Порочный сексуальный святой
Шрифт:
Он прошел за барную стойку, где Тара, его последняя барменша, смешивала напиток. В воскресенье в десять сорок пять вечера она только что позвала Клэя из кабинета, чтобы тот сменил Тару на посту к одиннадцати. Поскольку это был самый тихий вечер недели, и заведение Кинкейда обычно оказывалось пустым к десяти часам, он не возражал закрыть его сам.
— Кто этот кексик в конце бара? — спросил Клэй Тару низким голосом.
— Понятия не имею, — пожала плечами Тара, наливая пол-унции Калуа в стопку. — Я никогда не видела ее здесь раньше.
— Она приехала с кем-нибудь? — с любопытством спросил он.
Тара добавила в стопку
— Нет. Она вошла одна.
— Она заблудилась? — это было единственное разумное объяснение.
— Я так не думаю, — ответила Тара, ее губы изогнулись в усмешке, когда она завершила напиток большим количеством взбитых сливок. — Она скользнула на барный стул, сказала, что хочет напиток с самым грязным названием в меню, и я сделала ей Королевский Трах. Она залпом выпила порцию, заказала еще две и велела мне продолжать, чем крепче и грязнее, тем лучше. После трех Королевских Трахов она перешла на Кричащий Оргазм, Медленный, Приятный Трах и Минет. Сейчас у нее на очереди Глубокая Глотка, — сказала она, поднимая сексуально откровенный напиток, который только что сделала.
Тара принесла женщине напиток, затем направилась на первый этаж, чтобы убрать со столов и убедиться, что немногие оставшиеся посетители не захотят выпить еще до закрытия заведения. Клэй начал убирать бутылки с алкоголем, украдкой наблюдая за блондинкой, которая обмакнула язык в пену взбитых сливок, прежде чем обхватить губами край рюмки, запрокинула голову и заглотила его, как и предполагало название напитка.
Ох, чтоб меня…
Тихий стон вырвался из ее груди, когда она сглотнула. Закончив, она медленно слизнула остатки взбитых сливок с уголка рта, ее ресницы наполовину опустились. Ее действия были такими простодушными и неопытными, но такими чертовски сексуальными, что это заводило его — и напомнило, что прошло слишком много времени с тех пор, как он занимался сексом.
Одно короткое сообщение женщине, с которой у него был секс по дружбе, могло легко изменить этот статус, но сначала он должен был убедиться, что кексик благополучно покинул его заведение, а затем он мог бы закрыть бар. Учитывая его реакцию на блондинку не из его Лиги, ему определенно нужно было заняться жестким, горячим трахом.
Тара вернулась с подносом пустых стаканов и поставила их в раковину за стойкой. Последние посетители ушли, и двое завсегдатаев помахали ему рукой, направляясь к выходу.
— Увидимся позже, Святой, — крикнул один из парней постарше.
Клэй был скорее грешником, чем святым, но с тех пор, как много лет назад его брат, Мейсон, дал ему это прозвище, чтобы вывести из себя, все последовали его примеру. И прозвище прилипло. Легче было смириться с ярлыком, чем бороться с ним.
— Спокойной ночи, Тед. Чарли. — Он поднял руку в ответном прощании. — Удачной дороги.
Тара схватила влажную тряпку и начала помогать ему с уборкой.
— Я закончу, — сказал ей Клэй. — Я знаю, что завтра у тебя промежуточный экзамен, так что иди домой, позанимайся и хорошенько выспись перед уроками. — Тара училась в колледже заочно, чтобы получить степень по бизнесу, и Клэй старался поддерживать ее всеми возможными способами.
Она с облегчением ему улыбнулась.
— Спасибо. Я ценю это. Попрошу блондинку закрыть счет, а потом уйду.
— Не беспокойся об этом. — Он поставил бутылку водки «Серый гусь» на полку. — Она последняя
— Конечно, Святой Клэй, — сказала она дразняще медленно. — Она определенно похожа на девицу, попавшую в беду, несмотря на дорогую одежду и аксессуары.
У Клэя была дурная привычка помогать и/или спасать тех, кому не везло, включая саму Тару, хотя она прошла долгий путь от сломленной, сердитой девушки, которую он когда-то нанял в бар «У Кинкейда». Черт, большинство его работников были наняты из-за того, что отчаянно нуждались в деньгах, а также как способ повысить свою самооценку. Многие из них пришли из далеко не идеальных обстоятельств или пытались оправиться от адского прошлого, столь же изломанного, как и у Клэя.
Но блондинка не была одной из них, и он сомневался, что она нуждалась в каком-либо спасении — и уж точно не от него. Она была просто приятным неудобством, которое требовало от Клэя исполнить свой долг, как он сделал бы с любым из своих клиентов, выпивших слишком много.
Стоя спиной к блондинке и все еще глядя на Тару, он скрестил руки на груди и пристально посмотрел на нее.
— Я позабочусь о ней, как и о любом другом подвыпившем клиенте, — сказал он ровным тоном. — Она заплатит по счету, и я вызову такси, чтобы отвезти ее домой, чтобы она не садилась за руль в нетрезвом виде. Убедиться, что она уйдет благополучно — часть моей ответственности как владельца этого бара. Ничего больше.
Тара потянулась и погладила его по щеке.
— Ты можешь сколько угодно оправдываться, но ты хороший парень, Святой Клэй.
Несмотря на свое прозвище и его причину, он не был гребаным святым. Никогда не был и никогда не будет. Он совершил в своей жизни кучу незаконных и аморальных поступков, которыми не гордился, и хотя сделал все возможное, чтобы искупить свою вину, внутри него все еще была тьма, которая останется навсегда.
— Спокойной ночи, Тара, — сказал он резким тоном, давая понять, что разговор окончен.
— Увидимся завтра вечером, босс, — сказала она с нахальной улыбкой.
Она схватила из шкафа за стойкой сумочку и куртку как раз в тот момент, когда мойщик посуды — молодой парень, которого он поймал несколько месяцев назад, рывшимся в мусорном контейнере в поисках объедков — вышел из задней части бара, где располагалась маленькая кухня. Он толкал побитый велосипед, который был его транспортом, держа его в кладовке, чтобы не украли. С руля свисал пластиковый пакет, и Клэй знал, что в нем лежит пенопластовый контейнер с остатками закусок от «счастливого часа». Клэй настоял на том, чтобы в конце вечера он поел дома, так как подозревал, что это был основной источник питания парнишки.
— Элайджа, проводишь Тару до машины? — спросил он парня. Клэй обычно сам сопровождал своих сотрудниц на стоянку в конце вечера, но из соображений ответственности он не собирался оставлять блондинку одну надолго.
— Да, сэр, — почтительно отозвался Элайджа, воинственный вид, который он принимал первые несколько недель работы, теперь стал далеким воспоминанием.
Клэй подождал, пока они уйдут, и услышал, как Тара заперла входную дверь, прежде чем повернуться к блондинке. Он подошел к концу стойки, где она водила пальцем по краю стопки, подперев рукой подбородок. Когда он приблизился, ее взгляд из-под отяжелевших век переместился в его сторону, затем скользнул вниз по его телу, явно оценивая его.