Помеченный смертью
Шрифт:
– Куда едем-то? – спросил Кирилл.
– К Анне.
– К какой Анне?
– К твоей, – засмеялся нервно Морозов. – Она здесь, в Москве.
И больше не стал ничего объяснять. И события не хотел предвосхищать, и сам ничего не знал толком, кроме того, что ему когда-то сказал Виталий Борисович, – что Аня живет в «России».
Им потребовалось полчаса на то, чтобы Аню разыскать. Кирилла Морозов оставил в машине, поднялся в номер сам. Дверь открыла Аня. Морозова узнала сразу же и отступила в глубину номера, испугавшись.
– Не надо меня бояться! – сказал Морозов, входя и осматриваясь.
Они были здесь одни.
– Вам две минуты на сборы!
– Я не поеду никуда! – прошептала Аня, а в глазах плескался ужас.
– Быстро! – сорвался на крик Морозов. – Там, внизу, Кирилл! И если через три минуты мы отсюда не уедем…
Анна торопливо заполнила сумку вещами. Доктор схватил ее за руку и потянул к лифту. У машины все было спокойно. Морозов распахнул дверцу и втолкнул Аню в салон. Сам сел на переднее сиденье, бросил шоферу:
– В Шереметьево!
– Мы так не договаривались.
– Быстро, браток! – сказал неумолимо Морозов и помахал у того перед носом пачкой бородинских долларов. – Я плачу.
Обернулся. Кирилл и Анна сидели, слившись в поцелуе.
– Все нормально, – пробормотал Морозов. – Жизнь продолжается.
Про паспорта он вспомнил уже за городом. Всполошился:
– Документы! Документы при вас?
– У меня паспорт с собой, – сказала Аня.
По ее поводу у Морозова сомнений не было.
– Кирилл! – сказал он. – Паспорт есть у тебя?
– Нет.
– Где он, черт возьми? – взорвался Морозов.
– У Даруева.
– Стой! – крикнул Морозов. – Назад!
– Куда назад-то? – опешил водитель.
– Назад!
Доктор и сам еще не знал, куда это – назад, но в аэропорт без паспорта ехать не было смысла.
Машина развернулась и помчалась обратно в Москву. Морозов смотрел в окно и стремительно просчитывал варианты. Здесь Кирилла и Аню вычислят в два счета. За границу выехать не удастся, нет документов. Документы можно купить, но на это уйдет время, а времени у них нет, потому что Виталий Борисович очень быстро на них выйдет. Замкнутый круг.
Подъехали к посту ГАИ. Водитель сбавил скорость. Инспектор с жезлом в руке скользнул по их машине равнодушным взглядом и отвернулся. Морозов перевел дух, и вдруг его осенило.
– К вокзалу! – скомандовал он.
– К какому?
– К Киевскому?
Конечно, к Киевскому.
Остановились несколько в отдалении от здания вокзала, как того требовал Морозов. Доктор обернулся к своим спутникам:
– Сидеть здесь! Я скоро!
– Мы так не договаривались, – опять затянул водитель.
– Уймись! – рявкнул Морозов.
Он был возбужден.
Отсутствовал недолго, вернулся с билетами в руках.
– Все в порядке! – объявил.
Расплатился с водителем, и тот уехал.
– Такие дела, ребята…
Им надо было объяснить. Не все, конечно, но хотя бы самое главное, чтобы прочувствовали, что дела их очень и очень неважные.
– Вы должны уехать. Немедленно. Вот билеты, поезд через сорок минут. Едете на Украину, здесь вам оставаться нельзя.
Анна поспешно кивнула. Она знала больше, чем знал Кирилл, и поэтому была готова следовать указаниям Морозова беспрекословно.
– Уезжайте к себе на остров, вернитесь и просто живите там. Не надо больше никаких метеосводок передавать в Москву, все отменяется, никому теперь нет дела ни до вас, ни до вашей станции.
Опять Анна кивнула.
– Вы не сможете улететь, документов у Кирилла нет, но и времени тоже нет, чтобы их выправить. Поэтому лететь будете из Киева, там, на Украине, доставайте документы, какие угодно, лишь бы вылететь.
Достал пачку долларов, протянул. Деньги взяла Анна, спрятала их в сумку.
– Там контроль, – сказал Морозов. – На украинской границе. Сойдете с поезда и дальше идите пешком. Никто не остановит, я к родственникам не так давно ездил, видел тамошние пограничные порядки. На украинской стороне сядете в любую электричку – и вперед.
Взглянул на часы.
– Пора!
Миновали зал ожидания, вышли на платформу. Анна и Кирилл были молчаливы и, как показалось Морозову, подавлены. Чтобы их приободрить, доктор сказал с напускным воодушевлением:
– Вот ваш поезд! Все позади!
Но они никак не отреагировали на это. Только у самого вагона, прощаясь, Анна спросила, заглядывая Морозову в глаза:
– Мы никогда не сможем сюда вернуться?
У него сжалось сердце.
– По крайней мере, в ближайшее время, – сказал, терзаясь. – Пока здесь все не утихнет.
Анна кивнула и вдруг поцеловала Морозова.
– Спасибо, – сказала. – Мне кажется, вы сделали для нас что-то очень важное.
– Пустяки, – ответил Морозов.
Он всего лишь спас им жизнь.
61
Морозова искали два месяца, но не нашли, потому что он предусмотрительно уехал из Москвы. Потом все утихло. Виталия Борисовича, по слухам, уволили. Хатыгов ушел сам, не дожидаясь, пока и до него дойдет очередь, и когда Морозов вернулся наконец в Москву, о нем никто уже и не вспоминал.
С Бородиным они встретились случайно на одном из приемов. Морозов дрогнул в первый момент, потому что почувствовал себя виноватым перед этим человеком за происшедшее, но Бородин подошел первым, поздоровался как ни в чем не бывало, и Морозов понял, что прощен.