Последнее дело инквизитора. Полюбить Тьму
Шрифт:
– Ни слова больше! – вспылил Тристан. – И сию минуту отдайте то, что вы там написали! Я не позволю ни строчке…
Он крепко ухватил блокнот, рассчитывая на борьбу, но девица на удивление легко его отдала.
Его пальцы на миг коснулись ее пальцев, и Тристан почувствовал себя так, будто его прошило молнией. Ударило в самое сердце, и вышло через пальцы, через самые кончики, сделавшиеся невероятно чувствительными. Живот невольно дрогнул, как от сильнейшего и невероятно сладкого возбуждения, и Тристан снова ощутил себя юнцом, который умудрился прикоснуться к объекту своей страсти. Это было так по-настоящему живо и прекрасно, что Тристан ни о чем думать не мог, кроме этого прикосновения.
Оно казалось ему исполнившейся мечтой. Мучительной целью, которой он достиг внезапно, враз, внезапно и неожиданно, да так, что не успел ею насладиться.
«Что за наваждение, – снова ругнулся он, стараясь не застонать, потому что прикосновение к руке девушке вышло намного соблазнительнее и желаннее, чем он мог предположить. – Чтоб мне провалиться! Да это остаточные чары суккуб. Точно. Мне бы в ближайший час вообще нужно было не сталкиваться ни с какими девицами… ничего. Это скоро рассеется, надо только подождать!»
Он сердито развернул блокнот девушки к себе… и остолбенел. Вместо интервью на странице всего несколькими грубыми штрихами был изображен его портрет. Суровое лицо, волосы, упавшие на высокий лоб, суровый взгляд – и предательская, озорная, почти мальчишеская улыбка. Даже не улыбка, а ее тень. Но девица ее заметила, и передала очень точно.
Древнейший, хм…
С холодным выражением лица он вернул девушке ее блокнот – а она смотрела на инквизитора внимательным взглядом напакостившей кошки.
– Что вам нужно на самом деле? – сухо поинтересовался Тристан. – Вы никакой не репортер. Газеты «Вестник Зла» не существует в природе, насколько мне известно.
– Дошло, наконец, – усмехнулась девушка. – Давайте начистоту: один мой… хороший знакомый. Он может быть замешан в этой некрасивой истории. Я очень не хочу в это верить, но от всего этого веет его…
– Запахом? – язвительно подсказал Тристан.
«Ах, вот оно что! – посмеиваясь, подумал он. – Если она из свиты этого демона, то тоже может пользоваться духами с феромонами. Поэтому меня так привлекло к ней. Все объяснимо».
– И запахом тоже, – злобно оскалившись, рявкнула девица внезапно грубым и жестким голосом. – Он очень мне дорог, инквизитор. Очень. И я не хочу, чтобы вы раскрыли рядом с ним свои крылья.
– Ваш знакомый – демон? – уточнил Тристан насмешливо.
– Вас это смущает? – агрессивно и резко спросила девушка. – Кажется, вы сами были демоном и женаты на ведьме!
– Я не женат, – улыбнулся Тристан, удивляясь, как быстро они с собеседницей поменялись местами. – Я слишком… древний для этого.
– О-о-о, – раздраженно прорычала девица, нервно стискивая свой блокнот и сминая портрет Тристана. – Вы будете цепляться к такой глупости?! Мелко мстить за нее?! Я, вообще-то, обращаюсь к вам за помощью!
– Вот с этого и надо было начинать, – мстительно ответил Тристан – и вдруг понял, что ревнует. Ревнует дерзкую и яркую незнакомку к тому, за кого она с таким пылом и с такой смелостью вступается. – А не лгать об интервью и не строить мне глазки.
– Да вы были не очень-то против, инквизитор!
Глаза девушки под вуалью зло прищурились, губы неприятно изогнулись. Незнакомка перестала щебетать как птичка и улыбаться – а вот это было, пожалуй, обидно и досадно. Но ничего с этим не поделаешь.
– Я хочу знать, – прорычала девушка, – что этот… человек ни в чем не виноват, и что вам, древнейший и сильнейший из инквизиторов, не придет в голову раскрывать рядом с ним свои крылья!
***
Тристан усмехнулся.
– Вы меня путаете с кем-то, – небрежно заметил он. – Я не калечу и не убиваю тех, кто невиновен. Но если человек – или демон, это совершенно все равно, – совершает нечто дурное, я его убиваю. Да, я раскрываю свои крылья, и заступничество хорошенькой барышни никого не спасет. Я инквизитор, мадам, а не просто мужчина, которого можно охмурить, и который согласится немного вам уступить и порадовать вас, оставив вашего жениха в покое.
Тут Тристан нахмурился, потому что в голову ему пришло, что момент барышней был выбран самый, что ни на есть подходящий, и, видимо, не просто так.
– Сейчас, например, – медленно, словно в полусне, произнес Тристан, – мне хочется вас арестовать и допросить с пристрастием.
– Меня? – изумилась девушка, широко раскрыв глаза, но Тристан не поверил в ее искренность.
К тому же, она явно собралась бежать, выпрыгнув на всем ходу из кареты. Отбросив свою сигарету в длинном мундштуке, она рванула вперед, к свободе. Но Тристан угадал ее намерение прежде, чем она успела повернуть ручку на дверце кареты.
Он весьма непочтительно ухватил девушку за шиворот и швырнул обратно на сидение, для надежности выставив между ней и дверью к спасению свою ногу.
Он уперся ею в сидение, кажется, даже наступил на юбку девицы, и опасно подался вперед.
– Вас, вас, – со смешком подтвердил он. – Вы изволили влезть в мой экипаж? Так вот выйти из него можно только с моего разрешения. Я его вам не давал. Вот теперь поговорим.
– О чем? – неласково рыкнула девушка, злобно оскалившись.
– Ну, давайте, начну я. Я хочу познакомиться с вашим другом. Я так много о нем наслышан, что меня разобрало любопытство, что ж там за мужчина такой, ради которого молодые девушки смело идут в лапы к ужасному инквизитору…
– О, да уж поинтереснее вас!
– Даже не сомневаюсь. При моей сомнительной внешности интереснее меня может быть абсолютно любой!
– Вы впали в меланхолию, господин инквизитор? К чему эти вздохи о внешности? Дело ведь не в том, как мужчина выглядит, а…
– Вот, кстати, – перебил ее Тристан, максимально близко к ней склонившись и заглянув своими пылающими алыми глазами в ее перепуганные глаза. – О внешности. Какого цвета у него глаза?
– Что за странный вопрос!
– Отвечайте.