Порочный сексуальный татуировщик

Филлипс Карли

Прежде чем он смог придумать, как вытащить Катрину оттуда, не устроив сцену, один из парней в баре совершил огромную ошибку, потянувшись к ней и прикоснувшись. Придурок обхватил рукой ее икру и заскользил ею вверх, и Мейсон почувствовал, что сейчас потеряет голову.

Он увидел красный, его охватила опаляющая, яростная ревность. Погрузившись в неслыханную глубину эмоций, он начал проталкиваться сквозь всех ее поклонников, чтобы добраться до бара. Он говорил себе, что так поступает друг, защищавший ее от одного из этих придурков, которые могли бы воспользоваться ее

пьяным состоянием, но это не объясняло собственническое чувство, охватывающее его с каждым шагом. Добавьте к этому не прекращающийся поток адреналина, распалявшего его, и эта мощная комбинация толкала его к краю, пробуждая жажду затеять драку.

Понимая, что толпа вокруг бара слишком плотная и ему понадобится чертовски много времени, чтобы добраться до Катрины, он вместо этого пошел по лестнице, ведущую прямо на стойку. Когда он поднялся наверх, она заметила его, и ее глаза в панике расширились, будто она поняла, что перестаралась, провоцируя его. Он зловеще прищурился, передавая одним взглядом свои мысли. Правильно, Китти-Кэт. Бойся. Бойся, потому что этим вечером мы наконец-то разберемся, в чем, черт возьми, твоя проблема.

Теперь, когда Мейсон оказался на стойке (и, да, он знал, что мужчинам туда нельзя, но пошло оно все к черту), их аудитория выросла. Головы повернулись к ним, и все наблюдали за разворачивающейся сценой. Несмотря на сильную злость, Мейсон был полон решимости отложить свой гнев и вести себя вежливо и нежно, уводя Катрину оттуда.

Приблизившись к ней, он легко обвил пальцами ее запястье, чтобы убедиться, что она повинуется.

— Пойдем, Катрина, мы уходим.

Она вырвала руку из его хватки и упрямо вздернула подбородок. Ее лицо раскраснелось, а глаза сверкнули огнем.

— Я никуда с тобой не пойду.

Ладно… видимо, ему нужен план Б.

— Пойдешь, — твердо сказал он, слишком хорошо осознавая, что на них смотрят. — Предлагаю пойти добровольно, иначе альтернатива тебе не понравится. Выбор за тобой.

Она скрестила руки на груди, безрассудно сверкнув глазами и пристально глядя на него.

— Мейс, ты такой засранец.

Ясно, она на него злилась. За то, что испортил ей удовольствие? Или за что-то другое? В последнее время проблема была, но он понятия не имел, что сделал не так. Поскольку она уже была в ярости, он решил, что хуже уже не будет.

Он вздохнул.

— Раз ты считаешь меня засранцем, то я вполне могу оправдать свою репутацию.

Прежде чем она осознала его намерения, он низко наклонился, обвил руками ее бедра и перекинул ее через плечо. Она была стройной и легкой — он выжимал больше ее веса, — и он услышал, как она ахнула, застигнутая врасплох.

Она извивалась и брыкалась, пока он направлялся обратно к лестнице, а толпа теперь подбадривала его.

— Черт возьми, Мейсон Кинкейд, отпусти меня! — Ее кулачки били его по спине.

У него не было намерений отпускать ее, понимая, что ему уже не застать ее врасплох.

—

Ни за что, Китти-Кэт, так что расслабься и наслаждайся поездкой.

— Иди нахрен! — рявкнула она.

Он недоверчиво покачал головой. Господи, когда она успела стать такой чертовой адской кошкой?

Достигнув подножия лестницы, он встретил Клэя, хмурившегося на него со свойственным ему упреком, и Мейсон знал, что его старший брат будет… ну, старшим братом, и попробует вмешаться.

Не успел Клэй сказать хоть слово, как заговорил Мейсон.

— Не смей, черт возьми, пытаться остановить меня. Нам с Катриной нужно кое-что обсудить, и это произойдет сегодня.

Удивительно, но Клэй отступил, понимающе кивнул и пропустил его. Все понимали, насколько нехарактерной была эта выходка Катрины, и его брат также знал, что Мейсон никогда не причинит ей физической боли.

Следующим препятствием, с которым столкнулся Мейсон, был большой, мускулистый вышибала, стоявший у двери, скрестив огромные руки на груди и преграждая им путь.

— Она уходит с тобой добровольно? — резко потребовал вышибала.

— Нет! — крикнула Катрина, попытавшись лягнуть Мейсона, но тот сдерживал ее ноги предплечьем. — Он меня похищает!

— Она такая королева драмы. — Мейсон закатил глаза. — Честно говоря, она не идет со мной добровольно, — добавил он, потому что, эй, он перекинул Катрину через плечо, и она выкрикивала в его адрес непристойности. В этом конкретном сценарии и в ее поведении не было ничего добровольного. — Но она выпила лишнего, и я бы предпочел, чтобы она была моей проблемой, а не твоей.

Вышибала не сдвинулся с места, выражение его лица было подозрительным. Чувак явно серьезно относился к своей работе, и хотя Мейсон ценил его дотошность и осторожность, откровенно говоря, ему нужно было, чтобы парень пропустил их.

— Я могу за него поручиться.

Леви подошел к двери, удивив Мейсона своей поддержкой.

— Он мой брат, а я полицейский, — сказал он, показав значок полицейского управления Чикаго, который всегда носил с собой в бумажнике.

Вышибала проверил информацию, и этого хватило, чтобы убедить его, что Катрина с Мейсоном в безопасности. Наконец он отошел в сторону, пропуская их.

— Спасибо, чувак, — обратился Мейсон к брату. — Я твой должник.

Леви криво улыбнулся ему.

— Еще бы.

Катрина оперлась руками в спину Мейсона, приподнимаясь, чтобы иметь возможность посмотреть на Леви, пока они двигались через выход, или, как предположил Мейсон, кинуть на него убийственный взгляд.

— Ты такой предатель, Леви! — крикнула она ему.

Мейсон услышал смешок брата, а затем он сказал:

— Увидимся завтра.

Как только они, наконец, оказались на тротуаре, ведущем к их отелю, Катрина снова забрыкалась, заметалась, нанося удары и ругаясь. Она привлекала любопытные взгляды прохожих, но Мейсон просто улыбался и кивал им, будто такое поведение для них двоих было нормой, и продолжал свой путь к «Белладжио».