Последний долг

Винтерс Пэппер

Здесь, наверху, я был ближе к своему брату. Ближе к его отвязанной душе.

Если ты меня слышишь, брат. Не уходи. Не сейчас. После сегодняшнего вечера все будет лучше. Ты будешь в безопасности. Жасмин будет в безопасности. У нас может быть жизнь, о которой ты всегда мечтал.

Турбулентность ударила в самолет, подбросив нас, как кегли.

Мне нравилось думать, что это он...говорит мне, что услышал и не сдастся.

Останься в живых. Дай мне еще немного времени.

А потом просыпайся и возвращайся домой.

***

–

Иди сюда, дитя.

Все, чего я хотела, - это сбежать, побыть одной, чтобы сбросить маску неповиновения и безразличия.

Смерть Дэниэля светилась во мне, придавая мне силы. Но я не могла отрицать, что устала. Мне нужно было отдохнуть на случай, если я скажу что-то глупое и перенесу свою смерть с завтрашнего дня на сегодняшний.

Джетро...продолжай дышать.

Каждый раз, когда я думала о нем, возвращался образ промозглых шахт и гнетущих стен. Я ненавидела его, запертого там, внизу, одинокого, страдающего.

Теперь я так много знала. Я знала о Мейбл и Уильяме. Я знала секрет, которого не знали ни Бонни, ни Кат.

Секрет прожег дыру в моей душе, потому что что хорошего в секрете, если я умру вместе с ним.

Если я скажу ей, я могу убить ее, прежде чем она расскажет кому-нибудь еще…

У меня екнуло сердце.

Да, мне нравится этот план.

Расправив плечи, я двинулась к Бонни. Она проводила меня в свои покои, проводила в лифт, которым, как я предполагала, пользовалась Жасмин, чтобы передвигаться. Я никогда не была в этой «серебряной коробке» и ненавидела путешествовать даже на небольшое расстояние с Бонни в таком тесном пространстве.

Жасмин.

Знает ли она, что я вернулась?

Могла ли она почувствовать затруднительное положение своего брата? Была ли она похожа на Вона?

Вон.

Мог ли он сказать, что мне было больно? Где он был? Всю дорогу из аэропорта я боялась, что он будет в Хоуксридже, начнёт палить из пушек и бросится в атаку с какой-нибудь вымышленной кавалерией, чтобы спасти меня.

Но это было не так.

Я была одновременно рада и убита горем.

На этот раз Джетро не смог спасти меня. Я бы сделала все, что в моих силах, - я бы не умерла без боя, - но что, если этого будет недостаточно? Здесь я была более одинока, чем на шахте. По крайней мере, там меня окружали незнакомые люди. Здесь я была окружена врагами.

Прекрати это.

Потребовались все последние резервы, но я запихнула свои страхи глубоко-глубоко внутрь и приняла враждебную помпезность.

Бонни ожидала, что я буду так же сломана, как и моя рука.

Она очень сильно ошибалась.

Вздернув подбородок, я подошла к ней.

– Ты скучала по мне?
– Я окинула взглядом ее комнату.
– В прошлый раз, когда я была здесь, я, кажется, помню, что учила вас, что швеи лучше, чем флористы.

Накрашенные румянами щеки Бонни побелели.

– И я, кажется, припоминаю, что

показала тебе, что случилось с Оуэном и Элизой, и доказала, что Джетро сыграл на руку судьбе. Он мертв из-за тебя. Поздравляю.

Мурашки пробежали по моей коже. Наверное, мне не следовало бы, но я ей сказала. Я хотела быть тем, кто сообщит эту новость.

– Он не умер. Он жив и идет за тобой.

Желания были свободны. Угрозы были дешевыми. Я могла бы насмехаться над ней, даже зная, что Джетро по-прежнему привязан к стулу и находится под властью Маркиза.

Она сжала в кулаке набалдашник своей трости. Она не нарушила приличий, просто выглядела немного взъерошенной и очень раздраженной.

– Я сильно в этом сомневаюсь. Как он все еще жив? В чем именно заключается смысл этого мерзкого дела?

Я скользнула вперед.

– Ты не заслуживаешь этого знать.

Фотографии Оуэна и Элизы все еще украшали стены. Ошеломляющий аромат ее цветочных композиций отравлял воздух.

У меня по коже побежали мурашки от того, как сильно я ее презирала.

Умри, ведьма. Умри.

Бонни подошла ближе, ее трость утонула в ковре, ее красная помада снова размазалась по тонким, как карандаш, губам.

– Ты смотришь на меня так, словно я дьявол. Ты такой глупый ребенок. Продолжай, у тебя есть мое разрешение. Что ты видишь, когда смотришь на меня?

Мой рот приоткрылся, чувствуя ловушку.

Она взмахнула тростью.

– Продолжай. Я хочу знать.

Я сжала руки в кулаки, принимая ее вызов.

– Отлично. Я вижу извращенную старуху, которая безжалостно управляла своим сыном и внуками. Я вижу бездушное существо, которое не знает, что такое любовь. Я вижу презренную, наполненную ненавистью Хоук, которая никогда не понимала истинной ценности семьи.
– Мой голос понизился до шипения.
– Я вижу ходячую мертвую женщину.

Она усмехнулась.

– У тебя больше проницательности, чем я думала.

Шмыгнув носом, она посмотрела вниз.

– В чем-то ты права. Я контролировала своего сына и внуков, потому что без меня у них не было бы дисциплины, необходимой для поддержания Долга по наследству и будущих обязанностей этой семьи.

– Когда ты умрешь, твое наследие умрет вместе с тобой.

– Да, возможно.
– Она улыбнулась.
– Но вы умрете задолго до меня, мисс Уивер. Возможно, тебе стоит запомнить это, чтобы ты не забыла свое место.

Воткнув трость в ковер, она усмехнулась.

– Ну, что ты можешь сказать в свое оправдание?

Мои руки сжались в кулаки. Я уставилась на цветочную композицию на козлах у двери. Мне пришлось стоять там и слушать ее высокопарные манеры и требования, кипя от злости, пока она вонзала лилии и розы в пену оазиса.

Я ненавидела совершенство лилий. Я презирала ярко-красные розы.

Мой гнев вышел из-под контроля.

– Я скажу тебе, что я должна сказать, старая ведьма.

Бонни замерла.