Последние каникулы, Шаровая молния

Хахалин Лев Николаевич

Сашка Шимблит и еще один парень улыбнулись.
– Кстати, о тебе была районная радиопередача, не слышал? Три письма в газету пришло: от какого-то покусанного, директора совхоза - ты его дочку в клинику вовремя направил - и еще от одного с рыбной косточкой. Ты у нас на хорошем счету. Отлично с лишаем справился. А могло быть!..

– А, дело прошлое,- махнул рукой Вадик.- Розовый лишай. Обошлось.

– Ладно!
– прерывая их, сказал начальник.- Теперь слушайте информацию. Первое - прогноз на август плохой. Делайте выводы. Второе - усилить технику безопасности: был тяжелый несчастный случай. Третье - все силы на

выполнение плана. До последнего! Мобилизуйте все, что можно. Но двадцать шестого августа - приказом!
– штаб прекратит работы. Еще раз тебе говорю, Кочетков: сделай все, что можно! Больных и слабых можешь отпускать, реши это с врачом. Но выполни план!
– Он с недовольной миной посмотрел на командира.- Ладно. Подхарчите нас, и двинемся дальше.

– У тебя в аптечке на объекте йод кончился и бинтов маловато,- тихо говорил Вадику Сашка.- А вообще ты молодец. На грамоту можешь вполне рассчитывать. У ребят дела такие: Суворов Коля сбежал под предлогом семейных обстоятельств. Остальные работают. Большинству трудно с командирами,- шепнул он.- Вот только Томке... Она в своего командира влюбилась,- Сашка хихикнул,- чуть до персоналки дело не раздули. Вовсю любовь крутят! У вас дела хуже всех, то есть у отряда. Мало заработают ребята, совсем мало, когда поделят на всех. Ты в коммуне?

– Нет. Меньше завишу от командира. А то бы меня здесь съели.

– Ну, а как у вас с идеологической и культурной работой?-принимаясь за компот, спросил начальник.

– Нормально... Комиссар этим заворачивает,- ответил Кочетков.

– А конкретно? Твоего комиссара я на объекте видел, он там стену выкладывает...

– Он у меня от масс не отрывается.

– Стенгазета хоть одна есть?
– поинтересовался начальник скептически.- Ну, Кочетков!.. Ну и отряд!.. Ладно, черт с вами! Сейчас все побоку, но план давай! Сделаешь?

– Дам план,- твердо произнес Кочетков. Вечером за молчаливым ужином он объявил, что будет собрание. Разрешил курить, дождался тишины и поднялся. Он долго и нудно повторял информацию штаба, а отряд сидел смирно - все чувствовали, что главное впереди.

– ...По решению штаба могу отпустить больных и слабых по домам. Но, ребята, мы взяли на себя обязательства-мы должны их выполнить!
– закончил командир горячо.- Ну, а теперь доктор скажет, кого он считает слабым.

– Рыжие! Два шага вперед?
– спросил Вовик.

– Ребята!
– Вадик встал, оглядел отряд.- Как я понял, с объектом у вас завал.- Он переждал шум.- Отстаете от графика и, похоже...

– Ты не в свои дела не лезь!
– прервал его командир.- Говори по делу.

– Я по делу и говорю. Ребята, вы сыты ужином? Хорошо, пускай сыты. А я вижу, что некоторые похудели, Да не смейтесь вы! Подумайте сами, каждый ли делает посильную работу? Вот наш завхоз.- Вадик ткнул рукой в сторону набычившегося Вити,- Ему ж кирпичи таскать! А он тяжелее десяти килограммов в день не носит. А девчонки за водой ходят ни колодец семь раз... Моня, иди сюда, покажи руки! Ты теперь месяца два играть на рояле не сможешь, да? Хорошо запомнит стройотряд наш Моня.- Ребята сидели тихо.- Вы что думаете, на этой стройке ваша биография заканчивается?
– Командир прервал его: "Не заканчивается, а начинается. Начинается, понял?" И комиссар кивнул.- Кому надо, чтобы вы отсюда вернулись вконец измотанными?
– продолжил Вадик, кашлянув.- Я

