Последний бросок на запад
Шрифт:
А теперь, устроившись поудобней на древнем грязном диване, он еще и еще раз прокручивал в памяти тот знаменательный день, когда он стал богатым человеком…
Хорват был небольшого роста, коренастый и крепкий. С такими тяжело драться — они очень подвижные, а удары могут наносить точные и сильные. А вот пить с такими приятно: быстро охмелев, они становятся болтливыми и глупыми…
Его звали Чебо, а фамилия была совсем непривычная для слуха русского: Певалеко. Служил он радистом и работал на телетайпе, поэтому в боевых операциях не принимал участия. А вот пил гораздо чаще других. Передавая послания родственникам сослуживцев, брал плату — сто граммов за слово…
«Дорогая Ева меня все хорошо»
Пять слов — пол-литра…
А с выпивкой стало хуже. Начальство прижало хорватских солдат. Что это за пьяные вояки? В магазинах и лавчонках младшим чинам отпускали теперь только с черного хода и драли втридорога.
Вадим познакомился с Чебо. Как выяснилось позднее — себе на горе.
Чернышев сидел на лавочке, держа стакан с горячим черным кофе.
«Эх, где мой рижский кофейный сервиз цвета слоновой кости…» — подумал Вадим, ставя стакан на лавочку, чтобы освободить руки и прикурить сигарету.
Достал новую пачку «Мальборо» и дернул за целлофановую ленточку.
— Слушай, угости сигаретой, — послышалось сзади.
Вадим обернулся, вытянул сначала себе сигарету и протянул пачку незнакомому солдату.
— Угощайся.
— Спасибо. Кстати, меня зовут Чебо Певалеко. Я — радист.
Так и познакомились.
Посидели, поговорили. Чернышев даже расщедрился и предложил кофе. Но поскольку подниматься наверх, в комнату, где стояла кофеварка, ему не хотелось, то Вадим пожертвовал свой, наполовину опорожненный стакан.
— Да, кофе — это класс! Как говорится — напиток богов!
— Водка лучше… — задумчиво произнес Чернышев, который уже давно не пробовал этого напитка.
Чебо согласно кивнул.
— Да, водка лучше… И во много раз.
И хитро посмотрел на Чернышева. По этому вопросу в любой стране мужчины, наверное, могут договориться без слов.
— Слушай, может, ты выпить хочешь? — интернациональный жест, щелчок указательного пальца по горлу, не оставлял никаких сомнений в серьезности предложения.
— А у тебя есть? — настороженно спросил Чернышев, и в глазах у него появились радостные искорки. — А то во всей Милевине лавочники как сговорились. Будто всем скопом ислам приняли, козлы.
— И не говори, браток. Начальство за дисциплину взялось. А сами квасят — будь здоров.
— Так у тебя есть, что ли? — повторил свой вопрос Вадим.
Он был уверен, что его новый знакомый скорее всего обыкновенное трепло.
— Это у меня-то?.. — с явной гордостью произнес Чебо. Но тут же осекся и поник. — Нет… Но вечером будет! — пообещал он.
Вадим недоверчиво посмотрел на собеседника — откуда у него может быть спиртное? Может быть, врет? Но зачем ему врать-то, ведь сам предложил.
— Точно будет?
— Будет-будет, не сомневайся… Давай встретимся в шесть. На этом месте. Договорились?
— Договорились!
Целый день Чернышев ходил, вдохновленный предстоящей вечером пьянкой. Электронные часы у него на руке словно застыли, не желая продвигать время вперед. Но тем не менее долгожданные шесть часов наступили…
Чебо пришел без опоздания.
— Ну что, есть? — с трудом сдерживая нетерпение, спросил у него Вадим.
— А как же! — самодовольно ответил Чебо. — Где проведем дегустацию?
— Можно у меня, это ближе…
— Тогда давай к тебе.
И собутыльники быстрым шагом направились в комнату Чернышева.
Чернышев докурил сигарету почти до фильтра, затушил ее о влажную стену, тяжело вздохнул.
И зачем он только согласился принять предложение этого идиота? Впрочем, сам виноват…
Достав из пачки еще одну сигарету, Вадим закурил вновь и тут же закашлялся.
Чебо принес только одну бутылку местной виноградной водки, по цвету напоминавшей разбавленную мочу, то же самое можно было бы сказать и о вкусе.
Как бы то ни было, но одна бутылка на двоих — это очень мало.
— Слушай, как там тебя…
— Чебо.
— Да, Чебо… Слушай, а ты еще достать можешь?
— Что достать?
— Как что? Водку, конечно.
Хорват задумался. Его мозг лихорадочно заработал. Заначка, припрятанная позавчера, еще вчера выпита. Попросить в долг — никто не даст… Да и у кого может быть водка? Такие вещи едва только появляются, как тут же оприходуются.
В глазах хорвата, однако, промелькнула мысль.
— Слушай…
— Что?
Чебо воровато оглянулся, убедился, что они действительно одни, и быстро зашептал:
— Тут намедни пришла телеграмма, в которой говорится, что недалеко от нашего города будет проходить конвой с французской гуманитарной помощью для этих обезьян — сербских беженцев. Сейчас который час?
Чернышев посмотрел на часы.
— Восемь тридцать. А что?
— Так вот, караван появится часика через… — Чебо задумался, — часика через три…
— Так что с того?
— Сейчас поймешь… Половину груза составляет чистый спирт! Без всяких примесей. А спирт — это лучше, чем водка, а тем более, — он брезгливо посмотрел на бутылку, — тем более эта.
Чернышев стал считать: пол-литра спирта — это литр водки, а литр спирта — это два литра водки. Отсюда следует, что литр спирта — это больше, чем литр водки…
— Да, — согласился он, — спирт лучше.
Чебо обрадованно расправил плечи.
— Так вот, пять фур гуманитарной помощи сопровождает конвой на грузовике. Это человек десять — пятнадцать, не больше. Если ты возьмешь своих ребят, да я еще с нашими поговорю… Короче, в части четыреста человек, — он принялся деловито загибать пальцы. — Два — три взвода мы наберем в любом случае. Спрячемся возле дороги, подождем, пока они поближе подъедут, и…