Последние ворота Тьмы

Ефимов Алексей Иванович

Силы Старого Города были чуть больше - сотни три полицейских и шестьсот ополченцев с охотничьими ружьями. Впрочем, пока их не пытались штурмовать. Огромный Новый Город впитывал тварей, как губка, и пылавшие там бои отмечали огромные гривы черного дыма. Возле Инициативы боев не было - обыватели, по всегдашней привычке, пытались отсидеться в домах, пока не становилось слишком поздно. Город распался на десятки тысяч микрокрепостей, и, пока твари осаждали эти игрушечные твердыни, обитатели твердынь побольше могли чувствовать себя в безопасности. На несколько дней. Но потом им придется иметь дело со всей ордой, и тогда...

3.

Когда день угас,

Лэйит и Наури уединились вновь. Чтобы не слышать доносившихся из-за стены звуков, Лэйми вновь отправился гулять. Выйдя во двор, он поёжился. Солнце уже зашло, скрылось за горными хребтами, и сейчас они темнели таинственной синевой на фоне зеленоватого неба. Лишь высочайшие пики ещё пылали алым, отражая солнечный свет, - несмотря на то, что внизу были уже сумерки. Лэйми хотелось оказаться там, но это было совершенно невозможно. Он вздохнул и опустил взгляд.

Между горами и городом был широкий распадок, а на его дне, между замыкавшим его с юга невысоким увалом и зданием Инициативы - обширное длинное озеро. Прожектора на бетонных мачтах заливали его призрачным голубым светом. Почти все ини сейчас были здесь, - они катались на коньках или санках, съезжая с высоких берегов. До Лэйми то и дело доносились задорные выкрики и смех.

Он оглянулся. Над озером возвышался двенадцатиэтажный уступчатый массив из гладкого, темно-красного кирпича, и Лэйми знал, что видит лишь жилое ядро Инициативы, - ей принадлежало ещё несколько больших заводов. Хребет колоссального здания протянулся почти на полмили. Закатный свет тонул в похожих на ущелья дворах между его поперечными корпусами, и огромный дом казался сумрачным. В его больших окнах, как в аквариумах, пронизанных теплым искусственным светом, беззвучно сновали фигурки, одетые весьма легкомысленно, несмотря на царивший снаружи жуткий мороз.

Лэйми вновь обернулся к обрывистым, жестоким склонам гор. Их не трогала вся эта суета: они стояли здесь ещё до появления города, и будут стоять, когда его не станет. В глубине их ущелий сгущался мрак; пирамидальные вершины сияли, казалось, уже где-то за небом. Там, наверху, должен был царить космический холод; вечный, неприступный хребет, Ограда Мира.

Но истинная жестокость таилась не в горах, а под ними. Манне была древней страной, и её обитатели отчасти сохранили знания Основателей. Приход Сугха не стал для них внезапным, - они давно знали о ней, хотя и не понимали её сущности. Она стремилась именно сюда, где под горами скрывалась брешь в ткани мироздания. Чтобы эти ведущие в мир Мроо Ворота не оказались распахнуты, вокруг них, под землей, в толще скал, построили Ирринай - крепость, позднее ставшую городом. Когда Сугха пришла, желая открыть путь ещё худшему, лучшая, самая активная часть населения ушла туда. Присоединиться к ним - значило избежать Перерождения, выжить. Вот только это было не более, чем наивной мечтой. Ворота Ирриная давно были заперты, но Эменнай пока прикрывал щит - какая-то иная Реальность, непохожая на эту, охваченную чумой...

Лэйми помотал головой. Не далее, чем в ста метрах отсюда, у основания решетчатой ограды, из обшитого досками глубокого окопа торчали шапки часовых. Метрах в сорока за ней начиналось темное море низких одноэтажных домов - ни дымка, ни единого проблеска света, лишь вдали трепетали зарницы пожаров, сливаясь в тревожное марево. Но вот обитатели там были - и даже много больше, чем раньше. Сейчас они не показывались, но что будет, когда окончательно стемнеет, когда пойдет снег, когда он превратится в метель? Не этой ночью, конечно, но не позднее, чем через неделю. Когда снаружи выйдет вся пища.

