Попаданка ледяного дракона
Шрифт:
Семь дней спустя
Пробуждение накатывает медленно, тонет в судорожных попытках ощутить, поймать, уловить хотя бы отголосок присутствия Сарана. Я протягиваю руку – и просыпаюсь. Одна. Как и все шесть дней до этого.
Всего неделя прошла, а я начинаю сомневаться, что был побег и был Саран. Если бы меня жестоко покарали за своеволие, это доказывало бы случившееся, но после потери сознания возле дома Лаэра я проснулась в этой скромной
Окно было заперто, как окна и двери в коридоре. Был открыт один путь – спуск по лестнице.
Отец ждал за столом, сервированным завтраком на двоих. Сев, я принялась за кашу. Отец тоже ел. Но каждую секунду я ожидала взрыва.
– Кто помог тебе сбежать? – вопрос повис между нами, и я копнула воспоминания о капитане Лэве, побеге от имперской службы безопасности, Халанхаре, Шурне и аресте Лаэра, о том, как бродила одна по покинутому дому.
– Лэв, – отец зло сощурился, отложил ложку и вышел из столовой.
И дверь запер.
Мне было не стыдно: его злость на Лэва помогла сохранить в тайне появление Сарана. Просто тошно. И вылезшее из цветка чёрное существо ничуть не улучшило настроение, даже когда забралось ко мне на колени и затарахтело, словно кошка.
Сил проверять дом на прочность не было, я сидела за столом в странном оцепенении. Отец вернулся к обеду. Ни слова мы не сказали друг другу о Лэве, и по лицу отца трудно было понять, чем закончилась попытка выловить двойного агента. Отец вручил мне бодрящую микстуру и вывел на двор-стадион.
Солнце и зелень ослепили яркостью и красками, но не разогнали удушающей тоски. Запах травы – свежий, сочный – казался тошнотворно насыщенным в сравнении с запахом мороза.
– Тебе нужно продолжить тренировки.
Во мне схлестнулись нежелание шевелиться и страх, что управление телом снова отнимут. Я побежала. И приседала. И била чёрными сгустками магии по каменным самовосстанавливающимся плитам, ощущая на себе липкий взгляд вампирши. Похоже, от идеи попробовать моей крови она не отказалась.
И так изо дня в день: пробежки, удары магией. Потому что это единственный способ сохранить хотя бы видимость независимости, удержать контроль над телом. И не думать – больно, страшно, мучительно – о Саране.
Я поднимаюсь, умываюсь, одеваюсь в костюм из мягкой ткани. Всё как обычно.
Не думаю о побеге, потому что не знаю, когда мои мысли читают. Размышляю лишь о том, что у меня нет иного пути: Орден-Культ сильнее, и мне придётся ему подчиняться, особенно отцу.
Если повезёт,
Но пока думаю лишь о тренировках.
Спускаюсь по лестнице.
Звук недовольных голосов почти пугает: отец с вампиршей общаются мысленно, её доноров с ней нет, возможно, умерли. А на меня слова не тратят. Если не ошибаюсь, в доме никто не говорил дня три…
Чёрное существо соскальзывает по перилам и опутывает мою руку. Крадусь к приоткрытым дверям в гостиную.
– Марабелл, это не обсуждается! – вскрикивает незнакомый мужчина, и я останавливаюсь.
– Я сказала, это глупое решение, значит, мы должны его обсудить, – голос вкрадчиво-хищный. Это вампирша. Значит, её зовут Марабелл…
– Это приказ сверху.
– С твоего верху, у Неспящих свои лидеры.
Ещё и Неспящие какие-то вылезли на мою голову. Мне и Ордена-Культа хватало!
– А не потому ли, Марабелл, ты так против этого плана, что в Академии сидит твой бывший женишок?
Поистине мужчины странные существа: кто в здравом уме мог завести отношения с этой психованной, таскающей за собой людей и медленно убивающей их кровопийством?
Судя по грохоту, Марабелл на предположение неизвестного ответила мощным ударом.
– С ума сошла? – вопит вздумавший лезть в её личную жизнь мужчина.
– От сумасшедшего слышу. Эта девица пытается убежать. Всегда. А вы собираетесь дать ей такое оружие.
– Так следи за ней, контролируй, ведь Неспящим нужны архивы Академии.
– А вам нужна помощь Неспящих! Я согласна взять Виторию под абсолютный контроль, но с одним условием: Мэлара рядом с нами не будет. Их кровное родство мешает ему трезво мыслить.
Это что, она хочет избавиться от отца, и… делать со мной, что пожелает?
Но отец предлагает:
– А не пошла бы ты к Нергалу, Мара? Может, он удовлетворит твои непомерные желания, он же бог, у него как раз силёнок хватит.
– Не глумись над тем, чего не понимаешь, – голос Марабелл понижается.
– А ты не лезь в то, что тебя не касается. Витория – моя дочь, и я имею полное право распоряжаться её жизнью.
– Не в ущерб нашим общим интересам.
– Ты хочешь её крови, – произносит отец.
– Пф!
– Так в этом проблема? – снова вступает незнакомый мужчина. – Ты просто хочешь её крови, поэтому…
– Слепой идиот, – выплёвывает Марабелл. – Ещё один. Мэлар тешит своё самолюбие мыслью, что уж девчонку сможет усмирить. Ты, чтобы потешить своё больное самолюбие, выискиваешь в моих мотивах глупые капризы. Если не начнёте думать головой – я умываю руки, потому что не собираюсь рисковать всем, оставаясь с этой девицей, когда она получит оружие.
– Хорошо, ты права, – неожиданно соглашается отец. Чёрное создание на моей руке вытягивает вверх стебельки с глазами. – Тебе не стоит оставаться с Виторией. Ты не единственный менталист Ордена, а в Академии… в Академию тебя и пускать нельзя, а то мало ли как отреагируешь на старое знакомство. Вдруг накатят романтические воспоминания, взыграет кровь…