Чтение онлайн

на главную

Жанры

Попытка возврата. Тетралогия
Шрифт:

Ого! А что это с полковником? Пока я пребывал в эйфории, выражение лица папы советских диверсантов изменилось. Старинову такая осведомлённость, похоже, не понравилась. Он встал полубоком и, положив руку на кобуру, настороженно оглядывал мою подпрыгивающую фигуру. Потом потребовал документы. Ещё один бдительный проверяльщик. Хотя его можно понять. Подходит на дороге человек и начинает вспоминать совсекретные сведения. А может, и не секретные, я не знаю, но всё равно извлёк своё удостоверение и продемонстрировал напряжённому полковнику. Потом объяснил, от кого знаю всё это.

— Мне про этот случай мой командир рассказывал. А в Кремле Судоплатов сказал, кто такой Рудольфио.

— Хм… ты и с Судоплатовым встречался?

— И не только с ним.

Товарищ полковник, может, поехали, а то холодно стоять.

Сев на заднее сиденье, мы покатили дальше, а Старинов начал выпытывать подробности взятия Зальмута. Пока я рассказывал про пленение лампасника, слушатель одобрительно кивал головой, попутно задавая вопросы. Да всё больше очень толковые вопросы. И как именно оценивалось местоположение генерала в закрытой машине. И где прятал маленький нож и как контролировал грека-контрабандиста. Блин! Сразу видно — наш человек. Мы уже приехали, но, выйдя из машины и стоя с подветренной стороны здоровенного ангара, все делились мнениями. Я, помня его же высказывания, сказанные годом позже, выразил сомнение в целесообразности подрыва железнодорожного полотна. И риск для подрывников большой, и толку мало. Ремонтной бригаде заменить рельсу и сделать подсыпку — на два часа работы. А вот если рвать эшелоны, тут будет совсем другой эффект. Илья Григорьевич меня поддерживал, но объяснял невозможность этого тем, что у партизан не хватит сноровки это сделать:

— Идея, конечно, хорошая, я сам о таком думал, но для этих дел нужны подготовленные люди.

Кивнув, соглашаясь с его словами, я ничего не сказал о моём разговоре с Судоплатовым о создании разведдиверсионных групп нового поколения. Надо будет — тот сам скажет. Точнее говоря, конечно, скажет. А если вдруг наверху забудут о Старинове, то я всегда напомню. Такими людьми не разбрасываются. Он по части соображалки даже мне громадную фору даст…

Тут к полковнику подскочил похожий на медвежонка, из-за толщины комбеза, летун и уволок его к самолёту. Мы только и успели попрощаться. А через двадцать минут и меня усадили в транспортник, который, порычав моторами, устремился в вечереющее небо.

Глава 9

— Ай молодца! Ну — герой!

Колычев крутил меня во все стороны, оглядывая регалии и похлопывая по плечу. Я к нему пришёл представиться в связи с прибытием и теперь вместе с полковником радовался встрече. Потом он отправил меня отдыхать после перелёта, на прощание сказав:

— После обеда ко мне. Буду вводить тебя в курс дела. А дела нам предстоят нешуточные.

Я, конечно, вякнул, что вовсе не устал и готов вводиться хоть сейчас, но Иван Петрович всё равно меня отослал, сказав, что он не готов. К Гусеву было идти или слишком поздно, или очень рано, это как посмотреть, поэтому пошёл спать. В кубрике застал ожидающего Леху. Я, когда прилетел, сначала к нему заскочил, и теперь он, порубав большими скибками хлеб и открыв пару банок консервов, сидел полностью одетый, изо всех сил выпячивая грудь. Оба-на! Бывший расхититель социалистической собственности молча, с горящими глазами, хвастался сияющей в свете лампочки медалью «За отвагу!».

— Ну, молоток! Поздравляю!

— И я вас, товарищ старший… ой, товарищ капитан, поздравляю!

Потом Пучков с детской непосредственностью начал разглядывать золотую звёздочку и орден. Когда мне это надоело, спросил:

— Так ты командира и свежеиспечённого героя всухую ужином кормить будешь?

Леха опять ойкнул и, нырнув под стол, извлёк пузатую бутылку с импортной этикеткой. Ни хрена себе струя! Я взял бутылку, вчитался и потрясённо поинтересовался:

— Это же Курвуазье! А ну колись, ворюга мелкий, где ты его раздобыл?

Пучков на ворюгу не обиделся, а выкладывая шоколадку и мелкий зеленоватый лимон, от вида которого я ещё больше обалдел, рассказал:

— Это ребята-разведчики со сто тридцать втогого полка. Они в поиске офицера взяли и трофеи прихватили. А когда про тебя узнали, ну, про награду, то одну бутылку подарили. Сказали, что когда приедешь и к ним зайдёшь, ещё чего-то тебе презентовать хотят.

— Вот и добре… Эх, жалко, Серёги нет! Сейчас бы вообще, душевно посидели!

Но и при отсутствии Гусева посидели тоже хорошо. Откуда-то среди ночи, узнав о моём приезде, нарисовались ещё трое знакомцев. Мишка — наш радист, которого я в госпитале навещал, Прохорыч, командир комендантской роты, и Витя-длинный — особист из штаба армии. Приговорив с ними бутылку трофейного коньяка и выслушав поздравления и последние новости, разошлись баиньки.

