом.
— Да. Я надеюсь, у него есть витринный шкаф для Пи. Думаю, мы могли бы поехать сначала к нему, тогда нам проще будет подобрать мебель для ее спальни к этому шкафу.
— Может у него есть спальный гарнитур для нее.
— Хм, возможно. Было бы здорово.
Вот о чем мы с Блейком говорили: о покупке мебели, о дне рождения Пи, об отделке нашего дома, о чем угодно, лишь бы не касаться реальной жизни. Той, которую отнимут. Блейк прошептал, что любит меня, целуя мое обнаженное плечо, и я ответила ему тем же. Я действительно любила Блейка Коуста.
Я очень сильно любила Блейка. Всем сердцем.
Эмоциональное истощение накрыло нас около трех ночи. Когда я последний раз смотрела на распределительную коробку, нуждавшуюся в подставке, было без семи минут три, и потом раз и наступило утро. Совершенно неожиданно. Минуту назад мы разговаривали, а в следующую — просыпались. Блейк занялся со мной любовью в спальном мешке до того, как мы встали; и все это время не произнося ни слова. Было странно; как будто камень с души упал, но это не так. На самом деле мы ни о чем не поговорили, и я даже не была уверена, что же все-таки Блейк знал. В смысле, я догадывалась, но не совсем. Я не понимала, как он так просто мог забыть об этом.
— Поехали за кроватью. У меня спина болит, — Блейк улыбнулся мне в губы. А-а-ах, какой замечательный способ проснуться. Мои бедра дернулись, когда он выскользнул из меня, намеренно скользнув своим членом по моему сверхчувствительному клитору. Блейк хмыкнул, словно поставил восклицательный знак после оргазма, до которого только что довел меня.
— Я соскучился по Пи. Поехали за ней.
Не знаю, как у нас получилось, но мы это сделали. День начался замечательно. Пи сидела на заднем сиденье и снова рассказывала нам о цирковых львах.