Поручики по Адмиралтейству
Шрифт:
Министр, подтвердил слова промышленника.
– Вы поручики действительно неправильно меня поняли. Я попросил вас посетить меня, чтобы лично сообщить. Суд, что был проведён в Порт-Артуре над вами, не имел правовой платформы под собой. Его Императорское Величество не подтвердил решение суда, да и отменил его отдельным указом. Вы остаётесь в прежних чинах, капитана второго ранга и лейтенанта. Решается вопрос присвоить лейтенанту Баталову также чин капитана второго ранга. Также, за последние ваши действия против японских морских сил на море, вы награждены. Документы получите чуть позже. Сами ордена закажите у ювелиров. О патентах дворян, коими вас наградили за доблесть в бою, и говорить не стоит. Вам сообщат, когда будет аудиенция у Его Императорского Величества.
– Зачем мне это?
– прямо спросил Бета, глядя на министра.
Правила обращения к министру я нарушал только так, но больше мне на это не указывали. На мой вопрос тот снова удивлённо вскинул брови. Кстати, министр, кажущийся таким адмиралом-ретроградом, оказался довольно хорошо образованным, речь красивая. До этого тот говорил по-другому, значит есть
– Вы отказываетесь от награды? Дворянство — это не просто подарок. Это честь. От такого не отказываются.
– А я сказал, что отказываюсь? Как можно отказаться от того, чего нет? Чтобы не вводить вас в недоумение, поясню свою позицию. Суд был офицерский и судили меня старшие офицеры, делегированные этим правом. Плюс они имели ПИСЬМЕННОЕ разрешение на проведение этой процедуры. Всё законно, не успели мы с братом получить дворянство как нас его лишили, вернув в юрисдикцию офицерства по Адмиралтейства, и понизив в званиях. Всё официально, со всеми оформленными бумагами, с решением суда, которые у нас на руках. Ему я верю, мы там были, и мы приняли это решение. А ваши слова, «подтвердил, не подтвердил», это лишь слова. Я ОФИЦИАЛЬНО не дворянин и не офицер флота, всё это проведено по всем нормам флота и документы сохранены в архиве штаба флота. Мы с братом в званиях поручиков выходили в свой крайний рейд, и воевали с японцами именно в этих званиях. Отобрать их вы не имеете никоего права, они честно выслуженные. Были у нас чины офицеров флота и наградное дворянство, но мы были этого лишены, мы с братом уже давно всё это приняли и забыли. Не нужно ворошить прошлое.
– Любопытная позиция, - вздохнул министр.
– А Николаю Александровичу мне что сообщить?
– То же самое, что я сказал. Или можете сами что придумать, мне честно говоря всё равно.
– Допустим. Тогда вернёмся к вашим высказываниям горожанам. Не стоит им всё знать, даже если где возможно и произошли не самые приятные события.
– Хм, забавно, - хмыкнул Бета.
– Давайте я вам опишу событие, что произошло в первый день войны. Даже ещё ДО начала войны. Бой в Чемульпо.
– «Варяг» и «Кореец», - кивнул министр.
– Любопытно бы узнать, а то мне приходят только сухие рапорты.
– Хорошо, тогда слушайте не как министр, а как простой гражданин, патриот, и скажите, что вы об этом думаете. Сам бой я описываться не буду, не был и не присутствовал. Всё что я скажу, было на самом деле, и известно мне это от живого свидетеля. Так вот, командир «Варяга» часто посещал английский стационер, где советовался с его командиром. Три раза точно. Также с того стационера был посыльный на «Кореец», капитан Беляев от английского матроса получил конверт с письмом. Английский капитан приглашал его к себе. Беляев не стал отказываться и посетил стационер. Перед самым боем. Так вот, англичанин, довольно пространственно, с кружевами слов, предложил Беляеву провести демонстративный бой и затопить канлодку на мелководье без повреждений, предлагая ему за это довольно неплохую сумму. Мол, и честь, и команду сохранит, и деньги будут, везде в плюсе. Как понял Беляев, англичанин говорил от имени японцев, имея с этого свой солидный процент. Беляев как офицер и человек чести конечно же отказался. Был бой. «Кореец» был взорван, а Руднев положил свой крейсер на мелководье и без серьёзных повреждений. Собственно, на данный момент «Варяг» с новым именем и новым флагом уже проходит ходовые испытания после ремонта, японцы очень спешили с его восстановлением. Вот и подумайте, какое решение принял Руднев, и стоит ли его уважать за это?
– У вас есть доказательства?!
– довольно резко поинтересовался министр.
– Всё со слов Беляева. Я с ним разговаривал, как с вами сейчас, в одном из салонов Владивостока. Кстати, адмирал Витгефт приказал тому молчать об этом. И знаете, что самое противное в этой ситуации?
– Поведайте нам.
– Самое противное, что Рудневу за это не будет ничего. НИ-ЧЕ-ГО. Его будут чествовать как героя боя в Чемульпо и тот будет получать все лавры такого героя. Сор ведь не выносят из избы, не так ли?
– Вы интересный молодой человек. Честно признаться, не приходилось сталкиваться с подобными вам, - сказал министр, откинувшись на высокую спинку стула, это не кресло было, и застучал дробью пальцами по столешнице.
