Попаданка для Наместника Смерти

Юраш Кристина

— Можно я его прочитаю? — спросила я, готовясь сорвать печать.

— Нет, — заметил хозяин.

— А может… — начала я, искренне недоумевая.

— Нет, — спокойно произнес хозяин, беря бумаги и просматривая их.

— А если… — попыталась я зайти с другой стороны.

— Нет, — не поднимая на меня глаз, ответил хозяин. Мне казалось, что меня не слышат.

— Он глух к мольбам и просьбам, — вздохнул кот, все еще путаясь под ногами. — И вообще он скупердяй, человеконенавистник, мизантроп, бессердечная тварь…

Хозяин резко вскинул глаза на кота.

— И просто хороший человек, — елейно добавил

кот, снова наворачивая круги вокруг меня.
–

Бумаги складывались в огромные стопки. Интересно, чем же он занят? Что это за бумаги?

— Просто замечательный! Золото, а не человечек, — елейно продолжал кот под тяжестью хозяйского взгляда. — Итак, я оставлю вас одних. Есть вещи на которые нельзя смотреть впечатлительным котикам!

— Письмо, — напомнила я, удивляясь, почему его не хотят читать. Что может быть такого в этом письме, что его так упорно не разрешают прочитать? Может, тайна какая-нибудь?

Меня просто игнорировали.

— Неужели вам совсем не интересно, что вам написали? — удивленно спросила я, вспоминая, как трепетно относятся к письмам другие.

— Так что вы сказали? — послышался голос. На меня даже не подняли глаз. — Вы уже уходите? Ну что ж, не смею вас задерживать!

— Я сказала вовсе не это! — возмутилась я, понимая, что меня очень деликатно выпроваживают. — Я сказала, что вам должно быть интересно, что в письме! Вот что я сказала!

— Хорошо, — послышался голос. На меня подняли глаза, глядя, словно сквозь меня. — Я так и быть поясню. Меня не интересуют письма оттуда. Все, что мне хотели сказать, сказали при жизни. Если не успели — это их трудности, не мои. Не успели, значит, не хотели. Если человек ценит каждое мгновение проведенное с тобой, то вряд ли он будет откладывать или забывать сказать что-нибудь важное. Вы так не считаете?

— Эм… — удивилась я, переминаясь с ноги на ногу.

— Присядьте. Я попробую вам объяснить. Так и быть, потрачу свое драгоценное время, — мне указали на кресло.

— Мне должно быть стыдно за то, что я отвлекаю вас от столь важных дел? — с неким вызовом произнесла я. Если бы все это случилось утром, я бы, наверное, стушевалась, отступила, решила зайти попозже, когда у хозяина будет хорошее настроение. Но сейчас, пережив столько всего и Барсика, я была настроена решительно. К тому же, я даже представить себе не могла, где я буду ночевать!

Камин горел, но не грел. Даже пламя здесь холодное, синеватое. И мне не хотелось уходить из красивого уютного дома.

— Вам должно быть не стыдно, а страшно, — заметил хозяин. Мне безумно нравилось, как выглядит его белоснежная прядь. Она то пряталась в его волосах, то наоборот. Она казалась мне какой-то изюминкой, которая отличала его от всех других людей, виденных мной на том и на этом свете.

— Это письмо приносили мне уже сотни раз. И я не имею ни малейшего желания его читать, мадемуазель, — произнес незнакомец. Он стоял возле окна, задумчиво глядя в темноту сада.

Я сидела в уютном кресле, чувствуя, как на меня наваливается усталость. Бархатный голос убаюкивал меня, а смысл слов растворялся в пламени. В этом было какое-то уютное очарование.

— Я ненавижу письма с того света. И не одобряю их. Живые пишут письма мертвым, чтобы попросить прощения за нехорошие поступки, оправдаться, крикнуть что-то вдогонку, — слышала я спокойный голос. —

Ах, я забыла тебе сказать, что люблю тебя! Я забыл тебе сказать, что ты была мне так дорога! Ах, прости меня за то, что я сделал! Я должна была поступить иначе! Почему нельзя сказать это при жизни? Неужели это так сложно подойти, открыть рот и произнести элементарный набор слов? Но нет. Давайте подождем!

Послышалась усмешка.

— Вечно что-то мешает. Ах, экипаж уже подан! До завтра! Ах, прости, меня отвлекли. О чем мы с тобой разговаривали пять минут назад? Нет, не сегодня. Завтра! Завтра самое лучшее время, чтобы сказать! — словно передразнил хозяин, даже не глядя в мою сторону. — Люди, которые ценят жизнь, осознают ее хрупкость, ценят друг друга и не ждут волшебного «завтра». Если не будет плохих поступков, то не за что будет оправдываться? Не так ли? Зачем бередить души тех, кто обрел покой? Зачем напоминать о потерянной жизни?

— А зачем люди пишут друг другу письма, когда они далеко? — спросила я. — Зачем они рассказывают друг другу, как прошел день? Потому что скучают!

— Так пусть скучают молча!

Я впервые слышала, как он повысил голос. И в этот момент мне стало не по себе.

— А я-то думал, насколько хватит вежливости? — послышался голос кота. Он, оказывается, сидел под креслом. — Даже время засекал! Мне кажется, что ты копил эту вежливость с того момента, когда тебе в последний раз принесли это письмо. Помню- помню, тот лопоухий юноша, который лез к тебе в окно под покровом ночи с криками: «Это последнее письмо! Неужели вам сложно его выслушать!».

Ого! Надо ж было вытянуть именно это письмо!

— Хорошо! А теперь выслушайте меня! — скрипнув зубами, произнесла я. — Я нахожусь между жизнью и смертью. И умирать я не хочу!

— Тише ты, — перепугался кот. — Полегче…

— Я столько не сделала в своей жизни, что умирать мне еще рано! Я собираюсь вернуться обратно! И прожить долгую и счастливую жизнь! — продолжала я, слыша, как кот уговаривает меня понизить тон.

— И даже если бы я все сказала своему любимому при жизни, то я бы все равно писала письма! А знаете почему? Потому что нельзя взять ластик и стереть умершего человека из памяти! Или вы предлагаете вычеркнуть его из своей жизни? — возмущалась я, воинственно размахивая письмом. — Вы даже не знаете, что в этом письме! Кстати, от кого оно?

Я развернула его, видя смазанные буквы. Ни адресата, ни кому оно предназначено. Ничего! Все было стерто временем. Даже бумага пожелтела!

Мне казалось, что мой крик до сих пор звенит в комнате.

— Кто ты такая? — внезапно посмотрели на меня напрямую. — Чтобы спорить со мной!

— Упс! — вздохнул кот. — Я отойду, а то мало ли, чем кончится эта милая беседа.

— Я? Я — человек, которого категорически не устраивает этот мир! — ответила я, слегка растерявшись. — Я та, кто не хочет умирать! Я думала здесь облачка и благодать! А тут преступность цветет махровым цветом! Куда только власти смотрят, когда у почтальона отбирают сумку с письмами! Я работаю всего один день, а меня чуть не сожрало чудовище, у меня отобрали сумку и … И вы хотите, чтобы я здесь оставалась? Нет, спасибо! Я, лучше туда! Обратно! Власти вообще плевать, что здесь происходит! Куда мне обращаться? Покажите мне здесь хоть один орган правопорядка? Потыкайте в меня этим органом!