Теоретически, решетчатый забор был непреодолим для одержимых. Но он окружал,

наверное, квадратный километр территории - слишком большой периметр для прочной обороны. Дюймовой толщины прутья нельзя было раздвинуть, - но Лэйми помнил, как один из нелюдей пытался буквально протечь через решетку в Одиноком Городе. Когда Перерождение здесь дойдет до этой стадии, здание Инициативы окружит живое море, от которого невозможно отбиться. И даже это будет ещё лучший исход, - запасов продовольствия здесь осталось не больше, чем на месяц. Его не экономили, - это не имело смысла. Всё равно, Сугха убьет их куда раньше...

Лэйми вновь помотал головой, прогоняя мрачные мысли, и поёжился. На нем была круглая меховая шапка и пятнисто-темная тяжелая шуба с поясом, доходившая до щиколоток, но мороз пробивался даже сквозь неё. Он помахал руками, чтобы согреться, и пошел вдоль берега, невольно прикидывая, куда отсюда можно бежать.

На востоке забор упирался в Стену, венчавшую южный склон долины. За ней начинался Старый Город - немногим больше занятого Инициативой участка, но в нем жило более сорока тысяч человек. Землю за темной пропастью его рва тоже покрывал толстый слой снега, летящего бесконечной поземкой, но возвышавшиеся за ним огромные, зловещего вида здания из темного камня были живыми, с освещенными окнами. Метров через двести к югу к ним вел железный пешеходный мост, но калитка в решетке была заперта, а другая его сторона охранялась караулом. Как всегда в плохие времена, каждый был сам за себя, а по небу всё плыли и плыли буро-зеленые светящиеся облака - слишком яркие для скудного зарева городских огней.

4.

Лэйми проснулся, когда чья-то холодная рука тряхнула его за плечо. Он испуганным рывком сел, потом помотал головой и опомнился, едва узнав стоявшего у постели Охэйо - свет в комнате не горел, и друг казался темным силуэтом.

– Аннит? Что случилось?

Охэйо отступил на шаг, молча поманив его к двери. Лэйми вновь недовольно мотнул головой, отбросив назад лезущие в глаза волосы, потом встал, и потянулся. Одевшись, он посмотрел на часы. Чувства не обманули его, - он лег всего сорок минут назад.

– Аннит, какого черта? К чему вся эта таинственность?

Охэйо привалился к стене, скрестив на груди руки и насмешливо посматривая на него.

– Так интереснее. Тебе не кажется?

– Мне лично интереснее спать. И вообще, в чем дело?

– Я отыскал тут что-то вроде выхода. Не хочешь пойти со мной?..

5.

Они спустились в вестибюль восточного фасада, и Лэйми с интересом приник к окну. Оно выходило на Старый Город, - за недалеким рвом лежала просторная площадь, окруженная громадными и очень древними зданиями из темного камня. Их стены покрывало множество причудливых узоров и украшений, как и высокие чугунные столбы освещавших площадь тускловатых красно-белых фонарей. Их тревожный свет расплывался в затянувшем всё вокруг морозном тумане, - температура снаружи явно ушла далеко за минус сорок. Между запутанным лабиринтом из высоких кустов, окаймлявших дорожки, искрился нетронутый снег. Может, они и могли туда попасть, - а толку-то...

– Вот он, - сказал взобравшийся на подоконник Охэйо.

Он протянул руку, указывая, но Лэйми поначалу всё равно ничего не замечал. Между окном и площадью протянулась высокая решетка ограды, - и он не сразу понял, что на её фоне темнеет такой же решетчатый мост, точнее, ведущая к нему лестница. Сам мост поднимался над оградой и шел куда-то налево, исчезая из поля зрения.

– Ведет в сторону гор, - ухмыляясь, сказал Охэйо. Его глаза ярко, возбужденно блестели.
– Проверим, а?

Лэйми поёжился.