Попаданка в разводе. С детьми

Кушкина Милена

Ничего не подозревающая хозяйка швейной мастерской согласилась.

А владелице кафе я подарила накрахмаленную корзиночку, куда она поставила букетик из сухоцветов. Получилось изящно и ненавязчиво.

В окнах своего заведения я выставила пару таких же корзиночек, а сами шторы задернула плотнее, чтобы подольше сохранить интригу.

За пару дней до открытия заведения я заметила, что прохожие заглядывают в окна все чаще.

Необычное кружево от загадочной мастерицы уже захватило умы горожан.

Пора было открывать свою

лавку.

В день открытия я ожидала наплыва посетителей. Но их пришло намного больше, чем я могла предположить.

Я рассчитывала, что в мой выставочный зал клиенты будут заходить группами по несколько человек: семьей или компанией подруг. В уютной гостиной комфортно могли разместиться не более пяти посетителей за раз. Мне же пришлось пускать их по восемь и даже десять человек.

И все равно очередь из желающих на улице не уменьшалась. Случайные прохожие, завидев знакомых, останавливались уточнить причину ажиотажа. И тут же пристраивались в конец вереницы ожидающих.

Чтобы обезопасить себя от краж, я сделала, как в популярных магазинах моего мира: прорезала небольшие круглые дырочки прямо в изделиях, продела в них ленты, на концах которых разместила ярлыки с названием и стоимостью. Теперь никому не придет в голову украсть один из выставочных образцов.

Цены на товар я установила максимально возможными. Так, скатерть с кистями стоила больше, чем стол, на который она была накинута.

Расчет оказался верен. Дорогой диковинный товар стал предметом всеобщего вожделения.

За несколько часов непрерывных демонстраций я получила всего один заказ на скатерть и продала пару салфеток. Но этих денег нам с дочерью с лихвой хватит на безбедную жизнь в течение пары месяцев.

Многие посетители приходили посмотреть не столько на вязание, сколько на меня. Были здесь и две главные сплетницы. Камелия и Жозель едва не подрались, выясняя, кто из них раньше войдет в мою лавку. Судя по всему, они уже знали, что я предоставила им разные сведения о себе, а значит, невольно скомпрометировала их в глазах слушателей. Потому что подробности, что они распространяли обо мне, не могли оказаться правдой одновременно. Следовательно, кто-то из них врал.

И теперь главные сплетницы готовы были схлестнуться у меня на пороге. Пришлось даже выйти на крыльцо, чтобы предотвратить назревающий скандал.

Из-за угла вышла женщина, которую я меньше всего ожидала увидеть. Тетка Лита. Она ласково улыбнулась и протянула ко мне свои могучие руки, словно желая не то придушить, не то обнять меня.

– Дария, детка! – провозгласила она на всю улицу. – Почему же ты не выслала мне приглашение на открытие своей лавки?! И о том, что у моей племянницы есть магазин, я узнала от посторонних людей?

Она широко улыбалась, но ничего доброго в ее улыбке я не видела. Скорее, это был оскал хищного зверя, что вот-вот нападет на несчастную жертву.

Вновь пускать родственницу в свою жизнь мне не хотелось.

Но выставить ее за дверь в тот момент, когда на пороге ждали своей очереди главные городские информаторши, было опасно. Обидевшись, Лита могла вывалить им все неприглядные подробности моей жизни, разрушив ореол загадочности.

– Тетушка, я думала, что вы уехали из города после нашей последней встречи, – ответила я ей с самой очаровательной улыбкой.

Я провела родственницу в дом и проводила ее в заднюю комнату, чтобы не мешать посетителям. К неудовольствию гостей, Кера осталась за прилавком вместо меня. Все же им было интересно посмотреть не столько на вязание, сколько на загадочную хозяйку мастерской.

Проводив наглую родственницу на кухню, я поставила на огонь чайник и прикрыла за собой дверь.

– Чем обязана? – без тени улыбки обернулась я к ней.

Кажется, тетка не ожидала, что скромная племянница может говорить так резко и вызывающе.

– Ты постоянно заставляешь меня краснеть, несносная девчонка! – бросила мне в лицо Лита. – Сначала Олимпия заявилась требовать компенсацию за то, что ты выставила их с детьми из дома…

– Из моего дома, – напомнила я.

Тетка сделала вид, что не заметила брошенного замечания.

– Теперь ты всем рассказываешь, что овладела какой-то секретной техникой вязания, хотя отродясь в руках ничего подобного не держала! – продолжила нападать женщина.

– Вот видите, раз я этого не умела раньше, значит, меня кто-то научил. И слухи правдивы, – развела руками я.

Тетка задохнулась от моей наглости.

– Да когда ты могла побывать-то в эльфийских владениях? Или в какую халупу к тебе странница приходила?! Ты ври, да не заговаривайся! Неужели я правду от обмана-то не отличу?! – с каждой фразой тетка все больше повышала голос.

Я даже окно решила прикрыть, чтобы ее визги на улице не были слышны.

– В вашей сообразительности, дорогая тетушка, я в последнее время сильно сомневаюсь, – я говорила тихо, но уверенно.

Тетка даже стушевалась. Наверняка ожидала, что я буду кричать и биться в истерике.

– Вы не замечаете очевидных вещей, что находятся прямо перед вами, – продолжала я, – будем считать, что странница посетила меня в моем богатом поместье примерно в то же время, когда я так активно помогала любимому мужу, что несколько раз приложилась глазом к дверному косяку.

Тетка вздрогнула. Она прекрасно помнила тот день, когда старательно игнорировала последствия избиения на лице несчастной девушки.

Я плеснула кипятку в чашку и снова двинулась к родственнице.

– Вам бы, любезная, зрение проверить. Потому что вы в последнее время слишком близоруки, – я сделала еще шаг и невзначай кинула взгляд на чашку с кипятком. – Не разглядели того, что я еще не могу выходить замуж, и спихнули меня за Антонио, наверняка обронив взятку в кабинете регистратора, чтобы он тоже временно ослеп.