Последние из атлантов

Непомнящий Николай Николаевич

Очень важный факт! Впервые в хрониках современ­ников событий появляется упоминание о плаватель­ных средствах у канарцев. И в последний раз. Торриани единственный из авторов отметил эту особенность. Но это известие никто не принял во внимание. И счита­лось, что у них вообще не было никаких судов. А суда-то были!

Одевались жители Гран-Канарии в ткани из пальмо­вых листьев, которые вместе с камышовыми плетенками составляли поразительный по красоте ансамбль, они же делали одежду на манер римских туник. Верхнюю часть тела прикрывали мягкими козьими шкурами, великолепно вышитыми, а в холодные дни дополнительно надевали козьи шкуры — тамарко.

Вместо

шапки у них была двойная козья шкура с за­вязками на шее. Ее носила знать. Женщины связывали волосы нитками из камыша, волосы часто ниспадали косами на спину. Женщины носили также длинные шкуры до пят. Заметим, что такой обычай встречается до сих пор у некоторых племен Северной Африки, в част­ности, у флиндж, а ткани из лыка широко применяют народы Конго.

Что касается оружия, то хронисты едины в его опи­сании. Речь идет исключительно о палках, заостренных и с обожженными концами. Торриани добавляет к этому заостренные камни, которые канарцы кидали с величай­шим умением: «Ударом камня они сбивают пальмовую ветвь — то, что нельзя сделать даже с помощью муш­кета».

Для боя они выбирали возвышенные площадки с дву­мя плоскими камнями на краях, так, что стоять на каж­дом мог только один человек. Каждый противник вста­вал на 'камень с тремя кремниевыми снарядами для метания и еще тремя для нанесения ран и палкой «ма-годо». Сначала они перебрасывались камнями, не отры­вая при этом ступней от глыб, потом спускались на землю и принимались драться палками, а в левой руке у них было по острому камню. Побежденный кричал «Гама! Гама!», что значит «Хватит» и они дружески расходились. Перед боем они испрашивали разрешение у файкана — жреца.

«У этого народа никто не назывался мужественным, кроме тех, кто был непобедим».

«Мы знаем, что, когда они грабили города,— сооб­щает Торрйани,— они всегда щадили женщин и не вхо­дили в молельни — «альмогарен».

И еще у них бьиа игра — взбираться на самые высо­кие вершины со стволом дерева на спине.

«Жители Гран-Канарии связывали свою жизнь толь­ко с одной женщиной, а вовсе не женщина брала себе пятерых мужей, как пишет испанец Диего де Мухан, что совершенно противоречит обычаям варварских на­родов и является инстинктом грубых животных, ибо чувство любви, данное природой ради продолжения рода, возбуждает в мужском начале ревность, не пере­носящую никакого общества в этом деле».

Де Мухан — единственный автор, который в своем произведении в 1550 году приписывает канарцам обы­чай полиандрии. Абреу де Галиндо объясняет это тем, что Мухан спутал остров Пальма на Канарских остро­вах с Пальмой на островах Балеарских в Средиземном море и приписал пальмцам балеарский обычай.

И вот еще одно свидетельство об искусстве строи­тельства плавательных средств. Приводим его дослов­но: «Они рыбачили с помощью шнура из кишок и крючка из козьих костей и делали сети из кустарников и паль­мы — четырехугольные и на длинном лине. Делали они и лодки из драконового дерева, выдалбливая его цели­ком, а якорь был из камня, плавали с парусами из пальмовых листьев и веслами вдоль берегов. Иногда заплывали со злым умыслом — пограбить — на Тене­рифе и Фуэртевентуру».

Умерших хоронили так. Мазали тело соками трав и маслом на солнце, чтобы такими ароматическими сред­ствами предохранить ткани организма от тления. Потом заворачивали в дубленые шкуры и прислоняли к стенам в пещерах.

Был и другой способ — хранить умерших в гротах между камнями и потоками застывшей лавы. С помощью удлиненных камней они создавали над телом

пирамиду, следя, чтобы голова глядела на север.

«И был третий способ, который они заимствовали у жителей Майорки, приходивших к ним на судах,— клали тело в ящик из Канарской сосны и закапывали в землю. И всегда заботились, чтобы ноги были к югу».

Об интересных параллелях в обычаях захоронения канарцев и других народов написано несколько деталь­ных исследований. Мы сделаем их предметом нашего особого внимания.

За несколько лет до того, как Бетанкур высадился на островах, число рождавшихся жителей превысило коли­чество умиравших. «И так много стало людей, что уро­жая не стало хватать. И решили всех первенцев в то время убивать. Это было жестоко, но необходимо, ибо, чтобы спасти целое, нужно пожертвовать частью».

Почему острова назывались «Счастливыми»? Тор­рйани дает свою трактовку названия. «Живут здесь дольше, чем в других странах, из-за мягкого климата ;и доброй пищи. В прошлом, 1591 году умерло два чело­века. Одному, Хиуррону, было 140 лет (с Канарии), другому, Камачио,— 137 лет (с Лансароте). Последний за семь лет до смерти родил сына, и у него два брата сейчас, одному сто лет, а другому восемьдесят, оба выглядят молодыми». Живут они дольше европейцев потому, продолжает хронист, что мало едят, только гофио — ячмень с водой. Пьют верблюжье молоко — хорошее средство против многих болезней и сохраняют себя поджарыми, бодрыми и подвижными. (Верблю­дов, которых на островах не было, завезли с континен­та уже в эпоху Торрйани.)

Большой интерес представляют сведения, собранные Торрйани о жителях острова Гомера.

«Это были воинственные люди, высокие и мало забо­тящиеся об одежде, поклонялись они идолам. Среди них были такие великаны, что один из них однажды пры­гнул в воду и так сжал хищную рыбу, что та испустила дух. С детства они учили своих детей отбивать рукой шары из глины, которые метали друг в друга. Впослед­ствии переходили на камни и копья».

Одежда их была примитивной — лишь бы при­крыть наготу, голову венчала повязка красного цвета. Краску добывали из местного дерева «тайнасте», она шла на изготовление женских косметических средств.

Они признавали бога в виде волосатого человека, называя его Хиргуан. Примечательно, что вскоре после появления на горизонте судов нормандских и кастиль­ских конкистадоров оракулы принялись уверять насе­ление, что волосатые божества — не друзья, а враги жи­телей Гомера. Все объяснялось просто: слишком похо­жими на них оказались сподвижники Бетанкура...

Каравеллы с белыми парусами, которых канарцы приняли за огромных невиданных птиц, доставили на остро­ва бородатых и волосатых солдат. То была как бы репе­тиция высадки Кортеса в Новом Свете...

Теперь об островитянах с Ферро.

Они были самыми дикими из всех жителей архипе­лага. Питались жареным мясом и рыбой, тростниковыми корнями — это их хлеб. Одевались в шкуры до пят, носили длинные волосы. Спали на циновках из папорот­ника. В жены могли брать любых женщин, кроме мате­рей. Ворам выкалывали глаза, а тюрьмы были подзем­ными. Мужчины почитали мужское божество Эраорухан, женщины женское — Монейба. Оба, по их представле­ниям, обитали на высокой горе.

«За сто лет до прихода Бетанкура местный житель Ионе предсказал, что, когда он превратится в прах, из-за моря придет белый человек Эфанованхан, который обратит их в свою веру. Так оно и получилось. Появи­лись корабли с белыми парусами, их приняли за богов и не сопротивлялись им»,— писал Торриани.