Попаданец в себя, 1970 год
Шрифт:
Глава 30
Вертолет по моей просьбе сделал пару витков над будущим местом уединения бывшего советника Брежнева. Который в этом времени еще кое-что значит. Вот фотки, а потом расскажу как меня приняли и как шаман признал во мне «Говорящего с мертвыми» и поклонился смиренно; теперь мой авторитет у местных народностей огромен!
Ну
Глава 31
…Встречают нарядные, веселые, кто-то даже на олене верхом – праздник, вертолет прилетел не по графику!
Мне уделили внимание в основном дети. И не пожалели, ибо кульков со сластями у меня было много.
Ну а потом меня повели к шаману, который восседал напротив чума на медвежьей шкуре и помешивал в котелке над костром некую черную жидкость.
– Садись, гость, – сказал старик, – испей со мной чаю.
И он налил в глиняную кружку дегтярный напиток. На зонах в прошлой жизни приходилось чифирить, но это «чай» внушал опаску. Тем ни менее, присел корточки, глотнул. Горячее варево оказалось похожим не столько на чай, сколько на бульон. «Сутэй цай, вспомнил из первой жизни, – монгольский чай – традиционный монгольский напиток. Приготавливается из зелёного чая и молока с добавлением жира, соли, муки и риса».
– Сутеэ цай? – отхлебнул я еще.
– Нет, сказал шаман, тут только оленье молоко. Ты просто отвык от кирпичного, плиточного чая. А в первой жизни любил его на зоне попивать. Вот, бери талан (хлебная лепешка).
– Откуда знаешь? – буркнул я, отставляя кружку4 на землю.
– Так я и сам трижды живущий. А ты просто еще неопытный, шарахаешься, себя не умеешь познать. Зато пра-язык освоил, теперь дело быстрей пойдет.
– Объясни!
Шаман улыбнулся:
– Это – концентрированная информация от первой цивилизации, послание тем, сознание которых биополе пустило на повторение жизней, сместив по временной оси. Матрица любит эксперименты! Что-то приживется, освоится, что-то отторгается. У тебя отторгалось разрушение, но пра-языком ты воспользовался легко и свободно. Только по привычке продолжал открывать рот и создавать звуки. Пра-язык не нуждается в озвучке.
Он и в самом деле не открывал рот и не шевелил языком, слова проявлялись в сознании мгновенно, со всеми отзвуками звуковой речи.
– Конечно, в городах рот открывать надо. Непонятное вызывает интерес секретных служб. Вообщем – по обстоятельствам.
Шаман отпил густой чай и продолжил:
– Следующие информационные закладки дадут тебе определенное могущество. Помнишь:
В оный день, когда над миром новым Бог склонял лицо свое, тогда Солнце останавливали словом, Словом разрушали города. И орел не взмахивал крылами, Звезды жались в ужасе к луне, Если, точно розовое пламя, Слово проплывало в вышине. Гумилев согрел мне встревоженную душу, я подхватил: – А для низкой жизни были числа, Как домашний, подъяремный скот, Потому что все оттенки смысла Умное число передает. Патриарх седой, себе под руку Покоривший и добро и зло, Не решаясь обратиться к звуку, Тростью на песке чертил число.– Вот – вот, – сказал шаман, – но мы не забываем уроки Древних, не забыли мы, что осиянно / Только слово средь земных тревог.
А твой путь пока в собирании Шариков знания, к управлению цивилизацией ты пока не готов. Хотя, надо признать, от безумство «перестройки» ты Россию почти спас. Вовремя убрал наиболее опасных консерваторов.
Глава 32
Устройство таежного дома процесс захватывающий. Особенно руками таежных людей. Правда зимовье в ущелье на берегу студеного ручья пожертвовал Шаман, но для долгой жизни городского «баловня» племя решило благоустроить жилье дополнительно!
Впрочем, я уже в их мнениях был на уровне не просто «городского», но и близкого к почитаемым. Не чинился и не фыркал, говорил на древних языках, любил детей и привез им подарки, уважаемым охотникам подарил шикарные ружья с охотничьими припасами…
Тут надо сделать небольшое отступление. Я провел пару суток (мы не спали) с Шаманом и он вещественно показал, что может Древнее Слово. Он не останавливал Солнце, но призвал забавного дятла сесть к нему на рукав. Он не подгонял Звезды к Луне, но вызвал из чащобы медведя и мы славно прокатились на Топтыгине.
А я ведь по прошлой жизни очень недолюбливал медведей – самых коварных хищников в мире. Которые, вдобавок, всеядны – что говорит об их великолепной приспособленности, к их адаптации к различным условиям жизни. То бишь, высоком для животного интеллекте!
Многочисленные встречи с этим зверем только усилили мою к ним опаску. И, в конечном итоге, в зверинце пьяные рабочие забыли запереть клетку с медведицей, та выскочила и побежала в сторону зрителей с детьми, а я – дурак ухватил её за уши, надеясь удержать. А потом эти же рабочие споро накинули на нас сеть с грузилами для отлова зверей, медведица жевала мою ногу, люди орали и суетились, медведица вырвалась из сетки и продолжала бег по кругу зоозала, милиция радостно палила из автоматов и наконец попала очередью в бок загнанному зверю, а я побрел, хромая, в медпункт поселка городского типа Буденновск, где мне скверно промыли рану и нога к утру воспалилась, возникла угроза заражения крови…
Я мог бы более подробно рассказать, как во времена Горбачевского бардака в нашем государстве в больнице не было даже морфия, гниющее мясо мне срезали с ноги под галлюциногеном, а вместо костыля дали половую щетку… А потом, когда я уже ехал догонять зооцирк, где работал, эту больницу захватила банда Басаева…
Но это было в прошлой жизни. Осталось лишь настороженность к медведям и отвращение к толпе!
Возвращаясь к управлению Словом, могу сказать что мне быстро стали ненужными хитроумные приспособления для убийства, и я подарил ружья знатным охотникам. Раздал и ненужные более припасы.
Народ тофов оказался дружным и умелым. Еще бы – с Таким Шаманом!
И напоследок мой новый учитель (нет, не так – Учитель) покаялся. Многажды живущие, оказывается, затеяли для эксперимента создавать честное общество еще в 1917 году, потерпели неудачу, а теперь сидят по провинциях на всей Планете, выжидают. Кто-то не сдался, направил силы на создание капиталистического социализма и скандинавские страны лопаются от благополучия сытых зомби. Кто-то экспериментирует с малыми группами или расами, как мой Гуру. Ну а кто-то помогает по мелочам, что (узнал себя и зарделся) убирает особо вредных правителей, спрямляя путь нравственной эволюции.