Полвойны

Аберкромби Джо

— Думаешь, я хочу это слышать?

Она удивленно моргнула, на ее лице застыла смесь вины и злости. 

— Надеюсь, тебе было больно это слышать.

— Тогда почему ты это сделала?

Злость победила.

— Да потому, что ты был нужен мне, самовлюбленный хер! – рявкнула она. – Не все вертится вокруг тебя и твоих больших талантов, твоего великого выбора и твоего проклятого великого будущего. – Она ткнула себя пальцем в грудь. – Мне было что-то нужно от тебя, а ты выбрал не быть здесь! – Она повернулась к нему спиной. – Никто и не пикнет,

если ты снова решишь не быть здесь.

Стук ее молотка преследовал его, пока он поднимался по ступенькам. 

Назад во двор Оплота Байла, к войне и дыму мертвецов.

Копка 

От работы спина Рэйта болела, грудь ныла, давно сломанную руку и недавно обожженную жгло – каждую по-своему. Он уже вырыл грязи на десять могил и не нашел ни следа Ракки, но все еще продолжал копать. 

Рэйт всегда беспокоился о том, что брат будет без него делать. Никогда не думал о том, что сам будет делать без брата. В конце концов, может, на самом деле он никогда не был самым сильным из них.

Лопата вверх, лопата вниз, спокойный удар, удар лезвия по грунту, и все больше кучи земли по обеим сторонам. Это избавляло его от необходимости думать.

— Ищешь сокровища?

На краю ямы высилась фигура, позади которой светила Мать Солнце. Руки на бедрах, на небритой стороне головы блестело золото и серебро. Последний человек из тех, с кем он надеялся здесь встретиться. Но с надеждами всегда так. 

— Откапываю тело брата.

— Какой в нем теперь прок?

— Оно кое-что для меня значит. – Он бросил землю так, что она попала на ее сапоги, но Колючка Бату была не из тех, кого могла отпугнуть горсть грязи.

— Ты его никогда не найдешь. А если и найдешь, что тогда?

— Сложу достойный погребальный костер, достойно сожгу его и достойно похороню.

— Королева Скара думала о том, чтобы достойно похоронить Светлого Иллинга. Она все твердила о том, что надо быть великодушным к своим врагам.

— И?

— Я согнула пополам его меч и закопала. А труп разрубила и бросила воронам. Думаю, это куда великодушнее, чем он заслуживает.

Рэйт сглотнул.

— Я стараюсь не думать о том, кто чего заслуживает.

— Мертвым уже не помочь, парень. – Колючка зажала пальцем одну ноздрю и через другую высморкалась на раскопки Рэйта. – Все, что можно сделать, – это взять плату с живых. Утром я направляюсь в Скекенхаус. Взять плату с Верховного Короля за своего мужа.

— Какой платы хватит за это?

— Начну с его головы! – прорычала она, скривив губы и брызгая слюной.

Если честно, ее ярость немного пугала. Если честно, довольно сильно возбуждала.

Напоминала ему его собственную ярость. Напоминала простые времена, когда он знал, кем был. Когда знал, кто его враги, и хотел лишь поубивать их.

— Подумала, что, может, захочешь присоединиться, – сказала Колючка.

— Не думал, что особо тебе нравлюсь.

— Я считаю тебя мелким злобным ублюдком. – Она ткнула носком сапога в камень, и тот скатился в яму. – Мне как раз такие и нужны.

Рэйт облизал губы. Старый огонь загорелся в нем, словно Колючка была кремнем, а он трутом.

Она была права. Ракки мертв, и сколько ни копай, ему не поможешь.

Он с силой воткнул лопату в землю.

— Я с тобой.

Скара изменилась. Или, может быть, она менялась мало-помалу, и он только теперь это заметил.

Она отказалась от кольчуги и теперь выглядела не так похоже на Ашенлир с огромной картины позади. Но она все еще носила длинный кинжал на поясе, а на руке браслет, который Байл Строитель когда-то надевал в битву. У нее все еще был меч, который сделала Рин, хотя теперь перед ней на коленях вместо Рэйта стоял какой-то паренек из фермеров-погорельцев.

И в самом деле королева, и с учеными советниками подле нее. Синий Дженнер не утратил сутулость налетчика, но подстриг свои редкие волосы, привел в порядок бороду и раздобыл отличную шубу, поверх которой висела золотая цепь. Оуд сбросила вес и набралась достоинства с тех пор, как была ученицей Матери Скаер. Теперь она неодобрительно хмурила свое заострившееся лицо, глядя, как Рэйт пробирается в приемные покои с украденным шлемом под мышкой.

Скара посмотрела на него сверху вниз, высоко подняв подбородок, расправив плечи, так что ее шея словно растянулась на милю. Она была на своем месте на этом огромном стуле Байла и казалась надменной, как Лаитлин. Могла ли это быть та же девушка, с которой он делил ложе несколько ночей назад? Чьи пальцы скользили по шрамам на его спине? Чей шепот щекотал его ухо? Теперь это казалось сном. Может, сном оно и было.

Он неуклюже поклонился. Чувствовал себя полным дураком, но что еще ему оставалось?

— Я, э-э-э, тут подумал...

— Начать следовало бы с «моя королева», – сказала Мать Оуд, и Скара не пошевелила и пальцем, чтобы ее остановить.

Рэйт поморщился. 

— Моя королева... мне было предложено место в команде Колючки Бату. Вести атаку на Скекенхаус.

— Ты собираешься принять его? – спросил Дженнер, высоко подняв кустистые брови.

Рэйт заставил себя посмотреть Скаре прямо в глаза. Словно они были тут только вдвоем, одни. Мужчина и женщина, а не убийца и королева.

— Если вы меня отпустите.

Возможно, на миг на ее лице мелькнул легчайший проблеск страдания. А может, ему просто хотелось его увидеть. В любом случае ее голос оставался ровным, как стекло.

— Ты ванстер. Ты не приносил мне никаких клятв. Ты волен идти куда хочешь.

— Я должен, – сказал Рэйт. – Ради своего брата.

В груди стало нестерпимо больно. Он-то надеялся, что она скажет: «Нет, останься, ты нужен мне, я тебя люблю».

Но Скара лишь кивнула. 

— Тогда я благодарю тебя за верную службу. – Рэйт не смог сдержаться, щека задергалась. Верная служба, вот и все, что он ей дал. Как любой пес. – Тебя будет очень не хватать.