А наутро первый, кто меня поймал, был бригадный комиссар Серюков. Он налетел на меня как ястреб на мышь.

— А, товарищ Лисов, здравствуйте! Вот вас-то я и ищу!

Комиссар лучился такой радостью, поздравляя с наградой, что я сразу заподозрил недоброе. Нет, конечно, и среди этих политических говорунов попадаются изредка нормальные люди. Но ключевое слово тут — изредка. В основном балаболы. Но, кстати, Серюков относился по моей классификации к более или менее нормальным людям. И на передовой хоть изредка, но появлялся, да и по жизни себя мудаком старался не выставлять. Поэтому нацепил приветливое выражение на физиономию и тоже поприветствовал бригадного:

— Здравия желаю, товарищ комиссар! А по какому вопросу я вам понадобился?

— О, это вопрос важный, можно сказать, государственный. Но нам, наверное, неудобно его будет в коридоре обсуждать, поэтому пройдёмте в кабинет. — И широким жестом показал направление.

Ну, пройдёмте так пройдёмте. Я потопал, куда указали, напевая про себя по ассоциации появившиеся строчки про то, что в комнатах наших сидят комиссары и девочек наших ведут в кабинет. Интересно, что за вопрос государственный этот проводник идей придумал? Хотя у них все вопросы государственные, от отсутствия чайного сервиза на столе члена военного совета до освещения последней передовицы «Правды».

Но Серюков, как только вошли в помещение, что он громко окрестил кабинетом, сразу огорошил предложением вступить в ряды самой прогрессивной и руководящей. В партию то есть блатовал, фантик плюшевый! Странно… До него никто таких поползновений не совершал. Наверное, связываться не хотели, а бригадный решил рискнуть. Трындел, что понятие герой Союза и партия — это как близнецы-братья. Мол, как только я вступлю в ряды, люди ко мне моментально потянутся и станут равняться. Брать, так сказать, пример во всём. Тут он осёкся, видно, вспомнив мои невинные шалости типа переправки машины с американской консервированной колбасой из столовой штаба в госпиталь и бития морды комиссару полка — стукачу. Помотал головой и уточнил, что теперь я, конечно, буду подавать пример дисциплинированного командира и своим поведением воодушевлять бойцов на беспримерные подвиги, но исключительно в рамках социалистической законности. И вообще быть членом партии — это до невозможности круто и почётно. Рулез, можно сказать.

Я слушал, радостно улыбаясь, кивая в нужных местах, удивлённо делал брови домиком, когда комиссар в запале начинал чесать цитатами из классиков. В голове же крутилась неожиданно появившаяся мысль — почему раньше количество народа в армии всё больше измеряли штыками да саблями. А сейчас исключительно членами. Я не Фрейд, но ассоциации возникают странные. Серюков заливался соловьём, чем-то напоминая продавца с китайского рынка, впаривающего свой товар приезжему из глубинки лоху. Лохом быть не хотелось. Для себя я уже взвесил все за и против. Плюсов, конечно, было много. Но вспомнив занудные комсомольские собрания, на которых приходилось присутствовать, и толстую общую тетрадь, исписанную разными работами незабвенного Ильича, которые нас на первом курсе заставляли конспектировать, я покрылся нехорошим потом, и это перевесило все плюсы. Стать членом, если приспичит, всегда успею. Зачем себе раньше времени этот геморрой заводить. Поэтому самым невежливым образом прервал поющего комиссара. Тяжело вздохнув и разведя руками, сказал извиняющимся тоном:

Поделиться:
Популярные книги

Академия проклятий. Книги 1 - 7

Звездная Елена
Академия Проклятий
Фантастика:
фэнтези
8.98
рейтинг книги
Академия проклятий. Книги 1 - 7

Титан империи 5

Артемов Александр Александрович
5. Титан Империи
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Титан империи 5

Я – Орк. Том 6

Лисицин Евгений
6. Я — Орк
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 6

Бальмануг. (Не) Любовница 2

Лашина Полина
4. Мир Десяти
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Бальмануг. (Не) Любовница 2

Генерал Скала и ученица

Суббота Светлана
2. Генерал Скала и Лидия
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.30
рейтинг книги
Генерал Скала и ученица

Газлайтер. Том 1

Володин Григорий
1. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 1

Сын Петра. Том 1. Бесенок

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.80
рейтинг книги
Сын Петра. Том 1. Бесенок

Восход. Солнцев. Книга IV

Скабер Артемий
4. Голос Бога
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восход. Солнцев. Книга IV

Ваше Сиятельство 2

Моури Эрли
2. Ваше Сиятельство
Фантастика:
фэнтези
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 2

Газлайтер. Том 12

Володин Григорий Григорьевич
12. История Телепата
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 12

Книга пяти колец

Зайцев Константин
1. Книга пяти колец
Фантастика:
фэнтези
6.00
рейтинг книги
Книга пяти колец

Я – Орк. Том 3

Лисицин Евгений
3. Я — Орк
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Я – Орк. Том 3

Авиатор: назад в СССР 14

Дорин Михаил
14. Покоряя небо
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР 14

Провинциал. Книга 4

Лопарев Игорь Викторович
4. Провинциал
Фантастика:
космическая фантастика
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Провинциал. Книга 4