Помеченный смертью
Шрифт:
– Так вы специально это сделали? – догадался Бородин. – Вместо Рябова, о чем просил Виталий Борисович, вызвали к жизни другого человека.
– Да! – сказал Морозов. – Да! Тысячу раз – да! Им ничего не нужно, у них простые и жесткие методы. Я видел в работе Хатыгова, Андрей. Он ничем не лучше Рябова, поверьте.
Хатыгов стоял безмолвно.
– Хорошо доведенный, безупречный механизм для совершения убийств. Человек-гильотина. Орудие смерти. И Виталий Борисович тоже. Только у них роли распределены, вот и все. Они, как псы, почуявшие
– Он – убийца, – сказал Бородин.
– Кто? – не понял Морозов.
– Этот человек там, за дверью. И не важно, какую он носит в настоящее время фамилию…
– Это важно! – выдохнул протестующе Морозов. – Очень важно, поверьте. Тот, за дверью, – безобидный и славный малый. Я не задумывался об этом никогда, мне в голову это не приходило до тех самых пор, пока я не столкнулся с Анной.
– Кто такая Анна?
– Женщина, которая с Митяевым жила на острове. Я обнаружил, что она его любит, и знаете – не поверил поначалу. Мне казалось диким, что можно любить такого монстра, ведь это – выродок, и вдруг я понял то, в чем сейчас пытаюсь убедить вас: Митяев – это совсем не злодей. Женщины очень хорошо чувствуют опасность, злость, если даже она глубоко упрятана. А Анна не почувствовала ничего! Ни-че-го!
– Так что вы предлагаете?
– Сохранить жизнь Кириллу! Пусть возвращается на свой остров, живет там, не имея ни малейшего представления о том, что здесь творилось. Он не опасен, я один только знаю, как Митяева превратить в Рябова или Ползунова, но я никогда этого не сделаю. Будем считать, что они умерли, что их уже нет!
Негромкий шорох. Бородин и доктор одновременно обернулись и только теперь обнаружили присутствие Хатыгова. Лицо Морозова пошло пятнами, он досадливо крякнул и прошел мимо Хатыгова в комнату, где находился Кирилл.
– Вы все слышали? – спросил негромко Бородин.
– Да, – коротко ответил Хатыгов.
– Что будет с этим человеком?
– С Рябовым?
– Да.
Вместо ответа Хатыгов красноречиво провел ребром ладони по горлу.
59
Морозов склонился над сидящим на диване Кириллом. Их взгляды встретились. Кирилл смотрел безмятежно, как смотрят только дети.
– Я хочу сказать вам одну вещь, Кирилл, – доктор обернулся.
Они были вдвоем в комнате.
– Вам угрожает опасность. Вас не выпустят отсюда живым.
Безмятежность схлынула, сменяясь недоумением.
– Эти люди, – Морозов повел вокруг рукой, хотя в комнате никого не было, – они жестоки и безжалостны. И если вы ничего не предпримете, они… – Запнулся, не зная, как сказать. – Они… – И опять не знал, как сказать.
Кирилл смотрел молча и выжидательно.
– Они убьют вас, Кирилл!
Митяев отпрянул, словно его ударили.
– Убьют,
– Кто они? – спросил наконец Кирилл. – Чего хотят от меня?
– Они из спецслужб. Что-то там у них не клеится, им нужен виноватый, и на эту роль они выбрали вас. Им так удобнее. И если вы не позаботитесь сами о себе…
– Как я могу о себе позаботиться?
Вопрос не застал врасплох Морозова. Он уже все обдумал, и оставалось только убедить Кирилла, что именно так и надо поступать, иначе ему не выжить.
– Кроме нас с вами, здесь три человека, Кирилл. Но из них троих из спецназа только двое. Вот этот, который здесь все время торчал, и еще один есть, он там, за дверью, в холле, и у него есть автомат.
Что-то мелькнуло в глазах Кирилла при слове «автомат», это «что-то» было похоже на страх, и Морозов торопливо заговорил:
– Не надо их бояться! Страх парализует, а вы не бойтесь. Все у вас получится.
Оглянулся, лихорадочно ощупывая взглядом комнату, увидел стул.
– Хотя бы стул возьмите, Кирилл. И когда кто-то из них войдет – ударьте что есть силы. Поймите, от этого ваша жизнь зависит. Никто вам здесь помочь не сможет, кроме вас самих. Свалите одного, а со вторым уж как-нибудь справитесь.
– Нет! – качнул головой Кирилл.
– Боитесь?
– Нет, просто не смогу. Человека ударить не смогу.
Никакой это был не Рябов. Доктор едва не застонал от ощущения собственного бессилия.
Открылась дверь, вошел Хатыгов. Лицо у него было каменное, так что даже смотреть страшно. Сказал, почти не разжимая губ:
– Вы поторапливайтесь, доктор. Виталий Борисович вернется…
– И – что? – осведомился Морозов, глядя в окно.
– Ему Рябов нужен.
– Рябов?! – взорвался Морозов.
Схватил со стола шприц, наполнил его какой-то прозрачной жидкостью, показал рукой:
– Туда сядьте, Кирилл!
Митяев пересел в похожее на стоматологическое кресло.
– Рукав закатайте! Живо!
Морозов отрывисто распоряжался и бледнел прямо на глазах. Хатыгов наблюдал за ним, в задумчивости похрустывая пальцами. Морозов сделал укол, отбросил в сторону шприц.
– Голову на подголовник! Не шевелитесь!
Митяев покорно позволил укрепить на своей голове датчики. Он становился медлительным и сонливым. Через десять минут он закрыл глаза.
– Выйдите! – сказал отрывисто Морозов.
– Это вы мне? – осведомился Хатыгов, хотя и так было понятно, что ему.
– Да, вам.
Хатыгов посмотрел на доктора с подозрительностью, но тем не менее поднялся и пошел к дверям.
– Рябов им нужен? – сказал ему в спину доктор. – Будет вам Рябов!
Хатыгов даже не оглянулся, прикрыл за собой дверь.
Через полтора часа приехал Виталий Борисович. По-хозяйски вошел в комнату, но даже несколько шагов сделать не успел, Морозов рявкнул, не оборачиваясь: