Попаданка для Наместника Смерти
Шрифт:
— Нет, — послышался строгий голосок.
— Ну, хорошо, — вздохнула я. — А про окно мама тебе ничего не говорила?
Я уже чувствовала себя матерью, удачно пристроившей детей в детский сад.
Пирожки были холодными и жирными. На них отпечаталась старая газета, пестрящая заголовком: «Умереть — не спать!». Огромной рекламой «Портреты живых на заказ. Рисую по памяти».
— Грустненько, — заметила я, взвешивая на руках пирожки. — Давай я тебе их в окошечко подам!
За дверью было тихо. Я направилась
— Иих! — выдала я боевой клич неспортивного человека, впервые столкнувшегося с трудностями.
— Есть! — вцепилась я пальцами в откос. — Малыш! Ты там? Вот!
Я помахала пирожками возле стекла. Пирожки внутри меня заигрывали с силой земного притяжения.
И тут я увидела мальчика. На вид ему можно было дать умилительные семь лет. Он смотрел на меня и на пирожки.
— Давай, я тебе их передам, а в дом заходить не буду! — убеждала я ребенка, активно жестикулируя. В основном пирожками.
Ребенок сомневался. Он мялся на ковре, осматриваясь по сторонам. На нем был свитер со снеговиком, штаны с лейбами и сползший носок.
— Мама запрещает мне разговаривать с незнакомыми людьми, — неуверенно произнес мальчик. — И брать у них сладости!
— Не такие уж они и сладости, — заметила я, рассматривая пирожки. — Давай, бери! Это мама тебе посылкой прислала!
— Все вы врете, — внезапно нахохлился мальчик, засунув руки в рукава. — Мама считала пирожки вредными. Она говорила, что от них поправляются!
— Может, ученые уже доказали полезность пирожков для голодного детского организма, — оправдывалась я. — Ладно, давай я тебе их под дверью оставлю, а ты откроешь и возьмешь, когда я уйду.
— Не стану я открывать дверь, — заметил мальчик. — Открыл уже дяде…
Я слезла и оставила пирожки под дверью. Идя по аллее, я оборачивалась, в надежде, что пирожки исчезнут сначала за дверью, а потом в растущем организме.
— Ой, да ладно тебе! — послышался знакомый голос внутри. — Сколько еще таких обездоленных и несчастных. На всех заботы не напасешься!
— Ты кто? — удивилась я, ловя себя на неприятной мысли. Я часто слышала это голос, когда проходила мимо голодных котят, скулящих одиноких щенков на газетке и охающих старушек.
— Мистер Тебечтобольшевсехнадо! — заметил противный голос. — Не парься! Это — не твоя забота! Вон сколько тут людей! Пусть и заботятся о мальчике! Тоже мне, героиня нашлась! Столько времени потеряла. А могла бы уже минимум три письма разнести!
— Это правда, — сглотнула я, засовывая руку в сумку. — Хотя… Нет! Нельзя так! Так, кто у меня знакомый есть?
Список моих знакомых пока что напоминал телефонный справочник серийного маньяка с пометкой «Коллеги». Мрачный красавец,
Все эти личности живо встали у меня перед глазами. Я понимала, что им не то, что ребенка. Я им гвоздь подержать не доверю!
— Ладно, идем к бабушке! — вздохнула я, поворачивая обратно. — Письма пока подождут!
— Эй, ты чего? А как же наш главный девиз: «Наше дело сторона?» А? — снова послышался голос Мистера Тебечтобольшевсехнадо.
Но я уже шла к бабкиной двери. За каждым кустом мне мерещился Барсик, доедающий чью-то ногу.
— Тук-тук! — простучала я, в надежде, что бабка успеет раньше Барсика.
— Кто там? — спросила бабушка.
— Почтальон, — ответила я, переминаясь с ноги на ногу. — У меня тут такое дело…
Я вкратце изложила ситуацию, скручивая и раскручивая ремень потертой почтовой сумки.
Барсик лежал в коридоре. И не сводил с меня светящихся жутких глаз.
— Ой, батюшки! — схватилась за сердце бабуля. — Ну конечно, надо помочь! Я тут как раз блинчиков напекла! Сейчас я с ним поговорю!
Я немного успокоилась, рассматривая старые обои и вдыхая запах квашеной капусты и сырости.
— Одну минутку! Где моя кошелка? — стала шарить рукой бабушка. Она была уже одета и держала в руках огромную сумку. — Кошелочка? Ты гиде? О, нашлась, родненькая! Барсик идет с нами!
— Зачем? — ужаснулась я, видя, как Барсик встает. От его задницы отпала кошачья лежанка, на которой он спал.
— Да как зачем? За лекарствами! Мы в магазинчик зайдем и купим! А то запустила я котика моего! Без очков! — причитала бабулька, меленькими шажочками выходя из дома. — Барсик, иди к бабушке!
На Барсике появился ошейник из старого ремня с гламурной пряжкой.
— Так, где поясочек от халата? — рассматривала бабулька свои пожитки.
— Зачем? — спросила я, стараясь держаться подальше от «больного котика».
— Как зачем? А вдруг Барсик убежит, и его обидят! Или собьет его кто-то! — удивилась бабушка, извлекая ветхий поясок. Есть вещи, который на ладанку дышат. Так вот, этот поясок делал свой последний вздох.
— Собьет меня с пути вегетерианства, — послышался тихий и жуткий голос. А Барсик цыкнул зубищами.
— Ты Барсика поведешь. А я сумочку понесу! — бабушка вручила мне чахлый поясок.
— Мне ка-ка-кажется, это — возмутительная халатность, — осмотрелась я по сторонам.
— Да, от халата моего старого! А то Барсик очень пугливый! Чуть что, и убежал, — вводила меня в курс дела бабушка. «Ага!», — зловещим сиплым шепотом подтвердил тот, кто хотел ввести меня в курс своей пищеварительной системы.
Что-то мне подсказывало, что еще немного, и я буду лежать на асфальте коричневой кучкой и орать: «Экскурсии по пищеварительному тракту Барсика! Опытный экскурсовод!».