Попаданец в поисках смысла
Шрифт:
Лицо у рыцаря излучало довольство. Вот только я не заметил на нём его цепи. Хмм... Видимо, и рыцарям тоже свойственно пускать пыль в глаза. Может, я зря отдал ему цепь. Нет, от коня, конечно же, надо было избавиться, поскольку ни ездить, ни содержать я бы не смог, а вот цепь запросто поместилась бы в ящике комода и в худшем случае лишь покрылась пылью. Хмм... Да и на мне костюм из замечательного чёрного бархата тоже смотрелся бы неплохо.
Неужели в этом мире мало кто способен на благодарность? Вон, и Асеир Каталид, и Сокетур Думейн сегодня даже ни слова мне
«Инна, почему они себя так начали вести?»
[В разных культурах гуманоиды пытались столетиями решить данный вопрос. Часто они приходили к выводу, что те, кому помогаешь в безвыходной ситуации, проявляют дальнейшую неблагодарность из-за чувства негодования на самих себя]
«То есть, им стыдно, что проиграли значимые для себя вещи, и не хотят быть обязанными более удачливому парню», — неожиданная догадка озарила меня. — «Получается, возвратил бы я добро или нет, они всё равно прекратили бы общение».
Теперь я понял, что в этом доме никто больше не будет играть со мной в шахматы. Все или поняли, что я делаю это лучше, или решили, что каким-то неведомым способом жульничаю.
— Завтра приедет мой сын Барерис, — неожиданно громко заявил владетель. — Мы не виделись почти год, и мне не терпится обнять его.
Рыцари опять зашумели, а вот на лицах Кетоута и Укхура появилась озабоченность.
— Настают тяжёлые времена, — сказал мне Кетоут, когда мы вышли из-за стола.
— Что случилось? — непонимающе спросил я.
— Ты что, не слышал? — Укхур посмотрел на меня странным взглядом. — Барерис, сын господина приезжает.
— И что?
— Увидишь, — хмуро огрызнулся парень и удалился.
— Да, ты сам всё поймёшь, — наконец-то проговорил Кетоут. — Когда я начал свою жизнь оруженосцем, сын владетеля ещё жил здесь и успел попортить мне кровь. Да и Укхуру тоже досталось. Я был готов отказаться от обучения и нарушить клятву, данную Ральмевику Ануракту, но узнал, что Барерису предстоит уехать к родственникам, и передумал. Странно... — продолжил оруженосец. — Все говорили, что он будет поступать на службу к господину ору. Видимо, и там такой человек не пришёлся ко двору
— Ты рисуешь мрачную картину, — промолвил я. — Может, за прошедший год этот Барерис изменился в лучшую сторону и осознал многое?
— Видимо, Ркару или Аботина обозлились на нас, что мы не возносили им молитвы, вот и послали возмездие в лице сына господина, — предположил Кетоут. — Молись сегодня вечером, Айвор! Молись! Иначе жизнь наша станет непростой.
— Кстати, — вдруг вспомнил я, — а что случилось с женой нашего владетеля?
Оруженосцы переглянулись, но не спешили мне отвечать.
— Его жена умерла при родах, — вымолвил Кетоут. — Когда же господин решил жениться во второй раз, то Барерис устроил такую истерику, что ни о какой новой жене владетель и не заикался.
Мы разошлись по своим комнатам, и на душе у меня сделалось тяжело. Ладно, я не связан клятвами и могу уйти в любой момент. Вот только куда и на что я буду жить? У меня сейчас и пары монет нет. Хорошо, что в мешке лежит несколько кусочков космического мусора, но его ещё продать надо суметь, а я пока ни с одним из местных кузнецов не познакомится... Всё на потом откладывал. Вот и дождался!
«Помогите всем нам, Ркару и Аботина! Не дайте этому Барерису сломать наши жизни! Защитите нас от него!»
Я улёгся на кровать, а странное давящее на грудь чувство не проходило.
«Инна, что со мной? Почему мне так тяжко?»
[Ты слишком много переживаешь. Бороться с этим почти бессмысленно, поскольку страх перед неизвестностью всегда деморализует. Ничего, привыкнешь, пользователь]
Глава 14
Сын владетеля прибыл буднично. Не было никакой большой процессии, как предположил Укхур. Просто во двор въехало на лошадях несколько человек и повозка. Стражники ещё издалека увидели и опознали Барериса, и заранее широко отворили створки ворот. Я думал, что его будут встречать и слуги, но их во дворе странным образом не оказалось, хотя вот совсем недавно чуть ли не десяток ходил по разным делам. Ральмевик Ануракт стоял у входа в дом, и было видно, как ему не терпится подойти к сыну, но он продолжал соблюдать традицию и ждать, когда тот сам приблизится.
Парню на вид действительно около двадцати лет. Будучи ростом с отца, он и лицом на него походил. Вот только был немного уже в плечах, а так почти копия. Хотя нет, Барерис немного сутулился, но старался держаться прямо, да ещё он чуть прихрамывал.
— Отец! — подойдя, поклонился он.
— Сын! — так же церемонно ответил владетель. — Мы ждали тебя.
Парень приблизился ещё ближе и начал что-то говорить, но делал это тихо, и никто из стоящих рядом со мной ничего не расслышал.
Ануракт кивнул и сделал приглашающий жест. Затем отец и сын вошли в дом.
— С кем он приехал? — задал я очевидный вопрос стоящему рядом приятелю-оруженосцу.
— Не знаю, — ответил мне Кетоут. — Потом спросим.
Прибывших было пятеро: трое парней, примерно того же возраста, что и Барерис, и две девушки, из которых одна была светловолосой. Они спустились на землю и переминались с ноги на ногу. Из дому вышел управляющий, подошёл к этой группе и начал давать распоряжения, куда поставить лошадей, а куда повозку. Затем пятеро вошли в дом, следуя за Пикасом.
Вскоре оттуда во двор вышла одна из девушек, та... светленькая, поразительно выделяющаяся на фоне местных девушек. Укхур стоял рядом с нами и пялился на неё, а гостья осмотрела двор, кинула короткий взгляд на нашу группу, и пошла в конюшне, где стояла повозка, на которой приехала, сняла с неё мешок, и потащила в дом. Было хорошо видно, что ноша тяжёла для её относительно хрупкой фигуры. Неожиданно Укхур зашагал к девушке и о чём-то заговорил, а потом взял мешок и понёс за блондинкой. Мы с Кетоутом переглянулись, пожали плечами, а потом направились каждый в свою комнату.