Посланники тьмы

Грановский Антон

Глеб улыбнулся, но тут же улыбка покинула его губы, а тень заботы вновь легла на чело. Он взглянул на дознавателя и сказал:

– Нам нужно торопиться, Замята. Одевайся поскорее. И не забудь повесить на пояс меч.

Замята вмиг нахмурился, кивнул и двинулся к комоду. Анчутка проводил его взглядом, вновь взглянул на Глеба и спросил:

– Куда вы собираетесь, хозяин?

– Мы уходим в Гиблое место, Анчут, – ответил Глеб.

Коротышка схватил Глеба за штанину и жалобно проговорил:

–

Возьми меня с собой, хозяин.

Глеб качнул головой:

– Прости, но нет. Там нынче слишком опасно.

Анчутка прыгнул к Замяте, вырвал у него из рук ножны, выхватил короткий меч-скрамасакс и, сделав зверское лицо, махнул клинком. Кончик восковой свечи, стоявшей на столе, со стуком упал на пол, гладко срезанный клинком.

Глеб засмеялся.

– Я вижу, ты не терял времени даром. Что ж, пожалуй, я и впрямь могу взять тебя с собой.

– Бери, бери, – проворчал Замята, забирая у коротышки меч. – Будет, кого скормить тварям, когда они бросятся за нами в погоню.

В последующие пять минут Замята одевался и навешивал на себя оружие, а изголодавшийся Анчутка, усевшись за стол, с аппетитом заглатывал куски хлеба и вяленой рыбы.

Замята в очередной раз нагнулся к комоду и достал громоздкую, тяжелую вещь необычной формы.

– Арбалет? – удивленно поднял брови Глеб. – Где ты раздобыл эту диковинку?

– Забрал у одного пленного гофа, – хмуро отозвался дознаватель.

– А стрелы к нему есть?

– А как же. – Замята открыл окованный железом сундук и достал из него деревянный газарский сагайдак, обтянутый кожей. Из сагайдака торчал пучок тяжелых стрел со стальными наконечниками.

– Двенадцать штук, – подсчитал Глеб. – Неплохо. Я расплавлю пулю и сделаю напайки из белого железа на острия твоих стрел.

Замята вытащил из сундука короткую дубовую палицу, утыканную острыми гвоздями. Потрогал пальцем один гвоздь и поинтересовался:

– А на эти «стрелы» у тебя белого железа хватит?

– Хватит, – ответил Глеб. – Разжигай печь и доставай сковороду. – Он взглянул на окно и вдруг спросил: – Кстати, у тебя тут есть черный ход?

Замята тоже посмотрел на окно и усмехнулся.

– Обижаешь. Я ведь княжий дознаватель. С черной лестницы в город ведет тайный ход. Мы проскользнем мимо тварей и выберемся в сорока саженях от дома.

Глава четвертая

1

Темен и мрачен был княжий град Хлынь. На пустырях горели костры, возле которых на мерзлых бревнах, тупо глядя на огонь, сидели разномастные бродяги. Все они были чем-то схожи. Неподвижные, бледные лица. Оцепенелые, будто у наркоманов, взгляды. Озябшие, спрятанные в карманы дырявых кафтанов руки.

Глеб и его спутники старались ступать по дороге как можно тише и держаться подальше от слюдяных коптелок и костров, однако изредка кто-нибудь из бродяг поднимал голову и вглядывался в сумрак мертвым, сомнамбулическим взглядом.

– Почему они такие? – спросил Замята, когда они отошли подальше от очередного костра.

– Точно не знаю, – ответил Глеб. – Но думаю, что после того, как тварь нацепила на себя человечью шкуру, ей нужно какое-то время, чтобы освоиться.

– Они мерзнут, – тихо сказал Анчутка. – Им очень холодно.

– Прямо как новорожденные младенцы, – с усмешкой заметил Замята.

Неподалеку от костров, вблизи торговых изб и лавок, стояли брошенные сани и телеги. На некоторых из них все еще оставался товар.

Замята поежился и спросил:

– Интересно, в городе еще остались люди?

– Если и остались, то отсиживаются по домам и не высовывают носа на улицу, – ответил Глеб.

На обочине дороги лежал растерзанный ратник в кольчуге. Глаза ратника были вырваны из глазниц. Вокруг него валялись темные ворохи одежды – все, что осталось от призрачных тварей, с которыми он вступил в схватку.

– Этот ратник дорого продал свою жизнь, – сказал Замята, покосившись на ворохи одежды.

Анчутка поежился и теснее прижался к бедру Глеба, с опаской поглядывая вокруг.

Глеб сделал знак рукой, и все трое остановились. Он поднял с земли меч-всеруб убитого охоронца. Судя по клейму, тот был выкован кузнецом Вакаром, а значит, содержал в своем сплаве и белое железо. Потому-то твари и не притронулись к нему. Глеб достал из ножен свой хуралуговый меч и положил его на снег, а вместо него вложил в ножны меч ратника. Затем повернулся к своим спутникам и сказал:

– Возьмем одну из брошенных телег.

– Дело, – согласился Замята. – Но как нам подступиться к телегам? Они недалеко от костра, а там полно этих тварей.

– Кто-нибудь из нас должен отвлечь их, – сказал Глеб после секундного раздумья.

Замята кивнул на Анчутку.

– Хорошо бы, чтобы это сделал твой слуга. Он маленький и юркий. Мы легко подхватим его по дороге.

Глеб хотел возразить, но коротышка схватил его за полу шубейки и, глядя на него снизу вверх преданными глазами, проговорил:

– Разреши мне сделать это, хозяин. Ты превратил меня в человека, и теперь я твой должник.

Глеб нахмурился и покачал головой:

– Нет, Анчут. Ты слишком мал и слаб, чтобы...

Но коротышка его уже не слушал. Выпустив из пальцев шубейку, он резко развернулся и, неуклюже переваливаясь с боку на бок, побежал к костру. Глеб ринулся было за ним, но Замята удержал его за плечо и покачал головой.

– Нет, Глеб. Твой слуга сам сделал свой выбор. Наша задача – пробраться к телеге.