После победы
Шрифт:
Обессиленный, раненный и сломленный, Спайдо рухнул лицом вперед.
Его правый кулак уткнулся в сапог Долоникуса и отскочил.
Долоникус взглянул на Гара, потом глаза его закатились, и он повалился назад, обмякший, словно все кости его растаяли.
Убийца присел на корточки рядом с Долоникусом и пощупал пульс у него на шее.
– Мертв.
Спайдо поднял глаза, половина его лица была покрыта пылью.
– Мертв? Гар кивнул.
Гордо перекатился поближе к племяннику и похлопал его по спине.
– Конечно, он мертв. Ты применил к
– Выполненный исключительно чисто, я никогда не видел ничего подобного у выпускников Армбрасса. – Гар кивнул и выпрямился, затем помог подняться Спайдо. – Жители Тор-фея, это Спайдо Блотт, посланный принцем Рэнго освободить вашу деревню от последней тени Каларана!
Крестьяне ответили громкими криками, но один пронзительный голос прорезал весь этот гам. Толпа расступилась, как до этого перед Гордо, и какая-то женщина бросилась на шею Спайдо. Он поймал ее в объятия и неловко поцеловал, потом отстранил на расстояние вытянутой руки – но они все равно продолжали соприкасаться животами.
– Цветок Тыквы? Черноволосая женщина кивнула:
– Это я. Я так по тебе скучала.
– Ха! – фыркнула хозяюшка Блотт.
– Старая карга!
– Потаскуха!
– Ведьма!
– Стойте! – Крик Спайдо не дал его матери ответить в рифму первому эпитету. – Цветок Тыквы, я.., э…
– Тебя так долго не было, Спайдо, и я боялась, что ты погиб. Я искала утешения в объятиях другого…
– Дюжины дюжин, – поправила его мать.
– Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?
– Только через мой труп, – пробормотала хозяюшка Блотт, и если бы Цветок Тыквы была последовательницей учения Тйан-ши-шеки, взгляд, брошенный ею на Фэнни Блотт, мог бы осуществить это высказывание.
Спайдо вздрогнул и нахмурился.
– Я могу все простить женщине, которую люблю. Цветок Тыквы.
– Хорошо. Ты будешь прекрасным отцом для моих детей.
– Детей?
– Я слишком молода, чтобы быть бабушкой. – Цветок Тыквы покраснела. – У меня несколько детей, Спайдо, но в глубине моей души именно ты – отец им всем.
Спайдо взглянул на Гара, но убийца только пожал плечами.
– Я.., э.., оценил твою идею. Цветок Тыквы, но я.., э.., люблю другого человека.
– Слава богам! – Хозяюшка Блотт взглянула на Гара. – Это ведь не вы, правда, мистер Квитник? Не знаю, смогу ли я это пережить.
– Я тоже, хозяюшка. – Гар кивнул головой в сторону золотистой оленихи. – Он имеет в виду Элизу.
Хозяюшка Блотт переводила взгляд с оленя на убийцу и обратно.
– Вы уверены, что это не вы, Квитник? Возможно, я поторопилась.
Когда Спайдо протянул руку к Элизе, ее очертания расплылись, и она плавно превратилась из оленя в прекрасную женщину, чей смех Гар уже привык слышать вокруг их стоянок.
– Мама, это Элиза. Она будет моей женой.
– Только через мой труп! Никаких смешанных браков в моей семье!
– Уверяю вас, хозяюшка Блотт, она – существо человеческого рода.
– Не в этом дело, мистер Квитник, посмотрите на нее.
– Смотрю. –
– Вы что – дальтоник? Она же блондинка! – Хозяюшка Блотт напустилась на Элизу. – Я не позволю моему сыну жениться на женщине с севера. Поди прочь, ведьма!
Спайдо встал между Элизой и матерью.
– Нет! Я люблю ее. Нам суждено быть вместе! Откуда-то из задних рядов толпы кто-то запустил перезрелый помидор. Он взорвался на груди Спайдо, разбрызгивая на него и на землю семена и мякоть. Не успел тот запротестовать, как одно из семян проросло, и вверх рванулся толстый, крепкий и сочный стебель. На нем появились желтые цветы, потом они увяли и на их месте выросли и созрели красные помидоры. Они раздвинулись, и покрытый листьями куст приобрел форму прекрасной женщины-растения с великолепной листвой. Гар упал на одно колено.
– Ты оказала честь Торфею своим посещением, Озина из рода Цветов!
– Не сомневаюсь, что по крайней мере трое из вас относятся ко мне с должным уважением. – Озина сделала широкий жест, которым охватила Спайдо и Элизу с Гаром, но ухитрилась исключить всех остальных. Она посмотрела на хозяюшку Блотт. – Ты противишься браку между моей служанкой Элизой и твоим сыном?
– Ну, она же северянка.
– А если бы я сказала тебе, что ее родные возражают против твоего сына потому, что он южанин?
– С моим сыном все в порядке!
– Вот именно.
Гар понял смысл слов Озины, но жители Тор-фея его не уловили. Неприятие северянами Спайдо они восприняли не как зеркальное отражение собственных предрассудков, а как оправдание им. Убийца поднял взгляд на Озину, и стоило ей только дать знак, он превратил бы Торфей в большую кучу компоста.
Озина покачала головой, потом посмотрела на Спайдо и Элизу, стоящих рядом.
– Вы предпочитаете расти вместе, а не порознь, так?
– Да.
– Если вы оба желаете этого, я позабочусь о том, чтобы вы никогда не разлучались.
Любовники посмотрели друг на друга, затем кивнули.
– Просим тебя, богиня.
Взмахом руки Озина снова сделала Элизу золотистой оленихой, а затем превратила Спайдо в великолепного оленя. Его рога имели много ответвлений, и на кончике каждого сверкал драгоценный камень. Помахивая хвостиком, Элиза побежала прочь, и Спайдо одним прыжком покинул площадь следом за ней.
Гар нахмурился и прошептал Озине:
– Я думал, ты не занимаешься превращениями, а только возвращаешь прежний облик.
– Мой брат, Рогатый, иногда ради развлечения путешествует среди смертных. В таких случаях он называет себя Длинноногим.
Гар удивленно поднял брови, глядя на хозяюшку Блотт, и та вспыхнула.
Озина вдруг стала вдвое выше и возвышалась теперь над жителями Торфея.
– Прежде чем вы разойдетесь по домам, мечтая об оленине, запомните мои слова. Вы – фермеры. Ваши посевы цветут по моей воле. Стоит одному из вас обидеть золотистого оленя в этой долине, стоит вам отказать ему в пище, и вам тоже будет в ней отказано.