Попаданка под соусом
Шрифт:
— Они опоздали с возвращением? — предположила я. А у самой волосы на голове ощутимо шевелились от ужаса. Просрочил визу на выезд из страны — получай даже не пожизненное, а сразу приговор — на съедение дракону!
— Нет, посочувствовали иностранцам, — ответил Федро совсем тихо, посматривая в сторону азартно выкрикивающих что-то неразборчивое стариков. Неужели предполагал, что они могут подслушать и… И что? Донести? А ведь на меня бы донесли, вдруг поняла я. Сама бы Нина и донесла, например, особенно если бы за это деньги давали и одежду потом мою можно
— А это запрещено? — так же тихо спросила я.
— Я помню, все детство к нам приезжали и мигранты, и гости из-за пределов Еронии. Впрочем, что я понимал в детстве?.. Они прикрывали иностранцев и мигрантов, которые нарушили закон о миграции и сроки трудоустройства. Не просто лентяев, естественно, но работу можно не найти, например, красивой женщине. Я говорю про пристойную работу, где хозяин не будет требовать низостей… Или что делать мужчине, получившему травму? Его уволили, но на лечебные амулеты денег нет, а перелом не срастется за неделю, иные травмы или болезни не проходят месяцами…
И я поняла, что он хотел сказать, и мне стало очень неуютно. Я-то что, из-за своих же действий чуть ли не пострадала. И то вовремя подсуетилась, все жилы порвала и удачный билет вытянула. А если и правда болезнь? Неужели не было во всех этих контрактах какого-то исключения?.. Я машинально потянулась к бумагам.
— Нет там ничего о правах, — понял мой жест правильно Федро, но продолжать беседу не стал, кивнул на кружку: — Допивай суйю и пойдем разбираться с работой, пока гостей не прибавилось. Ассия сказала, у тебя большие планы?..
Он быстро переключился, возможно, тема разговора уже не была для него острой, память сгладилась, а эмоции поутихли. У него теперь жена, дети…
А меня потряхивало. Заболею — могут уволить. Уволят — не найду работу — сожрут. Найду работу — будет отвратительный работодатель — может уволить так, что никто не возьмет в округе, с «волчьим билетом», так сказать. И тогда тоже сожрут. Хотя Федро это не касалось, да, он и меня отстаивал, видно, что всерьез беспокоился. Да и Мего, судя по обрывкам сведений, хорошо относился к своим сотрудникам. То есть много тех, кто достойный. И мне повезло. А что делать тем, кому нет?
Подавился бы этот дракон уже кем-то, а?!
Впрочем, раньше в Еронии было лучше — свободнее, проще. Но когда началось то, что происходило сейчас?..
Я мысленно простонала. Потому что все это не должно меня интересовать. У меня теперь была кухня, которую надо привести в порядок, стопки тарелок и кастрюль, а их бы вымыть, и комнатушка — моя собственная, но ей бы тоже не мешало вернуть жилой вид. Дел непочатый край, возвращение в свой мир маячит где-то очень далеко, не до размышлений о несправедливости. Я всего лишь хотела заработать денег и сменить окружение, так что большие проблемы мне не нужны.
Впрочем, не думать еще и безопаснее.
Глава тринадцатая
Моя кухня была похожа на операционную.
Ну ладно,
Ну, почти.
Я начала с того, что расставила столы, и теперь у меня был самый настоящий конвейер. Кто-то скажет, что это плохо? Пусть посмотрит на все производство в мире. Да, я была одна, мне некому было поручить работу, но я оптимизировала свой труд до такой степени, что справился бы и бестолковый робот-пылесос, если бы здесь такой имелся, раз, и два — если бы он мог что-то кроме того как ползать, пугать котов и застревать между ножками стульев.
Как только Федро приносил посуду, она попадала на «грязный» стол. Я тут же подбегала и, пока ничего не присохло, отправляла вилки-ложки в один небольшой тазик, а тарелки — в другой.
Затем посуда попадала в емкости для мытья. Я ополаскивала остатки пищи, переставляла посуду в «чистый таз», отмывала ее от жира и затем окунала в таз для окончательного наведения лоска. А потом посуда ставилась на сушилку — на самом деле, это был отмытый мной старый противень с полотенцем, но работало же! И уже оттуда я составляла все на отдельный стол, откуда Федро всегда мог забрать то, что ему было нужно.
Кажется, что много лишних движений? Вовсе нет. Если бы я сделала все иначе, мне пришлось бы по отдельности отмывать каждую тарелку, ложку, вилку и все остальное. Вода, конечно, все равно требовала постоянной замены, но я и тут приноровилась, у меня появилось специальное «портативное» ведро, с которым я могла легко пробежаться до колонки. И тратилось воды таким образом меньше, а еще, конечно, намного меньше уставала я сама. Все делали горячая вода и моющее средство.
И да, выяснилось, что у меня остается много времени!
День мой начинался с того, что я завтракала, помогала Федро привести в порядок зал перед открытием, затем шла на кухню и ругалась с поварами, которые словно назло кидали грязные кастрюли и прочее где попало. Но ругаться-то я ругалась, а все равно с улыбкой проходила, собирала посуду, составляла ее в самый большой чан и заливала остатками «финальной» воды с вечера, добавляя туда моющее средство. Отмывала кастрюли я уже под вечер, когда они окончательно отмокали, и они прекрасно высыхали к утру.
Итак, примерно в десять утра, за два часа до открытия, я гоняла поваров и приводила в порядок кухню — отмывала стены, столы, постепенно, но глаз чистота уже радовала. Мне казалось, даже повара стали смирнее, но, может, они просто готовили мне какую-то пакость. Я над этим даже не думала — будет, так будет, нет, значит, нет, и смысл забивать себе голову тем, что, может, и не случится. К двенадцати, к открытию, повара заканчивали работу, плита освобождалась, я натаскивала воды и готовила свою «операционную». Час у меня примерно был — трактир открывался в полдень, но прямо к открытию приходили два-три клиента и около часа неторопливо трескали.