Порочный сексуальный святой
Шрифт:
— Вот, держи, — сказал он, ставя кружку и тарелку с тостами. — Тебе нужно что-нибудь поесть.
Он говорил и вел себя так, будто делал это ни раз.
— Спасибо… — Она замолчала, потому что они так и ни были официально представлены друг другу. — Я даже не знаю твоего имени.
Хотя он каким-то образом знал ее, потому что использовал его прошлой ночью.
— Клэй. — Он откинулся на спинку стула и сделал глоток дымящегося кофе. — Клэй Кинкейд.
— Значит, бар твой?
— Да.
Она взяла свой тост и откусила маленький кусочек, ища что-нибудь, чтобы
— Как твоя кошка потеряла глаз?
— Я нашел ее за стойкой бара, когда она была еще котенком, — сказал он, глядя на кошку с нежной улыбкой. — Она была чертовски тощей, кишела блохами и клещами, а ее левый глаз был сильно заражен. Не уверен, что стало причиной ранения, но я отвел ее к ветеринару, и у них не было выбора, кроме как удалить глаз и зашить его.
Тот факт, что этот человек спас такое беспомощное существо, еще больше увлек Саманту.
— И ты оставил ее.
— Ей нужен был дом.
— Как ее зовут? — спросила она и сделала глоток кофе.
— Зена.
Саманта усмехнулась.
— Потому что она воин?
Он кивнул.
— И выжившая.
— Клэй… я очень сожалею о вчерашнем.
Он поднял бровь.
— О какой части?
Она не могла сказать, дразнит он ее или нет, он был настолько хорош, что скрывал свои эмоции.
— Обо всем, но особенно о том, что меня стошнило, и тебе пришлось возиться со мной, потому что мне больше некуда было идти.
— Куда ты собираешься утром?
— Я… я не знаю, — честно ответила она. — Но домой я не вернусь.
Он нахмурился, и в его глазах мелькнуло беспокойство.
— Саманта, у тебя какие-то неприятности? Вчера вечером ты сказала, что отец лишил тебя средств и что ты избавилась от сотового, потому что не хотела, чтобы он тебя нашел.
Терпение не было одной из самых сильных черт Клэя, но настойчивость — да. В данный момент он ждал, когда Саманта ответит на его вопрос. Если ей что-то угрожает, он позаботится о том, чтобы ей помогли и поддержали. Его брат Леви был полицейским, а иногда наличие брата в правоохранительных органах бывало полезным. Хотя Мейсон, преступник в семье, проведший большую часть своей юности, нарушая закон, с этим бы не согласился.
— Я не бегу от неприятностей, и мне ничего не угрожает. Но это правда, я не хочу, чтобы отец нашел меня.
— Почему нет?
— Ты слышал о «Джеймисон Глобал»? — тихо спросила она.
Он кивнул. В следующую секунду он установил связь… Саманта Джеймисон. Твою мать. Он в шоке уставился на нее, чувствуя себя так, словно кто-то только что его ударил.
— Да, тот Джеймисон, — подтвердила она, воспользовавшись его ошеломленным молчанием. — Вчера вечером я узнала, что отец хочет, чтобы я вышла замуж за человека, с которым встречалась последние восемь месяцев. Его зовут Харрисон Блэкуэлл III, и мой отец готовил его на должность генерального директора, что, по-видимому, связано с условием, что Харрисон женится на мне, чтобы оставить компанию в семье.
— Ты расстроена, что он женится на тебе из-за повышения и того, что твой отец оставит тебе компанию? — предположил он.
— Нет,
— Требует? — мысль показалась ему настолько архаичной, что он не мог понять, драматизирует она или нет.
— Да, требует. То есть, не дает мне выбора в этом вопросе, ожидая, что я подчинюсь его желаниям и сделаю то, что мне говорят, — сказала она, упрямо выпятив подбородок. — Быть дочерью Конрада Джеймисона — значит иметь определенные обязательства, и одно из них — брак по расчету, частью которого я не желаю быть.
Ее грудь вздымалась от разочарования, и Клэй не мог отвести взгляд от легкого трепета ее обнаженных грудей под футболкой. У нее были великолепные груди, большие и достаточно полные, чтобы сжать их руками или обхватить его толстый член, когда он будет скользить между ее мягкой плотью. Да, он провел большую часть прошлой ночи, ворочаясь на диване, фантазируя обо всех грязных, развратных позах, в которых он хотел бы ее трахнуть. То, какими ее соски будут на вкус, ощущение ее длинных, великолепных ног, сжимающих его бедра, когда она кончит с нежным, сладким стоном…
— Я никому не позволю диктовать, с кем мне провести остаток жизни, — сказала она, прогоняя отвлекающие мысли из головы Клэя. — Особенно моему отцу.
— Итак, теперь, когда ты покинула дом, что собираешься делать?
— У меня не было другого плана, кроме побега, — призналась она и прикусила нижнюю губу, встретившись с ним серьезным взглядом. — Я и сейчас не знаю. И понимаю, это больше, чем я имею право просить… но могу ли я остаться здесь, пока не разберусь во всем? — быстро спросила она. — Я не буду тебе мешать. Я могу спать на диване, и клянусь, ты даже не будешь знать, что я рядом.
О, черт, нет. Эта женщина уже разрушила его самообладание. Он не мог представить, как она врывается в эту крошечную квартирку, наполняет ее своим ароматом, принимает душ, искушая его одним своим присутствием.
Но прежде чем он успел отвергнуть ее идею, она быстро продолжила:
— Мой отец заблокировал меня. Полностью. У меня нет денег, негде остановиться, и я даже не могу заплатить за номер в отеле или еду. — Она смущенно поморщилась. — Очевидно, я не все продумала прошлым вечером, но я не жалею, что ушла из дома, и полна решимости вести себя самостоятельно. Я могу работать в твоем баре, заработать немного денег, пока не накоплю достаточно, чтобы подыскать себе квартиру, что не займет много времени. Пожалуйста?
Она подняла на него свои большие глаза.
— Саманта, я не думаю…
— Клэй, пожалуйста, — прервала она его, прежде чем он успел сказать «нет», ее голос был таким же мягким и умоляющим, как и выражение ее глаз. — Мне просто нужен кто-то, кто даст мне шанс проявить себя.
И она просила, чтобы этим кем-то был он.
Он провел рукой по лицу и по напряженной челюсти. Ее слова эхом отозвались в прошлом Клэя, поразив туда, где он был наиболее эмоционально восприимчив. «Прошу, Джерри, просто дай мне шанс показать, какой я работяга», — умолял Клэй-подросток. «Клянусь, ты не пожалеешь».