Порочная луна
Шрифт:
Зажав нераспечатанное пиво подмышкой, я добавляю бутылку воды на поднос и локтем закрываю дверцу холодильника, направляясь в подвал. Может быть, я еще не настолько пьян, чтобы упасть в обморок, но все равно это подвиг — держать поднос, набирая код от двери. Каким-то образом мне удается справиться с этим, я открываю дверь, снимаю ключи с крючка внутри и спускаюсь по лестнице в темноте.
Наверное, мне следовало включить свет, но мне удобнее в темноте. Мои демоны предпочитают её. Окна в камерах, должно быть, пропускают приличное количество
Я просто стою там некоторое время, глядя на нее, раздумывая, стоит ли мне разбудить ее или просто оставить поднос и уйти. Я все еще застываю в нерешительности, когда она слегка перемещает свой вес на койке, и я слышу, как она говорит.
— Если ты здесь, чтобы позлорадствовать, прибереги это, — бормочет она хриплым голосом. — Я собираюсь выбраться отсюда, и когда я это сделаю, вы все будете мертвы.
Мое сердце перестукивает своими клапанами, странное чувство вины закрадывается внутрь, несмотря на то, что она открыто угрожает мне. Потому что, даже зная, кто она такая — прекрасно зная, что она бесчеловечный монстр, — прямо сейчас она просто кажется грустной девушкой.
Я сжимаю челюсть, глядя на нее сквозь толстые стальные прутья, вспоминая свою утреннюю мысль.
— Хочешь знать, что общего у красивых птиц и диких зверей? — риторически спрашиваю я, не сводя глаз с ее неподвижной фигуры. — Им обоим лучше в клетках.
Луна принимает сидячее положение, поворачиваясь лицом ко мне. Несмотря на темноту, ее глаза горят вызовом, эта искра все еще очень живая, когда они встречаются с моими.
— Тогда где же твоя клетка? — усмехается она.
— Мысленная, — невозмутимо отвечаю я.
Она долго смотрит на меня, прищурившись, словно пытается заглянуть мне под кожу. Затем она, наконец, прерывает зрительный контакт, со вздохом качая головой.
— Просто уходи, — шепчет она.
— Думаю, ты забываешь, у кого здесь власть, — бормочу я, вставляя ключ в замок двери камеры и открывая ее ровно настолько, чтобы поставить ее поднос на пол внутри.
— Пребывание по ту сторону решетки не делает тебя сильнее, — бормочет она, настороженно наблюдая за мной.
— Может, и нет, — я пожимаю плечами, выпрямляюсь и снова закрываю дверь. — Но то, что ты заперта там, делает тебя слабее.
Ее губы кривятся в хмурой гримасе, руки сжимают полотенце так, словно она хочет разорвать его в клочья.
— Если твоя конечная цель — убить меня, тогда просто покончи с этим, — огрызается она, бросая на меня кинжальные взгляды, пока я снова запираю камеру и кладу ключ в карман.
— Так быстро сдаешься? — замечаю я, выгибая бровь, и начинаю пятиться от решетки. — А я-то думал, что в тебе больше огня.
— Ты ни черта обо мне не знаешь, — рычит она.
— Я
Я опускаюсь на складной стул, как только чувствую прикосновение металлического сиденья к своим икрам, и вытаскиваю бутылку пива из-под мышки.
— Что бы он подумал, если бы узнал, что ты набрасывалась на меня раньше?
— Я не набрасывалась, — фыркает она, явно оскорбленная моим воспоминанием, хотя именно это и произошло.
Я тихо посмеиваюсь про себя.
— Значит, ты лгунья. Записано.
Она комкает полотенце в руках и швыряет его на решетку.
— Да пошел ты на хуй!
— Я думал, мы уже выяснили, что я не заинтересован в том, чтобы трахать тебя? — я ухмыляюсь в ответ.
Она долго смотрит на меня.
— И кто теперь лжец?
Справедливое замечание. Если бы мы встретились в любой другой ситуации и я не знал, кто она такая, я бы определенно попытался залезть к ней в штаны. Она чертовски сексуальна и вдвойне пикантна; Мне нравятся девушки, которые могут постоять за себя в словесном спарринге. Луна — редкая находка во многих отношениях.
Однако, как бы то ни было, я просто качаю головой, откручиваю крышку со своего пива и бросаю ее на пол. Она звякает о бетон, откатываясь прочь из поля зрения, в то время как я подношу бутылку к губам и делаю глоток.
— Есть что-нибудь для меня? — смело спрашивает она, когда я опускаю пиво и вытираю рот предплечьем.
— Ты что, думаешь, это роскошный курорт? — я усмехаюсь.
— С таким обслуживанием? — Луна наклоняет голову, морща нос. — Не-а, ноль из десяти, не рекомендую.
Я закатываю глаза, делая еще глоток из своей бутылки пива.
— Пить в одиночестве просто грустно, — комментирует она, сложив руки на коленях и рассеянно разглядывая свои ногти.
Когда она приехала, они были выкрашены в ярко-розовый цвет, но с тех пор большая часть лака облупилась.
— С другой стороны, у тебя, вероятно, нет друзей, с которыми можно выпить, учитывая, какой ты теплый и расплывчатый.
— Заткнись, — бормочу я.
Ее взгляд снова устремляется вверх, чтобы встретиться с моим, плюшевые губы изгибаются в ухмылке, а ее большие карие глаза, как у лани, сверкают коварным намерением.
— О, я попала в точку, не так ли? — замечает она, ее тон сочится сарказмом. — У бедного одинокого охотника нет друзей. Или они просто все уже мертвы? Я полагаю, что мы действительно уничтожили много ваших людей в прошлое полнолуние…
Я сжимаю в кулаке бутылку пива и вскакиваю на ноги.
Как, черт возьми, она смеет упоминать Бена?
— О-о, что ты собираешься делать, здоровяк? — насмехается она, ее самодовольная ухмылка становится еще шире. — Ты хочешь меня ударить?