Порченная кровь
Шрифт:
— Что он говорит? — переспросил Шарнхольт. — Ваши слуги нам приказывают?
— Ваши люди сражались, — объяснил Райнер. — Мы свежи и полны сил. Не утруждайте себя. Мы сами все сделаем.
Лорды переглянулись, потом снова обернулись к Райнеру.
— Нет, брат, — сказал Данцигер. — Мы сами его понесем. Твои люди не ранены и не устали — вот и прикроете нам тыл, пока мы будем идти.
Райнер пожал плечами и поклонился, пряча улыбку.
— Как пожелает ваша милость.
Он дал Черным сердцам знак положить камень.
Немного поспорив друг с другом, Шарнхольт и Данцигер договорились,
Главный коридор уходил дальше в темноту. Шарнхольт запел другое заклинание и осветил дорогу: слабое голубое сияние замерцало над его протянутой вперед ладонью. Конец колонны шагал в полном мраке. Райнер дал товарищам знак идти помедленнее, и к тому времени, как они дошли до лестницы, ведущей наверх в подсобные помещения особняка, отставание достигло двадцати шагов. Они спустились на два пролета во тьму, потом Райнер остановился и прислушался. Снизу их никто не звал. Он прошептал:
— Назад. К камню. Тихо.
И они снова поднялись, потом прошли по коридору туда, где горели факелы. У коридора, ведущего в тюрьму, они замедлили шаг, пришлось даже красться. Он махнул им снова. Август на ходу задел тупым концом копья каменный пол, и для встревоженно прислушивающихся товарищей этот звук был ужасен. Райнер подумал, что Август, наверное, нарочно.
Когда из коридора в ответ никто не появился, они двинулись к сокровищнице. Там все оставалось без изменений: дверь распахнута, мертвые стражи — на полу, в расползающихся лужах крови. Они поспешили внутрь, снимая душные маски и подхватывая четыре копья, чтобы нести камень.
Они вошли в сокровищницу. Халс, Павел, Герт и Йерген накрыли камень еще одним ковром и привязали его к копьям, покуда остальные с тревогой наблюдали, а Дитер бродил по комнате, изучая сокровища. Но как только они подняли свою ношу, в кордегардии послышалось какое-то движение.
— Зигмар! Что это? — закричал кто-то. — Капитан! Сокровищница!
— Чтоб его! — ругнулся Райнер, и они выбежали с мечами наголо.
Но стражник был уже в коридоре и орал во все горло. Райнер хотел было погнаться за ним, но остановился. Потом метнулся назад, жестами показал: «Положите это и спрячьтесь!» и вернулся в кордегардию. По коридору приближались топот сапог и голоса. Он упал и вывалялся в луже крови, измазал себе лицо и разлегся, будто убитый, и тут же прибежал капитан с десятью тюремными стражниками.
Капитан ошалело озирал сцену.
— Зигмар! Это... это невозможно! Как мы не услышали?
— Сокровищница открыта, капитан, — сказал первый стражник. — Может, те, кто это сделал...
Райнер изобразил стоны и судороги.
— Воры... они... — Он слепо озирался, потом вдруг протянул к стражникам руку. — Капитан! Фанатики! Они что-то украли! Они несут это в подземелье и хотят вершить над ним какую-то магию. Если поторопитесь, сможете их остановить.
Райнер надеялся, точнее, молился, скрестив пальцы в знаке Ранальда,
— Йегер! Бери двоих людей и посмотри, что там! Кригхельм! Скажи ребятам наверху: сокровищницу вскрыли. Скажи, что нужен фон Пфальцен. Остальные останутся со мной. Сокровищницу нельзя оставлять без охраны.
Люди убежали.
Райнер застонал.
— Но, капитан, их больше тридцати! Троих солдат не хватит!
— И пятнадцати не хватит, — сказал капитан, — а больше у меня нет. — И он направился внутрь, махнув оставшимся. — Вы трое, за мной.
Райнер в ужасе смотрел, как капитан с тремя солдатами входит в помещение.
— Нет! Осторожно! Они открыли дверь какой-то ужасной магией! Это опасно.
Капитан проигнорировал его и вошел, высоко держа факел. Райнер выругался, зная, что сейчас будет. Он поднялся на ноги, все еще прикидываясь, что ранен, и беспокойно заглянул в дверь.
— Эй! — донесся голос капитана. — Выходите!
Потом ударило что-то тяжелое — и, видимо, разбилось.
Стражники в прихожей удивленно осмотрелись. Райнер влетел в сокровищницу и застал живую картину: капитан и его трое солдат на страже, у их ног — упавший доспех, а напротив, в темном углу, — Черные сердца вокруг камня, с мечами наголо.
— Капитан, подождите! — закричал Райнер, толком не зная, что говорить дальше.
— Стража! Ко мне! — позвал капитан. Воры здесь!
Райнер выругался:
— Убейте их!
— Райнер, нет! — закричала Франка.
Но когда капитан кинулся к Райнеру, она рванулась вперед вместе со всеми. Только Август и Дариус не сделали этого: Дариус укрылся за стопкой картин, Август смотрел с разинутым ртом.
Райнер парировал удар капитана, и тот погиб с мечом Йергена в спине. Его трое бойцов полегли мгновением позже, пробитые пиками Павла и Халса и порубленные мечами. Но когда упали эти, прибежало еще девять. Увидев, что капитан убит, они закричали и бросились на Черные сердца среди статуй, а те рассредоточились, чтобы было удобней отбиваться.
— Нет! — закричал Август. — Нет, предатель несчастный! Я не стану!
Он опустил копье и пошел прямо на Райнера.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
МЫ БЬЕМСЯ НЕ НА ТОЙ СТОРОНЕ
Райнер вскрикнул и отскочил, потом рухнул прямо на камень, и над ним прошли копье Августа и мечи двух стражников. Он откатился, яростно отбиваясь. Вокруг Черные сердца скрещивали клинки со стражей.
— Вот шустрый! — бросил Герт и ударил Августа по голове тяжелым арбалетом.
Тот зашатался, проворчал что-то и развернулся, собираясь заколоть Герта, но он пнул его в грудь, и Август свалился прямо в чашу из Катая, величиной с добрый пивной бочонок, нелепо дергая руками и ногами в попытке выбраться.
Райнер с трудом поднялся, отражая удары мечей стражи, и более или менее пришел в себя. Это был неловкий, ужасный бой. В тесной сокровищнице почти не оставалось места, чтобы двигаться, и совсем не оставалось, чтобы замахиваться. Мраморные статуи и доспехи падали и разбивались, бесценные картины превращались в клочья.