Порог между мирами (сборник)
Шрифт:
— Немало, — присвистнул Стэнли.
— Да, согласен, — кивнул Розенфельд. — Между нами, это головная боль номер один для Вашингтона. Как вам известно, наша администрация получила эту проблему в наследство от предыдущей.
— Вы хотите, чтобы мы разместили сто миллионов гибов на той Земле? — прямо спросил Тэрпин, устав от формальностей.
— Если ситуация такова, что…
— Мы можем это сделать, — сказал Тэрпин. — Но, как вы понимаете, наша роль будет чисто технической. Мы предоставим средства для того, чтобы переправить их на другую сторону, но не даем никакой гарантии относительно условий, в которых они окажутся. Мы не
— Это понятно, — согласился Розенфельд. — Никто и не требует от вас заботиться об эмигрантах. Вы должны лишь переправить их на другую сторону. Остальное уже их дело. Правительство тоже не дает никакой гарантии. Если кому–то из колонистов не понравится чужой мир, он может вернуться.
«Значит, Шварца не волнует, что случится с людьми после эмиграции, — с горечью подумал Тэрпин. — Президент желает лишь освободить хранилища и ликвидировать связанные с ними гигантские расходы».
— Что касается стоимости… — начал Тэрпин.
— Мы подготовили проект договора, — сказал Розенфельд, роясь в папке. — Определили стоимость транспортировки одного человека, а затем сделали общий расчет, основываясь на численности в сто миллионов. Мы полагаем, что эта сумма должна вас устроить.
Он подал документ Тэрпину и сел.
Старик побледнел, увидев цифру. Дон Стэнли подошел к шефу, бросил взгляд на расчеты, после чего откашлялся и сдавленно проговорил:
— Это очень серьезная сумма, мистер Розенфельд.
— Ну так и проблема не менее серьезная, — сказал уполномоченный.
— Вы действительно готовы заплатить такие деньги за ее решение? — спросил Тэрпин, глядя на представителя правительства.
— Расходы, которые несет наш департамент… — Розенфельд сделал неопределенный жест. — Скажем прямо, они несоизмеримы.
«И все равно это не объясняет величину предложенной суммы, — подумал Тэрпин. — Зато ее прекрасно объясняет другой факт. Если им удастся начать переправку гибов на альтернативную Землю, это лишит Джима Брискина главного козыря. Зачем голосовать за Брискина, если гибов начнут отправлять на другую сторону?.. Причем сделают это в максимально короткий срок…» Неожиданно Тэрпина осенило.
— С какой скоростью можно пропускать взрослых людей через проход? — спросил он у Дона Стэнли.
— Им придется идти по одному, — подумав, ответил Стэнли. — Проход не слишком широк. Если вы помните, нужно даже пригнуться, чтобы пройти.
Тэрпин схватил бумагу и карандаш и начал считать.
Если взять по пять секунд на одного человека, отправка ста миллионов гибов займет около двадцати лет.
— Но для них это не имеет значения, — сказал Дон Стэнли, посмотрев на цифры. — Они все равно спят. Для них двадцать лет…
— Зато для мистера Розенфельда это как раз имеет большое значение, — язвительно заметил Тэрпин.
— В самом деле, неужели потребуется столько времени? — нервно спросил Розенфельд. — Двадцать лет — это очень долго.
Тэрпину пришло в голову, что транспортировка закончится через шестнадцать лет по истечении президентского срока Билла Шварца. Шварц будет, вероятно, к тому времени совершенно забыт, так что нет никакого смысла оказывать правительству подобную услугу. Или же следует каким–то образом сократить время транспортировки.
— Можно ли расширить проход? — спросил Тэрпин у Стэнли.
Тот с минуту подумал, затем ответил:
— Вероятно. Если увеличить напряжение на решетке или колебания поля…
— Мне незачем знать, как именно, — прервал его Тэрпин. — Меня интересует результат.
Если двое смогут проходить одновременно, время можно сократить до десяти лет. Если четверо — то до пяти. Это вполне удовлетворит политиков из Белого дома.
— Да, пять лет нас устроит, — сказал Розенфельд, бросив взгляд на расчеты Тэрпина.
— Тогда на этом и остановимся, — сказал Стэнли, но вид у него был обеспокоенный, и Тэрпин знал почему. Дон, кажется, не уверен, удастся ли расширить проход.
— Решено, — заявил Розенфельд, вставая. — Юристы из моего департамента в ближайшие дни составят контракт. Естественно, какое–то время потребуется на его ратификацию. Буква закона, ничего не поделаешь. Зато у вас будет время на внесение необходимых технических изменений.
— Приятно было с вами познакомиться, мистер Розенфельд, — сказал Тэрпин, пожимая гостю руку. — Надеюсь, еще увидимся.
— Работать с вами — истинное удовольствие, сэр, — ответил Розенфельд. — Я восхищаюсь вашим вкусом. Второй раз в этом году я вижу подлинного Рамона Кадиса. До свидания, господа, — обратился он к Тэрпину и Стэнли.
— Он обожает власть, — сказал Дон Стэнли, после того как за Розенфельдом закрылась дверь.
— Кто же ее не любит? — усмехнулся Тэрпин. — Такова человеческая натура.
Он думал о том, что сделает правительство, когда новость о синантропах появится во всех гомеогазетах. Аннулирует контракт? Откажется от своей идеи? Тэрпин очень в этом сомневался. «Если Шварц отступит, он неизбежно проиграет ноябрьские выборы. Естественно, президент пошлет несколько отрядов спецназа, чтобы они сопровождали колонистов, — возможно, альтернативную Землю придется умиротворять, если можно так выразиться», — размышлял старик.
Так или иначе, это не проблема «ЗР». У корпорации и без того хватает забот. Например, совершенно не факт, что удастся расширить проход за столь короткое время.
«И все же чертовски хочется подписать этот контракт, — думал Леон Тэрпин. — Я готов на все, лишь бы сделка состоялась. Может быть, попытаться создать еще один скатлер с аналогичным дефектом? А еще лучше — два, пять, десять таких же. И через каждый будут один за другим проходить эмигранты. А как насчет снабжения? — вдруг пришло ему в голову. — Розенфельд ничего по этому поводу не сказал. Не собирается же правительство оставить этих людей в чужом мире без каких–либо инструментов, машин или материалов? Без этого колония вообще не сможет начать функционировать. Поселение эмигрантов должно быть самодостаточным. Это станет очевидно каждому, кто хоть немного подумает. И на то, чтобы переправить туда все необходимое для ста миллионов людей, потребуется немало времени — проблема, во много раз превосходящая проблему снабжения войск во время высадки союзников во время Второй мировой. Правительство явно не в своем уме. Политиков настолько ослепило величие открытия, что они утратили чувство реальности. Так что, похоже, это может стать самой большой неудачей в истории человечества, — подумал Тэрпин. — Но мне–то с чего беспокоиться? Это не мое дело, я за последствия не отвечаю. Если ситуация выйдет из–под контроля, Шварц лишится своего поста и все бремя ляжет на плечи Брискина, или как там его. И именно он должен будет заняться переселенцами, ибо именно с его выступления все началось».