не лез в ваши дела - не секрет, что у меня с командиром отношения натянутые, но теперь, уверен, начнется такая гонка, что держись. Я предлагаю Моню перевести на кухню, помощником. Завхоза заменить, на его место можно назначить Олю.- Он спиной почувствовал ее движение,- Я все сказал,- Вадик хотел уже сесть, но вспомнил: - И, командир, больше никаких сухих пайков. Все!

Его выслушали молча, равнодушно, отводили глаза- только покрасневший Моня спрятался за спины ребят. Вся подготовленная речь была впустую.

– Не так все просто,- неторопливо начал командир,- Советы давать легко, да их исполнить трудно. Вот в чем промблема. Перебои нас замучили, Сегодня, например, кирпич не завезли - завтра на полдня перекур. Кран не достать - уж как я просил, унижался! Сами знаете. Даже взятку давал.

– Знаем!
– крикнул Вовик.- Старался, за всех старался.- Он щелкнул себя по горлу.

– Тихо!
– встал Сережа-комиссар,- Может быть, правда, перестановку сделаем, а, ребята? Ведь девчонки плачут на кухне.

– Да, Серега, не в том дело!
– скривился командир,- Одним человеком больше, одним меньше - неважно, Иной раз вообще кажется, что на стройке слишком много народу, толкотня идет! Тут другое нужно - задание на день, урок. Пока не сделали - со стройки ни ногой!

– Ни шага назад!
– прорычал Вовик. Ребята засмеялись: очень похоже на командира получилось.

– Я скажу!
– вскочил Автандил. Лицо у него горело, глаза блестели,- Командир!
– сказал он хрипло,- Дай на каменщика по четыре подсобника! Мы тебе помощь кубами вернем. Прости, Юра, ты совсем не мастер, а каменщик и подсобник. Что ты хватаешься за все подряд? Готовь рамы! Плюнь, что проем не готов, окно стандартное, делай! А то потом все, и я, рамы делать будем. Я тебе такую раму смастерю!.. Разделение труда есть, слышали? Комиссар, прости, дорогой, какой ты каменщик? Тебя проверять надо! А раствор ты сделаешь? Нехорошо у нас. Все на одной работе-все каменщики, все плотники! Девушка Галя раствор готовит! Позор!

– Все сказал?
– Командир обвел отряд взглядом.- Стройотряд, ребята,- это школа трудовой закалки. Все равны - поэтому у нас коммуна. Все получат поровну, чтобы не держались за легкие или бегали от тяжелых работ. Мы ж не шабашники.

– Так!
– хлопнул в ладоши Автандил,- Если жить в той квартире, где Игорь угол клал, сразу узнаешь- не шабашник делал, студент безрукий...

– Ладно, твое предложение ясно!
– прервал его командир.- Значит, у нас остается только шесть каменщиков, да на них двадцать четыре подсобника, трое на растворе, трое на кухне? Так?

Проголосовали: вздернулись вверх руки, никто не возражал. И еще ждали чего-то, но командир распустил всех.

– Предложение доктора принять можно,- сказал комиссар, когда ребята разошлись.- Он правильно предложил. Значит, завтра сдашь дела Смирновой,- повернулся он к Вите-завхозу.- Оль, слышала? Ну, иди сюда, заседать будешь.

– Придурка этого надо было в Москву отправить. Ручки лечить,- процедил командир, глядя на Вадика в упор.- Ну, пусть на кухне покантуется.

– Тут не покантуешься,- возразила подошедшая Оля. На ней был еще мокрый спереди фартук и косынка.- Не выступай, Валя!
– И вдруг она села рядом с Вадиком, коснулась его ноги бедром.