Порошок идеологии (сборник)
Шрифт:
На противоположной стороне, около двери в контору остановился прохожий в синей поддевке. Он оглянулся как бы невзначай, и тут Архимедов увидал его усатое лицо. Прохожий исчез в дверях конторы.
Сердце Архимедова облилось жаром. Он сунул руку в карман и извлек фотографию Николая. Конечно же это был он! Но вдруг другая мысль омрачила его радость.
У него была инструкция! Инструкция, заметив Николая, вызвать Филькина и передать дело ему. Телефон под рукой. А если Филькина нет в охранке? Тогда со спокойной совестью за дело возьмется он сам. В глубине души Архимедов считал себя сыщиком, по крайней мере, не худшим, чем Филькин!
– Шестерка! – повелительно крикнул сыщик.
Половой в грязном фартуке, с лиловым носом и одним глазом, смотрящим в потолок, вырос как из-под земли. Он услужливо сгибал спину. Он знал мощную руку охранного отделения.
– Слушай, шестерка! – сказал Архимедов. – Станешь вот здесь у окна. Дверь напротив – там, где вывеска, видишь? Следи за ней. Только кто выйдет, меня зови! Здесь я у телефона буду. Ну! Понял?
И с тайной надеждой на отсутствие Филькина Архимедов бросился к телефону звонить п охранку…
Между тем Николай, войдя и контору, быстро подошел к прилавку. За прилавком стоял молодой человек. При входе посетителя он спрятал за спину какую-то книжку. Узнав Николая, улыбнулся и протянул широкую ладонь.
– Ну, что? – спросил Николай.
– Все хорошо! – Молодой человек вынул из-за спины книжку и переложил ее в карман. Это была революционная брошюра заграничного издания. – А здорово, Николай, товарищ Ленин пишет! Значит, раскол навсегда: большевики и меньшевики? Что ж, я доволен!
Без меньшевиков этих работать лучше будем. А дело наше готово. Пойдем!
Он запер входную дверь и вместе с Николаем прошел в боковую комнату.
Здесь был склад товаров, перевозимых транспортной конторой. Гора мешков и ящиков доходила почти до потолка. Федин шевельнул один мешок.
– Вот рис по вашему заказу. – Он взглянул на Николая. – Десять мешков. Сегодня достали. Заказ хороший, угодно проверить?
Перочинным ножичком он вспорол один мешок. Белые пыльные зернышки риса струйкой потекли оттуда. Федин запустил руку внутрь и извлек объемистую пачку.
Это была непочатая стопа тонкой писчей бумаги. Николай пощупал ее д одобрительно кивнул головой.
– По две в каждом? – спросил он.
– Две в каждом! – подтвердил Федин. – Сам запаковывал. Ночью отец спит, а я работаю. Вот если бы знал старик! Живьем бы меня съел! А теперь, Николай, расскажи, что нового слышно? Стачек, говорят, тьма, текстильщики так и бунтуют…
Через четверть часа Николай вышел на улицу из дверей транспортной конторы. В тот же момент Ферапонт Иванович Филькин отделился от дверей трактира Титова и двинулся вслед за Николаем.
Николай был травленый волк, привычный ко всяким слежкам. Идя по улице, он имел правило путать следы, не заходить никуда, не убедившись, что не имеет филера за спиной. Он знал, что каждую минуту, на каждом шагу к нему может пристать какой-нибудь шпик.
Вот и теперь, выйдя из конторы, он зорко оглянулся по сторонам. Все было как будто в порядке. Тротуар, покрытый грязью, был пуст, по мостовой грохотали подводы, на другой стороне вышел из трактира и зашагал вправо сгорбленный высокий старик.
Он шел в ту же сторону, куда двинулся Павлов. Но Николай едва обратил на него внимание.
Он зашагал вперед, усердно меся грязь переулка. Погода изменилась, дул холодный ветер, рваные серые тучи мрачнели в бессолнечном небе. Не озираясь по сторонам, Николай целиком ушел в свои мысли.
Он думал о деле, о той ответственности, которую он взял на себя. Он думал об Ольге и ребенке, рискующих вместе с (ним. Да, парню будет чем вспомнить свое детство!.. Только выйдя на людную площадь, Николай поднял голову и вновь взглянул по сторонам.
Что-то вдруг неприятно кольнуло его. Тот старик, которого он заметил в переулке, продолжал следовать сзади. Он не отстал от Николая ни на шаг. Когда Николай остановился, он задержался тоже и стал мрачно смотреть себе на сапоги.
«Может быть, ошибка, случай?»
Николай быстро свернул на другую улицу. Немного погодя оглянулся через плечо. Нет, это не случай! Ферапонт Иванович Филькин шел в нескольких шагах за ним и делал вид, что его больше всего на свете интересует асфальт под его ногами.
У Павлова забилось сердце. Этот, человек… неужели сыщик? Он свернул в первый писчебумажный магазин и попросил показать карандаши и перья.
– Сколько перышек прикажете завернуть? – услужливо спросил приказчик.
Николай взглянул в окно. Филькинское унылое лицо с редкими седыми усами безразлично глядело сквозь стекла витрины. Сыщик поджидал его, терпеливо стоя снаружи.
– Не нужно! – упавшим голосом сказал Николай. Приказчик взглянул удивленно. Николай вышел из магазина. Филькин стоял как во сне. Он не взглянул на Николая, но, пропустив на три шага вперед, последовал за ним.
«Что он знает обо мне? – лихорадочно думал Николай. – Узнал или прицепился просто?.. – Привычным жестом он нащупал в кармане поддевки шершавую плоскую ручку браунинга. – Отстреливаться – это конец! Попробую сбить!..»
Дойдя до угла, он свернул в коленчатый переулок. Взглянул через плечо. Филькин шел, не отставая. Николай ускорил шаг. Дошел до угла и свернул в новый переулок.
Уличный шум затихал вдали. Переулок был как мертвый. Здесь безопаснее всего было выяснить этот вопрос!