– Каждый раз вы меня поражаете. Я подумаю над вашими словами, а пока оставьте нас. Постарайтесь в ближайшие дни не покидать город, возможно будет курьер или вызов.
Слегка кивнув - близнецы покинули кабинет. Причём двигаясь чуть боком, не сводя глаз с присутствующих в кабинете. Руки из карманов те уже брали, но если что, готовы. То есть, намёк на то, что доверием присутствующие не пользуются и поворачиваться к ним спиной братья не собираются, был ясным. Похоже, поняли, министр покраснел от гнева. А вот промышленник только хмыкнул, не сводя с близнецов настороженного взгляда. Контр-адмирал тоже был красным от гнева, видно, что всё время разговора терпел. Но смог сдержаться, не прорвалось из него всё то, что тот думает о братьях Баталовых. Всё же какой-никакой, но инстинкт самосохранения у него был. Когда закрыли дверь, судя по шуму адмирал всё же взорвался, голосок могучий, близнецы направились к выходу, спустились вниз, где выйдя на улицу, и вскоре поймав экипаж, покатили домой. Больше года не были.
Что я могу сказать? Два дня про близнецов власти не вспоминали, а в доме Баталовых постоянные гости, да ещё посыльные
А сегодня, на третий день, прибыл фельдъегерь из Морского министерства, привёз пакет. Я при нём вскрыл, почитал, похмыкал, и братья по очереди расписались. Это был документ о неразглашения военных тайн. Прошедший суд над близнецами входит в эту сферу. Об этом в документах особенно отмечено. Поздно, уже все всё знают, сегодня в газетах мои первые интервью выйдут. Зато теперь могу спокойно говорить, что мне запрещено касаться этих тем. Поставив дату и время подписания, а чтобы не вменяли в вину то, что раскрыл тайну, это ДО подписания было, вернул пакет посыльному и тот отбыл. Стоит отметить что я подписал эти документы даже с некоторым облегчением. Что есть, то есть. Да гости и приглашения посетить других жителей города уже утомили, и это за три дня. В общем, устал я, хочу на волю. Это Анне Васильевне всё нипочём, даже рада, сил от этих встреч набирается, светится вся. Я же так не могу. Но терпел именно из-за неё. В форме и при наградах ходил, рекламировал себя и её, торговал лицом, так сказать. Я ещё Порт-Артурских газет привёз, несколько пачек, как и изданий Владивостока. От начала войны и до конца, тоже с интересом изучали как гости, так и хозяйка дома. Правда экземпляров было мало, так что Анна Васильевна строго следила за тем, чтобы те были на месте и в сохранности. Да куда там, за три дня истрепали до состояния мочалок. Затискали и залапали, можно сказать. Бывали у нас в основном простые граждане, если дворяне и мелькали, то из обедневших, простых. Более серьёзные приглашали к себе. Пару раз дал согласие, скатался на званные вечера, и хватит с меня. Также бал завтра состоится, он готовился в честь участников недавней войны. Близнецов тоже туда пригласили. Народу соберётся много, хотя участников около трёх сотен будет, офицеры да добровольцы, побывавшие там. Я обязательно пойду, вдруг знакомого кого встречу. Там же выставку решили организовать. А что, я не скрывал что у меня есть оригинальные комплекты японской формы, армейской и военно-морской, включая офицерской. Оружие и разные японские поделки. У меня выпросили для экспозиции, обещали вернуть в целостности и сохранности. Кстати, среди вооружения и станковый пулемёт был, коими японцы пользовались, пусть видят, как им помогали наглы. Впрочем, нашим они тоже помогали, но невольно, передавая в качестве арестованной контрабанды. Это в описании к пулемёту тоже будет.
Кстати, малых я видел, и с Анной и её мамашей поговорил. В общем, те согласились, не будут афишировать наше родство. А вот от предложения переехать куда в другое место, категорически отказались обе. В столицу они вырвались. Фактически в буквальном смысле. Это мечта обеих из крохотного уездного городка переехать в столицу. И ведь получилось. Нет, они за неё будут держатся когтями и зубами. Чуть до скандала не дошло с не состоявшейся тёщей. Ну и Альфа продолжал навещать Анну, сбрасывал напряжение. Бета себе другую содержанку нашёл. А семье Смирновых я помог, родня ведь по факту. Приобрёл пару заводиков, вполне справных, на имя Анны купил. Теперь ежегодный доход у них в районе двух с половиной тысяч рублей. Это очень неплохо. Хотя конечно Анну Васильевну не переплюну. Я ей пачками банкнот передал двести пятьдесят тысяч рублей на жизнь и развитие бизнеса. А с официальных призовых. У меня там больше восьмисот тысяч было. А та положила их в банк и постаралась чтобы об этом узнало, как можно больше народу. Поясняю откуда и за что. Да, зависть в питерцах тоже имеется. Не у всех, но встречались и такие люди. Также у Анны была солидная сумма наличности, что через малыша передал и китайцы прислали. Это меня больше всего удивляет, думал ограбили. Больше десяти тысяч рублей получается, если фунты разменять. Та на счёт положила, оставила небольшую сумму на жизнь и мелкие расходы. С детьми они частое дело.